Философия в будуаре, или Безнравственные наставники - Маркиз Де Сад Страница 39

Я обсужу каждый из этих вопросов отдельно.

Абсолютно ясно, что женщины по природе своей общедоступны,то есть пользуются преимуществами самок животных и, как те, принадлежат всемсамцам без исключения. Несомненно, что на этих главных законах Природы былиоснованы единственные социальные институты в первых человеческих обществах.Корыстолюбие, эгоизм и любовь извратили эти первоначальные отношения, стольпростые и естественные. Беря женщину в жёны, а вместе с ней её семейныевладения, человек рассчитывал обогатиться - этим удовлетворялись первые двачувства, о которых я только что упоминал. Однако ещё чаще женщиной овладевалисилой и потом привязывались к ней - в этом мы видим другой стимул - но в каждомслучае главенствует несправедливость.

Невозможно владеть свободным существом. Исключительноеобладание женщиной столь же несправедливо, как рабовладение все люди рождаютсясвободными, все равны в правах - никогда не следует забывать об этих принципах,согласно которым никогда один пол не может по закону владеть исключительнымправом прибирать к рукам другой пол, и никогда один пол или одна группа людейне должна безраздельно владеть другой. Также женщина, пребывающая в чистотезаконов Природы, не может использовать любовь к другому как оправдание дляотказа кому-либо, кто возжелал её, ибо такого рода ответ основан наисключительности, тогда как нам теперь ясно, что женщина безусловно принадлежитвсем мужчинам. Владеть можно лишь имуществом или животными, но никогда -индивидуумом, подобным нам самим, и узы, которыми привязывают женщину кмужчине, несправедливы и иллюзорны.

Если бесспорно, что Природа дала нам право без всякогоразбора выказывать своё желание всем женщинам, то так же бесспорно, что мыимеем право подчинять их нашим желаниям, но не навсегда, иначе бы япротиворечил сам себе, а лишь на время. [19] Нельзя отрицать, что у нас естьправо установить законы, обязывающие женщину уступать пылу того, кто еёвозжелал, и насилие становится вполне законным как одно из следствий этогоправа. И действительно, разве Природа не доказала, что у нас есть это право,наделив нас силой, необходимой для подчинения женщины нашим желаниям?

Напрасно женщины станут говорить, защищаясь, о стыде или опривязанности к другим мужчинам эти иллюзорные аргументы ничего не стоят ранеемы уже видели, насколько стыд - чувство надуманное и презренное. Любовь,которую можно назвать безумием души, не имеет больше оснований на то, чтобыоправдать женское постоянство. Удовлетворяя лишь двоих, любящего и любимого,любовь не может принести счастья другим. Однако женщины даны нам для счастьявсех, а не для эгоистического и привилегированного счастья одного. Все мужчины,следовательно, имеют равное право на наслаждение всеми женщинами ни одинмужчина, следуя законам Природы, не смеет присвоить себе единственное иперсональное право на женщину. Закон, который обяжет женщин заниматьсяпроституцией так часто и таким способом, как мы того пожелаем, в домахразврата, о коих мы упоминали закон, который принудит их, если они будутсопротивляться, и накажет их, если они будут уклоняться или увиливать - такойзакон будет одним из самых справедливых, против которого не сможет возникнутьразумное или правомерное недовольство.

Мужчина, пожелавший ту или иную женщину или девушку,потребует (раз законы, что вы пропагандируете, справедливы), чтобы её тотчаспризвали выполнить свою обязанность в одном из домов. Там, под наблюдениемсмотрительниц этого храма Венеры, она будет отдана ему, чтобы смиренно ипокорно удовлетворить все его прихоти, какими бы странными и необычными они нибыли, ибо нет блажи, чуждой Природе или ей не принадлежащей.

Остаётся ограничение женщин по возрасту я считаю, что этоограничение не может произойти без ограничения свободы мужчины, пожелавшегодевочку любого возраста.

Тот, кто получил право срывать плоды с дерева, может срыватьзрелые плоды или зелёные, по своему вкусу. Могут возразить, что, мол, естьвозраст, когда действия мужчины несомненно вредят здоровью девушки. Соображениеэто не имеет никакой ценности. Раз вы даёте мне полное право на наслаждение,это право становится независимым от следствий, исходящих от наслаждения. Сэтого момента становится безразлично, полезно или вредно это объекту, чтодолжен быть в моём подчинении. Разве я уже не доказал, что принуждать женщинувполне правомочно и что как только она вызовет в ком-либо желание, она обязанасразу отдаться этому желанию, отбросив все эгоистические чувства.

Повторяю, что вопрос о её здоровье совершенно неуместен. Кактолько озабоченность возрастом начинает отвлекать от наслаждения или ослаблятьего у того, кто возжелал её и у кого есть право взять её, эта озабоченностьдолжна исчезнуть, ибо то, что может испытывать объект, приговорённый Природой изаконом к моментальному утолению жажды других, не имеет никакого значения - вэтом исследовании нас интересует только то, что потворствует тому, ктовозжелал. Но мы восстановим равновесие.

Да, мы его восстановим без сомнения, мы должны это сделать.Нельзя отрицать, что мы обязаны вернуть долг женщинам, которых мы так жестокопоработили, и теперь я подхожу ко второму вопросу, на который я намеревался ответить.

Если мы допустим, как мы только что сделали, что все женщиныдолжны подчиняться нашим желаниям, то мы, конечно же, позволим им тоже всяческиудовлетворять их желания. Наши законы должны благоприятствовать их пламенномутемпераменту. Абсурдно именовать честью и добродетелью противоестественнуюсилу, помогающую сопротивляться склонностям, которыми женщины одарены сбольшей, чем мы, щедростью. Эта несправедливость человеческих нравов тем болеевопиюща, что мы замышляем ослабить волю женщины, соблазняя её, а потомнаказываем её за то, что она поддалась усилиям, которые мы приложили, чтобыспровоцировать её падение.

Вся абсурдность наших нравов запечатлелась, по-моему, в этомотвратительном парадоксе, и даже этот краткий очерк должен пробудить в нас желаниесрочно очистить нравы.

Итак, я говорю, что женщины, наделённые значительно болеенеистовыми склонностями к плотским удовольствиям, чем мы, смогут предаваться имвсецело, будучи полностью освобождёнными от уз супружества, от ложныхпредставлений о стыде и вернувшись в состояние, которое уготовила для нихПрирода. Я хочу, чтобы законы позволяли им отдаваться стольким мужчинам,скольким им заблагорассудится. Я хочу предоставить им наслаждение с любым поломи, так же как и мужчинам, - со всеми частями тела. А обязав женщин отдаватьсявсем, кто их пожелает, надо предоставить им равную свободу: