Двойное отцовство - Таня Володина Страница 5

— Тон я наложу, но не беспокойся, ты не будешь выглядеть как стрёмный трансвестит, — ворковал Лаврик, порхая вокруг Ильи. — Фу, я и сам таких не люблю! Мужчина должен выглядеть как мужчина. Всё будет очень натурально и пристойно, просто Ольге будет легче тебя фотошопить.

— Она будет меня фотошопить? — Илья оглянулся на меня через плечо.

— Непременно! — заверил Лаврик. — Она всех фотошопит, работа у неё такая. Ты же не думал, что в обычной жизни модели такие же красивые, как на фотографиях? Ха-ха! На самом деле большинство из них страшненькие и прыщавые девицы из категории «моль бесцветная». Но мы с Ольгой делаем из них красавиц. Мы — маленькая фабрика грёз!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Через час подготовка закончилась, и Илья подошёл к окну. Лаврик здорово над ним поработал! Его причёска выглядела так, словно он только что проснулся и расчесал волосы пятернёй. Это сразу же добавило образу брутальной сексуальности. Кожа казалась гладкой и увлажнённой, глаза блестели, а губы… Губы, тронутые матовым бальзамом из мужской линейки Тома Форда, неудержимо хотелось поцеловать.

Не уверена, что именно такого эффекта добивались менеджеры из пиар-отдела банка, разрабатывая техзадание. Нигде не указывалось, что это должна быть фэшн-съёмка, но кто же виноват, что модель попалась такая привлекательная? Даже ранка на брови не бросалась в глаза — Лаврик отлепил пластырь и искусно замазал царапину. Нам всем вид Ильи очень понравился!

— Где мне встать? — спросил он, когда мы прекратили обсуждать его причёску и макияж в восторженных выражениях.

— Здесь, — ответила я и указала на подоконник. — Можешь немного опереться. Сложи руки на груди. А теперь поверни голову в мою сторону, только не двигай плечами. Я просто проверю, как ложится свет.

Я заглянула в видоискатель: отличная поза, и свет ложился замечательно. Это будут прекрасные мужские портреты!

— Всё в порядке, — резюмировала я. — Можем начинать.

— Хорошо, — ответил Илья, снял халат и широким жестом отбросил на кресло.

А потом повторил позу, в которую я его поставила. Абсолютно голый.

***

Лаврик не удержался от восторженного свиста, Мариша закашлялась, а я схватила халат и набросила на Илью. Укутала его, как мама меня укутывала, когда я маленькой вылезала из ванны. Но было поздно. Камера в моей голове мгновенно заполнила безразмерную флешку фотографиями обнажённого Ильи. И уже ни стереть, ни забыть, ни уничтожить.

Ну вот зачем?!

Зачем мне знать, что на его скульптурном торсе прорисован каждый мускул, что косые мышцы живота тянутся до самого паха, что волосы на лобке коротко подстрижены, а яйца и член крупнее, чем у моего мужа? К чему мне знать, что этот член не обрезан, и крайняя плоть полностью закрывает головку?

Совершенно бесполезная информация! Были вещи, которые о чужих мужчинах я знать не хотела.

— Зачем ты разделся? — спросила я ошарашенно.

— В смысле? — удивился он. — Чтобы ты меня сфотографировала.

— Голым?

— А разве нет?

— Нет, конечно! У нас для тебя куча одежды — штаны, футболки, куртки. Мариша сегодня привезла из банка. С чего ты взял, что мы планируем снимать тебя раздетым?

— Вот чёрт! — выругался он. — Прошу у всех прощения! Я, наверное, неправильно понял ту девушку из банка.

— Что она сказала?

— Она сказала, что одежда мне не понадобится. Я ещё удивился, спросил: «Как, совсем?», а она ответила, что я могу хоть голым приходить.

— Наверное, она имела в виду, что мы всё тебе выдадим, — предположила Мариша.

— Теперь до меня дошло. Чёрт, мне так неудобно! Чувствую себя идиотом.

Илья действительно покраснел. Стало понятно, почему он замялся, когда узнал, что мы будем в студии не вдвоём, а вчетвером. Вероятно, обнажиться при одной девушке ему казалось проще, чем перед толпой народа. И фраза «вряд ли я рискну выложить фотографии в интернет» тоже обрела смысл. Убить бы эту девушку из банка! Я сделала пометку в памяти выяснить, кто в пиар-отделе троллит клиентов.

— Всё в порядке, не переживай, — сказала я Илье. — Я разберусь, кто тебя дезинформировал.

— Не надо, — возразил он. — Обычное недоразумение.

— Нет, я выясню! — Меня не отпускала злость на пиарщицу, которая поставила Илью в дурацкое положение. — Мне не сложно, мой свёкор — владелец «Финмосбанка».

— Вот как? — спросил Илья. — Ты замужем?

Я думала, он скажет: «Вот как? Твой свёкор — тот самый чувак, который оплатил моё восхождение на Эверест?», но Илью заинтересовала другая информация — мой семейный статус. Я почему-то не нашлась, что ответить. За меня ответил Лаврик:

— Да, наша Оленька замужем за Максом Ольховским. Он не только сын банкира, но и сам преуспевающий бизнесмен. К тому же обалденно красивый мужик, хотя после того, что я увидел пять минут назад, я бы передвинул Макса на второе место в своём личном эротическом рейтинге. Прости, дорогуша, — Лаврик ехидно мне улыбнулся, — но Илья победил.

— Какой же ты пошлый, — констатировала Мариша, доставая сигареты. — Совсем засмущал нашего гостя.

— Ничего, всегда приятно победить в соревновании, о котором даже не слышал.

— Вот! — обрадовался Лаврик. — Илья на меня не обиделся!

— Пойду покурю, — сказала Мариша.

— Перерыв десять минут, — объявила я.

***

После перерыва рабочий процесс вошёл в привычную колею. Мы подобрали Илье подходящую одежду, поставили в нужную позу и приступили к съёмкам.

Солнечные лучи освещали одну сторону его лица, а другую подсвечивала Мариша золотистым отражателем. Когда Илья смотрел в объектив, казалось, он заглядывал прямо в душу. Эффект, довольно часто встречавшийся на полотнах великих мастеров живописи, но почти никогда на современных фотографиях. Я знала, что такое же ощущение возникнет у всех, кто увидит портрет Ильи. Он был феноменально фотогеничен.

Занимаясь делом, я размышляла над словами Лаврика о том, что Илья красивее Макса. Возможно, так и было. С точки зрения эстетики. Если бы гениальный скульптор изваял статуи двух мужчин, а потом показал знатокам и ценителям — большинство бы выбрало Илью. Альпинизм сделал его тело совершенным — сильным, гармоничным, выносливым. Макс тоже занимался спортом — в зале, поднимая штангу и качая различные группы мышц. Эти двое мужчин отличались друг от друга, как дикий ягуар и ягуар из элитного зоопарка: оба молоды, здоровы и сильны, но образ жизни накладывал отпечаток. Я не была уверена, что мой муж смог бы залезть на какую-нибудь гору без фуникулёра. Но взбежать на десятый этаж без остановки он мог.