Рапсодия: Дитя крови - Элизабет Хэйдон Страница 10

«Завтра я разыщу самые красивые цветы, какие только растут в здешних местах», — решил он.

Эмили взглянула на монеты, и на лице ее появился ужас.

— Я не могу это взять, Сэм, тут не меньше половины моего приданого. — Она перевернула одну из монет.

На ней было выбито лицо принца Роланда. Такие монеты появятся только через семь столетий. Эмили взяла руку Гвидиона и высыпала монеты ему на ладонь:

— А кроме того, если я приду домой с такими деньгами, мои родители решат, что я совершила что-нибудь ужасное.

Он понял, что она имеет в виду, и густо покраснел. Потом ему пришла в голову новая идея. Порывшись в кошельке, он вытащил другую монетку — медную, необычной формы: многоугольник с тринадцатью сторонами. Гвидион отдал монетку Эмили и вытащил из кошелька еще одну, точно такую же.

— Насколько мне известно, — сказал он, — во всем мире только две такие монеты. Они не имеют особой ценности, но очень важны для меня. И я не знаю другого человека, которому мог бы отдать одну из них.

Эмили внимательно осмотрела монетку, потом улыбнулась и привлекла к себе Гвидиона:

— Спасибо, Сэм, я буду ее хранить. А теперь нам пора.

Он помог ей подняться на ноги и стряхнул траву, приставшую к ее подолу.

— Мне бы хотелось сделать тебе настоящий подарок. Они начали спускаться по склону холма к деревне.

— Ты не можешь подарить мне лучшего, чем то, что сделал сегодня. Ты пришел издалека в ответ на мою просьбу. Разве можно просить о большем?

Он обнял Эмили за плечи:

— Но у тебя день рождения.

— Ты и в самом деле хочешь сделать мне особенный подарок?

— Больше всего на свете.

Она улыбнулась, выскользнула из-под руки и сжала его ладонь.

— Расскажи мне о тех местах, где тебе пришлось побывать, и о всяких необычных вещах, которые ты видел. — Ее глаза вновь заблестели. — Расскажи мне о том, куда мы пойдем и что мы увидим.

— Ну, раз ты никогда не видела океана, то начнем мы с кораблей, которые перевезут нас через Центральное море.

И Гвидион рассказал ей о мачтах и снастях, о сплетенных из веревок постелях, которые называются гамаками и в которых спят матросы, и про огромный порт Кэсел-Тай, где собираются корабли со всего мира, чтобы торговать и набираться мудрости у Морских Магов. Он поведал о Порт-Фаллоне, расположенном на берегах его родины, где огромные маяки возвышаются на сотню футов, озаряя путь для сбившихся с пути моряков. А на закуску оставил описание лиринского порта Тэллоно, чьи открытые всем ветрам пляжи превращены в защищенную гавань — при помощи женщины, владеющей мудростью и силой драконов.

Эмили восторженно внимала его рассказам. Однако не забыла показать ему по дороге родительскую ферму, самую крупную из тех, что он видел днем, взобравшись на вершину холма. Над воротами горел яркий светильник.

Гвидиону столько всего хотелось рассказать Эмили — о реке, такой холодной и широкой, что в утреннем тумане иногда не видно ее противоположного берега. Река эта ведет в страну лиринов Горллевиноло, где Эмили могла бы встретить людей из народа ее матери, там с радостью принимают даже полукровок.

Он мог бы рассказать ей об Оракуле из Ярима, что прославился своими безумными пророчествами, и о величественном городе Сепульварта, где жрецы возвели свои храмы, а городом управляет Патриарх. И конечно же, о Великом Белом Дереве… Но они уже оказались в городке и вскоре остановились перед входом в танцевальный зал.

Когда они приблизились к тому месту, где впервые встретились, Эмили в голову пришла новая мысль.

— А у тебя есть родовое имя? Имя семьи?

От одной только мысли о том, что он может рассказать об этом, у него потеплело на душе, но он не знал, как ей все объяснить.

— Да, в некотором смысле. Это довольно сложно. И мое имя звучит иначе. Видишь ли…

— Эмми, вот мы тебя и нашли! Где ты была? Пришел Джастин и другие, и все тебя искали. — В голосе Бена слышались облегчение и гнев одновременно.

Эмили, не ответив на его вопрос, подвела Гвидиона к брату.

— Привет, Бен. Тебе понравились танцы? Это Сэм. Сэм, это мой брат, Бен.

Гвидион протянул руку, и Бен бросил на него оценивающий взгляд. Потом пожал Гвидиону руку и вновь повернулся к сестре:

— Когда отец все узнает, он будет тобой очень недоволен.

— Узнает о чем?

— Что ты не ходила на танцы.

— Я ходила на танцы, более того, я прекрасно провела время.

Бен даже покраснел от злости.

— Ты ни разу не станцевала, Эмми. В зале осталось множество недовольных.

Эмили принялась хохотать.

— Один танец я все же станцевала, только не в зале, а тут, снаружи. Ты же сам видел. Пойдем, Бен, я правда провела чудесный вечер.

— Эмми! — Новый голос был низким.

Гвидион повернулся и увидел еще одного молодого человека, чуть постарше Бена, который торопливо шагал к ним. У него также были темные волосы, и он оказался на голову выше Эмили. Она кинулась ему навстречу, и он подхватил ее на руки.

— С днем рождения, вредная девчонка, — с любовью проговорил он, целуя ее в щеку. — Ты хорошо повеселилась? Тебе понравились танцы?

— Лучше не бывает, — улыбнувшись, ответила она. Она представила Гвидиону своего старшего брата, Джастина, и они направились к фургону, на котором Джастин приехал.

Пока братья запрягали лошадей, Эмили повернулась к Гвидиону.

— Спасибо тебе, Сэм, — тихо сказала она. — До завтра.

— Ровно в пять… С днем рождения, Эмили! Я буду все время думать о тебе.

Она быстро поцеловала его в щеку и побежала к фургону. Гвидион ощутил боль; он и сам не понимал, сколько правды было в словах, которые услышала от него Эмили напоследок.

— Я люблю тебя, — крикнул он вслед удаляющемуся фургону.

Эмили развела руки в стороны, показывая, что не слышит. Гвидион молча смотрел вслед исчезающему в темноте фургону, а Эмили махала ему рукой, пока тьма окончательно не поглотила ее.

На следующее утро Гвидион встал вместе с остальными работниками. Поднялись еще до рассвета. Предстоял долгий день под палящим солнцем, и Гвидион решил не надевать рубашку. Он завернул рубашку, флягу и кинжал в плащ и сунул под койку, на которой провел ночь.

Однако, сворачивая плащ, Гвидион заметил три небольших темных пятна на его подкладке. Рассмотрев их повнимательнее, он понял, что это кровь.

Гвидион снова развернул рубашку, чтобы проверить, нет ли и на ней следов крови, но больше ничего не нашел. Убрав вещи под койку, он приступил к работе. Поскольку Гвидион был на ферме человеком новым, то работу ему поручили нетрудную, но грязную. Вскоре Гвидион с ног до головы был покрыт пылью.