Халиф на час - Шахразада Страница 8

– Ты права, мудрая сестричка… Но как же ты сможешь прожить без доченьки?

– Сначала, Сирдар, мне даже сама мысль о расставании была страшна. Но, если я буду знать, что малышка у тебя, что она весела, здорова, учится всему, чему только можно, это знание меня утешит и успокоит.

– Да будет так, сестра! Мы заберем Джамилю в Багдад! Мы найдем учителей… И, клянусь памятью добрых наших родителей, она вырастет самой умной и красивой девушкой во всем подлунном мире!

– Благодарю тебя, мой мудрый брат!

– Я постараюсь посылать тебе весточки хотя бы раз в месяц, сестричка! Ведь ваша деревня не столь далека от мира правоверных, как тебе это кажется. Торговцы попадают и сюда. И нет, поверь мне, Зухра, племени более сплоченного, чем племя торговое!

– Благодарю тебя, брат! Спасибо тебе, моя добрая сестра! Но мучает меня еще одна мысль – как я смогу отплатить вам за заботу о дочери?

– Глупенькая девочка! Ну о чем ты говоришь, Зухра? Джамиля – моя любимая племянница, разве я могу не беспокоиться о ней? И потом, она сама сделала мне столь щедрый дар, заранее оплатив на многие года все заботу о ней…

– О Аллах! Как же она смогла это сделать?

– Она вернула моей Айше молодость. Именно такой я увидел свою любимую в день свадьбы. И такой удивительный дар во сто крат перевешивает все мои затраты и усилия…

И Зухра кивнула своему старшему брату, во всем соглашаясь с ним. О да, она не могла не заметить перемены, произошедшей с Айше. И прекрасно понимала, что это дело рук малышки Джамили.

– Ну что ж, сестричка, собирай дочь. Не надо складывать все ее платьица и куклы – в Багдаде, уж поверь мне, мы найдем для нее все, что она только пожелает.

– Знаешь, брат, я думаю, что ей будет куда тяжелее расстаться со своими кошками, чем с куклами.

– Ну, значит, мы возьмем кошек, а не кукол…

– Возьмете, если вам удастся их изловить… Ведь это обычные деревенские кошки – не балованные игрушки городских лентяек…

– Знаешь, сестра, – задумчиво произнес Сирдар, – мне почему-то кажется, что кошки сами заберутся в корзину, если, конечно, этого пожелает наша маленькая красавица.

– Быть может, и так…

Зухра поднялась и ушла искать Джамилю. Айше решила, что поможет ей. Женщины вышли. И тогда вновь заговорил Сирдар. О, вовсе не случайно он стал удачливым торговцем! Ибо ему был присущи не только мудрость и наблюдательность, но и удивительный дар в нужный момент держать язык за зубами, задавая вопросы именно тогда, когда в ответах была крайняя необходимость.

– А что это за удивительный медальон на шее девочки, Карим?

– О, брат мой, я думаю, что этот медальон и излечил Джамилю… Конечно, я этого не говорил Зухре, но после того, как я его принес, дитя очень быстро поправилось. А сейчас, ты видел это сам, она не расстается с ним ни на минуту… Когда ложится спать, прячет его в изголовье, а лишь только встает, сразу надевает на шею – матери даже пришлось найти кожаный шнурок для этого.

– Но откуда он? Что за камни его украшают?

– Откуда этот медальон, я не ведаю. Не знаю я ничего и о камнях. Я нашел его на поле вскоре после Рамадана, почти год назад. И, увидев такое сокровище, решил, что продам его и смогу позвать того лекаря, о котором ты говорил мне…

Карим рассказал и о том, как его кетмень наткнулся на медальон, и о том, как он радовался неожиданно найденной драгоценности, и о том, как в тот далекий уже день поверил, что Аллах милосердный не оставил его и по-прежнему опекает его семью.

– …Так что, Сирдар, я не многое знаю об этом амулете. Мне достаточно того, что малышка поправилась, того, что она счастлива. А разве могут отец с матерью мечтать о большем?

Сирдар кивнул. Подумав, однако, что, будь у родителей чуть больше времени, они непременно бы поинтересовались этим самым «амулетом». Ибо не может такая удивительная вещь немалой цены и необыкновенной красоты появиться ниоткуда высоко в горах. Должны были бы разумные отец и матерью поинтересоваться и тем, что за камни украшают золотой медальон, что означают знаки, едва заметные на переплетении золотых проволочек. Должны были бы и опасаться этого медальона, ибо и через драгоценности может влиять на человека Иблис Проклятый, враг каждого из живущих под этим небом.

«Ну что ж, – подумал Сирдар, – если этого не сделали родители, это сделаю я».

День прошел в радостных заботах. Малышка Джамиля обрадовалась путешествию. Она обожала тетушку и дядю, и потому ее совсем не печалило расставание с родителями. Зухра же едва сдерживала слезы – ведь неизвестно было, когда теперь увидит она свою малышку.

– Ну что ты, мамочка, не надо печалиться. – Джамиля всем телом прижалась к матери. – Ведь я буду жить у любимого дяди. Он наверняка обещал тебе передавать весточки… А когда опять наступит Рамадан, я приеду… Ведь мне надо будет полечить всех-всех, кто вдруг заболеет. И тебя, и папу… Кто же полечит вас, кроме меня?

Зухра почти рыдала, но прикосновения дочери ее успокоили. Нежный родной голосок тихонько журчал – и эти слова внесли мир и свет в душу женщины. «Благодарю тебя, Аллах всесильный, – подумала Зухра, – не каждой женщине так везет, не у каждой есть такая прекрасная дочь, такие замечательные сыновья, такие отзывчивые и добрые родные! И ведь прав мой брат – не так уж далека наша деревня от Багдада… И значит, не так далека моя дочь будет от меня, как мне это казалось раньше!»

Сборы заканчивались. Вот уже два тугих тюка отправились на спину верблюда. Вот уже Айше заколола хиджаб… Миг расставания приближался.

– А кошки, Джамиля? Ты возьмешь их с собой?

– Ну что ты, мамочка! А кто же будет стеречь и охранять ваш дом? Я им строго-настрого приказала, чтобы они ни на минуту не спускали глаз с вас, моих добрых родителей, и с братьев. Поверь, они будут очень-очень стараться… Тебе нечего будет теперь бояться пауков и зимних ночей… Только ты корми их хорошо, ладно?

– Обязательно.

Появился одетый в дорожный плащ Сирдар и протянул руку племяннице.

– Пойдем, красавица моя. Пора ехать.

Слезы хлынули из глаз Зухры. И тогда Джамиля, укоризненно качая головой, проговорила:

– Мамочка, ты прямо как маленькая… Ну не плачь, пожалуйста.

Девочка ладошкой вытерла слезы со щек Зухры и поцеловала ее.

– Я буду хорошей-хорошей, послушной-послушной, мамочка. А ты каждый день будешь слышать меня.

Малышка приложила руки к вискам матери и на минуту закрыла глаза. Потом опустила руки и подмигнула Зухре.

«Ну вот, мамочка, ты слышишь меня?»

– Да, малышка, я слышу тебя… – Радость и боль теперь смешивались в душе женщины.

«Постарайся ответить мне, ну пожалуйста. Только не словами!»

И Зухра, сделав над собой удивительное усилие, вдруг подумала: