Запрет на чувства - Валентина Кострова Страница 19

— Твоего брата выпустят из тюрьмы, ты выйдешь за меня замуж, — вот тут я начинаю смеяться. Сначала тихо, сдерживаясь, но потом во весь голос, похлопывая себя ладонями по коленкам. Отсмеявшись, вытираю слезы на глазах, иронично спрашиваю:

— Серьезно? Зачем такие сложности для того, чтобы уложить меня в свою постель?

— У меня есть свои причины жениться на тебе.

— А кто тогда сядет вместо Алекса? Невинный человек, как мой брат?

— Сядет тот, кто это и затеял, — я перестаю улыбаться, так как Каан говорит предельно серьезно. Значит в махинациях замешано несколько человек, подумать можно на каждого, кто принимал участие в подготовке к сделке.

— А что за причины, побуждающие вас жениться на иностранке? Своих девушек не хватает? Уверена, объявите вы кастинг на роль вашей жены, образуется толпа желающих.

— Но ни одна откровенно не скажет, что ей ничего от меня не нужно.

— То есть брак будет формальным? Ненастоящим? С каким сроком? Год или два? О, это я получу гражданство, — широко улыбаюсь, опираюсь об стол и подаюсь вперед. — Это я буду носить вашу фамилию, при этом оставаясь фиктивной женой.

— Брак будет настоящим, со всеми обязательствами, — смотрит на мои губы, я осознаю смысл его слов, откидываюсь назад в кресле и скрещиваю руки. То есть мы будет вместе спать? Точнее заниматься сексом? Я с ужасом смотрю на мужчину, никак не могу уложить в голове разговор и понять его.

— Я вас не люблю, — жалкая попытка откреститься от перспективы. Каан усмехается, склоняет голову набок.

— Я тоже, но ты, как и я, чувствуешь притяжение между нами. Оно ведь не придуманное. Даю тебе время до вечера. Подумай. Одно твое слово: «да» — завтра твой брат будет на свободе.

— А если я откажусь?

— Суд назначит ему наказание, примерно лет двадцать.

— Это шантаж! — шиплю сквозь зубы, подрываюсь с места. Я не соглашусь. Нет! Не смогу. Невозможно принять такие условия, у которых нет ни сроков, ни конкретных требований от меня.

— Это здравый подход к ситуации, Лея, — Каан тоже резко встает и в одно мгновение оказывается возле меня. Я с ненавистью смотрю в карие глаза, скрывать свои чувства теперь нет смысла. Его дыхание вновь на моем лице. Жесткий взгляд смягчается, как только опускается с моих глаз на губы. Я шумно сглатываю, напряженно смотрю на его руку. Прикрываю глаза, терплю прикосновение к щеке. Нет смысла ждать вечера, Каан уже знает мой ответ, поэтому не спешит убирать руку, очерчивает нижнюю губу.

— Ты боишься, сладкая, а зря. Я тебя не обижу.

— Я не боюсь! Меня просто переполняет отвращение к вам, к вашим действиям. Это очень низко так управлять людьми, зная, что у них нет выбора.

— Мир делится на две категории: те кто управляет, те кто подчиняется, — мы с тобой из разных категорий, но в этом ничего ужасного нет. Со временем ты найдешь прелести в том, чтобы быть моей женой. Заметь, не любовницей, а женой, это все же разные предложения, — смотрю в карие глаза, не мигаю, не дышу. Наверное, лучше быть его любовницей, потому что он не сможет управлять мной, моей жизнью.

— Может лучше второе? Дешевле выйдет.

— Это ты так думаешь. У тебя время до вечера, — нагибается ко мне и осторожно прикасается губами к уголку моих губ. Самый скромный поцелуй в моей жизни от мужчины, не считая в детском саду поцелуя в щечку от мальчика. В обморок не падаю, но ноги становятся ватными, а в голове происходит ядерный взрыв. Наше дыхание перемешивается, Каан не спешит отстранится, поэтому я непроизвольно вдыхаю его запах, кожей чувствую тепло, исходившее от него.

— Я пойду? — мне нужно действительно подумать, пусть даже ответ не поменяю, успокоиться стоит. Не так я себе представляла сегодняшний день.

— Иди. — отходит в сторону, не мешает мне взять сумку с кресла, пройти мимо него. Я до последнего чувствую между лопатками его пристальный взгляд, даже когда закрываю дверь, между ними все еще жжет.

Секретарша удивленно на меня смотрит, заставляю себя улыбнуться. Иду в кабинет, но внезапно меняю свой маршрут. Еще раз замираю перед черной дверью. Это, возможно, безрассудный поступок, но я смогу себя оправдать тем, что меня довели до полного отчаянья. Стучусь, слышу «да», захожу.

— Лея? Что-то случилось?

— Ты можешь мне отдать оригинальные документы, которыми занимался Алекс Романов? — смотрю на Серхата, в глазах напряжение, вот-вот лопнут капилляры. Он хмурится.

— Не понял, — подходит ко мне, берет за плечи и насильно усаживает в кресло возле окон. — Давай ты расскажешь, что произошло.

— Ты ведь знаешь, кто я? — Серхат отводит глаза в сторону, поджимает губы. Я понимаю, что знает. Интересно, когда узнал. — Каан тоже знает. Так же я знаю, что вы проворачиваете незаконные дела, подставляя невинных людей.

— Лея, ты понимаешь, что предъявляешь холдингу серьезные обвинения, не имея никаких доказательств, — он даже позу не меняет, когда я выпаливаю обвинение. Надежда, что мне тут помогут, рассеивает, как дым. Серхат не пойдет против Бергикана.

— Алекс не виноват! — нервы сдают, и я кричу, а по лицу текут слезы. Ладонями вытираю лицо, делаю глубокий вздох, минуты три смотрю в окно. Небо так рядом. Красиво, только вот это меня сейчас совсем не трогает. Моя жизнь катится к чертям, катится куда-то в пропасть, а тормоза отказали.

— Лея, — Серхат берет мои руки, от этого прикосновения я вздрагиваю. Что-то утро прям задалось на прикосновения. Его глаза заглядывают в мои, я трясу головой, отказываясь видеть то, что вижу. Что за не пруха! Боже, Вовчик на фоне этих турков просто божий одуванчик и его косяки не так страшны теперь, с ними можно жить и не знать глобальных проблем.

— Лея, давай ты сейчас успокоишься. Я не знаю, что ты знаешь, но я хочу тебе помочь.

— А как ты мне поможешь избежать брака с Кааном, если не можешь отдать документы? — горько усмехаюсь, освобождая свои руки из рук Серхата. — Наверное, мне стоит согласиться на его предложение.

— Дай мне время. Я что-то придумаю, — мне хочется и не хочется верить ему. Сейчас, когда эмоции отпустили, я уже сожалею о порыве, о том, что выпалила ему о предложении Каана.

— Извини, Серхат, забудь, — встаю, торопливо покидаю кабинет. Я иду мимо своего кабинета, мне плевать, что покидаю рабочее место без предупреждения. Мне сейчас нужно побыть где-то в тихом уголке Стамбула и взвесить все «за» и «против».