Сварог. Печать скорби - Александр Бушков Страница 11

– Блин-компот, – по-русски простонал Сварог.

Простонал, когда разлепил веки и увидел круг неба надголовой, не сказать чтобы очень большой, зато какой-то чересчур уж правильный –в геометрическом смысле. По голубому, высокому небу проплывало какое-то чахлоеоблачко. А потом небосвод закрыл собою чей-то мутный расплывчатый силуэт.Сварог сосредоточился, сфокусировал взгляд и… узнал нависшего над ним человека.Вот тут-то и вырвался стон. Значит, все, что было, не пригрезилось. Ж-жаль…

Последнее, что он помнил – как шли по лесу уже впотьмах. Низги было не видно, а они все шли и шли. Сварог двигался на автомате, впериввзгляд в спину идущего впереди аборигена. Не было ни мыслей, ни желаний,ничего. И в какой-то момент, видимо, под воздействием туземного зелья, онокончательно отключился. Один в один как бывает с теми, кто злоупотребляеталкогольными возлияниями. Выпивает человек еще одну «соточку», и вдруг всекуда-то пропадает. А обнаруживает он себя уже утром с начисто потеряннымивоспоминаниями о вчерашнем вечере. И нередко – в чужой постели.

– Где я? – едва слышно выговорил Сварог. Словадобывались из горла, как вода из колодца посреди пустыни: с преогромнейшимтрудом.

– Ягуа внизу. Сидеть, – Пятница-Н’генга приветливоему улыбнулся. И, видимо, чтобы не надоедать белому человеку, куда-то исчез изполя зрения.

– Какой еще ягуа… – Сварог заставил себяподняться.

Е-мое! Повело и закачало. В башке форменный ералаш, а во ртумалоприятный кислый привкус. И в мыслях творилось черт-те что. Вдруг на полномсерьезе подумалось: а что если он стал жертвой эксперимента над человеческиммозгом и все происходившее с ним, вся та жуть, которую он пережил, – этоне более чем спровоцированная злой научной волей иллюзия, и сейчас за нимсквозь стекло или в микроскоп наблюдает очередной доктор Моро, ухмыляется и делаетпометочки в журнале наблюдений за подопытными крысами о двух ногах, одну изкоторых зовут Сварог. И тогда в полный рост встает вопрос: с какого момента егопогрузили в эксперимент? Где заканчивается реальность и начинается иллюзия?Была ли Африка, была ли Димерея, Корона, Талар или… или вообще вся его жизнь –фантом?

Но качка постепенно затихала, окружающее переставаломотаться туда-сюда – так останавливаются качели, которые уже не толкает ничьярука.

Сварог огляделся и… ничего радостного не обнаружил. Оннаходился на дне самого натурального сухого колодца, глубиной метров этакдвадцать, диаметром метров пять. Камни, пошедшие на кладку колодца, имелиархидревний вид, словно были уложены в эпоху немыслимо далеких и безвозвратноисчезнувших цивилизаций, на месте которых ныне живут их окончательновыродившиеся потомки. В колодце пахло плесенью и прелой травой. На полувалялись пальмовые листья, помимо них из обстановки наличествовала ещедеревянная бадья с крышкой, не иначе, служившая парашей.

Прислонившись к стене спиной, на куче листьев сидел Н’генга,живой, здоровый и, судя по всему, в отличие от Сварога уже вполне очухавшийся.Правда, Пятница выглядел не шибко презентабельно – круги под глазами, впалыещеки, кожа вся в царапинах. («Можно подумать, я выгляжу огурцом! Тоже,наверное, видок еще тот…»)

Что это еще может быть, твою вперегреб, как не узилище! Онаже тюряга. А еще точнее называть эту яму на таежный манер: зиндан. Да и вокругпо сути дела тайга. Что с того, что не елки-сосенки растут, а деревья обликанасквозь тропического и субтропического. Тайга – это ведь в первую очередьглухомань и безбрежность, это то место, из которого хрен выберешься…

Увидев, что Сварог начинает оживать, Н’генга поднялся ипротянул ему деревянную плошку с водой, до того стоявшую у стены:

– Выпей, Ягуа. Потом будет лучше.

– Однажды меня уже напоили, – буркнул Сварог.

Папуас сказал:

– Это вода. Простая вода. Н’генга пил. ВерьН’генга, – и продолжал настойчиво совать плошку.

– Ладно. Попробую поверить Н’генга… – Сварогподнес плошку к губам.

И ведь действительно полегчало. Вода смыла мерзкий кислыйпривкус. Вода остудила пищевод. Вода – и это самое главное – охладилаперегретые мозги.

Эх, еще б искупнуться в холодной речке, совсем бы сталохорошо! А потом сотворить бы чашечку кофе и бутерброд с ветчиной… Сварог ожилнастолько, что даже потянуло курить. И вот вопрос: а стоит ли афишировать передтоварищем Пятницей свои необычайные способности? Кто их знает, этих туземцев,что у них в умах и от чего их может перемкнуть. Бухнется вдруг в ноги, покрываяих поцелуями, или начнет скакать вокруг, что-то выкрикивая. Ну это еще ладно. Ану как набросится, чтоб рвать на куски, приняв за злой дух?..

Вот когда закончится дарованная тюремщиками вода и возьметза горло жажда или когда дойдет до желудочных спазмов – вот тогда уж станетнаплевать на все и можно будет колдонуть. А сейчас… Сейчас, думается, не стоитиспытывать судьбу. И с курением потерпим. Потом как-нибудь, когда Пятницаотвернется или уснет, украдкой сотворим сигаретку.

Сварог поднялся с листьев на полу, подошел к стене, провелладонью по кладке. Камни были холодными и сухими. И совсем даже не гладкими –их покрывали трещины и щербины. А стало быть, босые ноги легко отыщут опору,если… предстоит взбираться. К тому же еще имеются щели между камнями…

– Что за Ягуа, которого ты без конца поминаешь? –благодаря воде животворящей похорошело настолько, что Сварог нашел в себе силызатеять разговор.

– Ягуа – это ты, – сказал Н’генга и для пущейясности показал в сторону Сварога пальцем.

– Я? – удивился Сварог.

– Эти, – чернокожий сокамерник показалнаверх, – не любить наше племя. Они… – он опустился на колени иприложил щеку к полу, – от духов земли. Мое племя, – он встал на ногии воздел руки, – от духов неба. Когда-то духи неба спуститься с неба. Онижить с женщинами людей. Женщины родить мое племя.

Н’генга горделиво выпятил грудь и ударил по ней кулаком.

– Мое племя – дети духи неба! Большой дух неба зватьЯгмба. Его третий сын звать Ягуа. Ты – Ягуа. Он ходить к людям, помогать.

«Он мне только что поведал, что его племя произошло от некихсошедших с небес духов. А говорит он сам на исковерканном, примитивном,выродившемся таларском языке. И что сие означает? Уж не то ли, что менязанесло… страшно сказать… в будущее Талара? И сейчас передо мной не кто иной,как потомок ларов?»

– Я – дух неба? – решил уточнить Сварог. – Поимени Ягуа?

Пятница кивнул.

– Ты – дух неба. И я тебе служить.