Игрушка альфы - Кира Полынь Страница 49

Я устал. Невыносимо. Но волчьи лапы упрямо тянули меня вперед, не позволяя свернуть с курса. Топи становились все коварнее, земля все больше обманывала, с мерзким хлюпаньем проваливаясь под ногами, затягивая в вонючую жижу. Ветви вечно гниющих деревьев преграждали дорогу, цепляясь за шерсть и тормозя. Но я упрямо шел вперед. Я должен идти. Стоило перед глазами появиться образу Лины с обожженным травой лицом, как открывалось второе дыхание. И третье, и четвертое…

Небо над головой отливало мерзкой зеленой болот из-за светлячков — единственных обитателей проклятой природой земли. Все казалось туманным, сгущающимся, но я видел в этом обман и продолжал идти, прощупывая кочки длинной тростью, зажатой в клыкастой пасти. Зная болота Хатегана, я просчитал пройденное расстояние по памяти и, если она мне не изменяла, — половина пути пройдена. Сейчас я в самом сердце болот, и легкая дорога позади. Дальше только гнилые озера, что изо всех сил желают затянуть тебя за самое дно, заполняя легкие зловонной водой. Но дороги назад нет. Только вперед.

Ломая тонкие прутики, упавшие с уставших ветвей, я упрямо шагал, пока не услышал треск за спиной. Тихий, едва заметный, но предупреждающий об опасности. Так шумят хищники, давая добыче последний шанс скрыться. Только я добычей не был. Я волк! И остановившись на месте, медленно обернулся, вглядываясь в туманный сумрак болот.

Тишина.

Не слышно собственного дыхания, только монотонное жужжание болотнянок над водой и усталые вздохи топи, что надувалась на поверхности тягучими пузырями.

Рык поднялся в горле сам собой, инстинкт, что подсказывал моему зверю, как правильно жить в этом мире. И сейчас, когда угроза трусливо пряталась в тумане, преклонять голову волк не спешил, угрожающе прорычав свой вызов на бой.

Из сумрака, разгоняя на своем пути марево, выскочила рыжая шкура Герби, злобно оскалившаяся и выставившая на показ белые зубы, покрытые пенной бешеной слюной. Шерсть волка была испачкана в грязной воде, чтобы сбить запах, глаза светились бешеным огнем, и звериный рык оглушил своей громкостью привыкшие к тишине уши.

Падаль!

Сбив меня с ног, Герби попытался наскочить сверху, чтобы вгрызться в горло и разорвать артерии, но вовремя отброшенная трость уткнулась в землю, треща под натиском взбешенного волка, что грудью напирал в тупой конец, пытаясь ее сломать. Это дало мне ровно две секунды, чтобы приготовиться к новой атаке, и, увернувшись в сторону, я услышал хруст сломанной ветки.

— Рррр…Ррррр… — рычал Герби, тяжело дыша и переступая с лапы на лапу, проваливаясь в топь.

Прыжок! И волк рядом со мной клацнул зубами в воздухе, не успев вцепиться в загривок. Что было сил я толкнул его мордой, сдвигая в воду. Поскальзываясь и шатаясь, Герби рвался вперед, пытаясь вдавить меня в землю, но, быстро собравшись, как того требовала ситуация, я вгрызся зубами в его голову, мотая мордой из стороны в сторону.

Мы еще долго рычали, кусали друг друга, оголяя мясо под шкурами, рвали когтями плоть, не чувствуя боли, и бросались друг на друга вновь и вновь. Усталость приходила быстро. Болото словно вытягивало силы, забирая их из двух живых существ, что за столько лет впервые посетили топи Хатегана.

Окропив все вокруг кровью, напоив ею землю, бешеный Герби вновь прыгнул в воздух, пытаясь прижать меня к земле и втоптать в бурлящую под ногами жижу. Но, обернувшись человеком, я в последний момент выставил перед собой обломок ветки, что служила мне тростью, и в ту же секунду волк опустился на нее грудью, яростно двигаясь вперед.

Жалобно заскулив, Герби задергался из стороны в сторону, как пойманный в капкан зверь, и я отпустил свое оружие, позволяя тяжело дышащему волку упасть на бок и вывалить плоский язык окрашенный кровью наружу.

— Ты идиот, Рейдан, — успокаивая дыхание, я взглянул на бешено вращающиеся глаза рыжего волка.

— Уууууууу! — протянул он и обратился, с рыком сдавливая челюсть и рыча от боли. — Ненавижу тебя, Эверик!

Огляделся, понимая, что не знаю, как остановить кровь, еще не решив, стоит ли это делать вообще, и, вернув взгляд к поверженному врагу, вздохнул:

— Ты все-таки идиот.

— Заткнись! — крикнул он, тут же сгибаясь от боли. — Заткнись, Альгерд!

— Это ты заткнись. Тратишь силы. Я не могу вернуться с тобой, тебе придется дождаться меня здесь и желательно не сдохнуть, пока меня нет.

Герби взглянул на меня с таким презрением, что впору было ощутить себя облитым помоями, но на территории топей это не требовалось. Я и так провонял с головы до ног.

— Добей меня.

— Нет, — я покачал головой, — ты должен быть осужден по законом Вольфторна.

— Добей меня!

— Заткнись, — накрыл его рот ладонью, давая себе время на принятие решения, хотя уже знал, что есть только единственный выход. Тяжело вздохнул.

Путь будет еще тяжелее. Нести на себе волка до озера Росни сродни самоубийству, но другого выхода я не видел. Я слишком чтил предков и законы, чтобы оставить альфу чьей-то стаи загнивать на землях Хатегана. Его душа навсегда осталась бы здесь, и пусть Рейдан этого заслуживал, но я не хотел брать на себя этот грех.

— Ты должен был сдохнуть здесь, Эверик, — мстительно прошептал он, сбрасывая мою ладонь с лица. — Ты не заслуживаешь того, чтобы быть альфой, волки не должны идти за тобой, и удел твой — всю жизнь трахать человеческую шлюху! Хочешь остаться чистым перед богами, да, Эверик?! Хочешь всю жизнь действовать правильно и получать за это благословение? Ты такой же глупец, как и все вокруг! Я не позволю тебе выйти чистым из воды и прослыть спасителем!

Надрывно выкрикнув это, он что было сил сжал торчавший из груди кол и с силой потянул на себя, пронзая плоть и хрипя от боли сквозь плотно стиснутые зубы.

Я видел, как гаснет огонек жизни в его глазах, как тревожно он беснуется от радости о своем поступке и проклинает меня вновь и вновь.

Мне жаль, Рейдан. Жаль, что проклятие стало последним словом на твоих губах.