Мои палачи - Дана Блэк Страница 15

Я плохая. Я так больше не буду — пятнадцать минут торчала в туалете и оттирала эту надпись со щеки, у Дениса супер-въедливые фломастеры, кожа теперь красная и пылает.

План такой: узнать, кто скрывается под масками. И убить их.

Ну, почти. У бывших одногруппников спортивная школа, попрошу, и они навешают этим белым и пушистым вагон люлей, раз уж Артур не хочет за меня заступиться.

Спускаемся к машине, он говорит:

— Мне нужно уехать. В область. На несколько дней.

— Зачем?

— Дела.

— Какие?

— Безотлагательные.

Вспоминаю сообщение от одного из котиков, и как он собирался с Артуром разобраться, и дёргаю его за рукав джемпера:

— От тебя же специально избавляются. Чтобы ты не мешал им со мной развлекаться. Или ты в курсе? И не против.

— Юль, — он устало трёт лицо, выходит на крыльцо. — Хватит мне из-за этой хрени мозг полоскать. Я бы с тобой развелся, а вот так, поразвлечься, никому бы не отдал. И тем более, не стал бы на это смотреть, я что, извращенец? Хотел, чтобы ты испугалась. В ногах валялась, умоляла остановить. А ты не стала. Готова была с двумя мужиками, у меня на глазах… — его передергивает, он машет рукой. Подходит к машине. — И не нужна ты им, никто не собирался тебя трахать. Тебя просто проучили. В общем, я тебя простил, ты меня прости, и попробуем начать заново. До тебя ведь дошло? — за плечи он разворачивает к себе. — Только ты и я, ещё хоть одно подозрение в твою сторону, и я не знаю, что с тобой сделаю.

Он выжидательно смотрит на меня, перебрасываю телефон в руках, и нет. Не дошло. Если все честно так, как он говорит, и он уверен, что они бы не тронули, то как так получилось, на каком моменте шутка перестала шуткой быть?

Мне ведь не привиделось.

Я знаю точно, когда он ушел, они меня вдвоем наказали на том столе.

И Артуру почему-то не признались.

Открываю ленту сообщений и сую ему под нос:

— Вот. Они не пугали. Ты помешал им закончить, надеются еще. Видишь? Я не хотела и, может, правда, и ты не хотел и…

Замолкаю, он пробегает глазами печатные строчки. И вдруг резко бьёт ребром ладони по моей руке, роняю телефон.

Наколоняюсь поднять, Артур пригибает меня за шею, и я почти тычусь носом в асфальт, он цедит:

— Я сказал — прекрати. Понял, чего ты добиваешься. Чтобы я из-за тебя людям череп вскрыл? Мстишь мне за вчера?

— То есть я сама себе эту похабщину шлю? — выворачиваюсь и толкаю его со всей силы, в глазах закипают злые слезы, тело так трясет, словно на электрическом стуле завершают мой приговор, который ночью начали, у меня нет шансов на оправдание, меня уже обвинили, — ты снова кому-то веришь, а мне нет? Вот сюда, — пальцем шлепаю себе по губам, — мне засунули…

Он не даёт закончить, хватает меня за челюсть и встряхивает голову, в его глазах разгорается гнев, знакомые нехорошие вспышки, я слишком часто за последние сутки провоцирую его чувство ревности, и он, кажется, уже готов меня прибить.

— Эй-эй, брейк, — откуда-то сбоку вклинивается голос Насти, отдираю от себя руку Артура и перевожу взгляд на довольную подругу, она выбирается из машины Андрея и поправляет задравшуюся короткую юбку. — Артур, ты ее когда-нибудь убьёшь. Аккуратнее. Что опять?

— Всё, едем? — Артур хмуро косится на брата. Роется в черной барсетке, сует мне карточки, ключи от квартиры и машины. — Дурь из головы выкинь. И с просьбами письки тебе показать не лезь ни к друзьям моим, ни к кому, ты поняла? В конце недели вернусь.

Не отвечаю, он садится в авто к брату, рядом Настя теребит мою футболку и спрашивает, звонила ли я Марине, потом стучит себя по лбу и наклоняется к окну водителя:

— Андрюш, в аптеку все же заедь за мазью. Ногу надо лечить, чтобы быстрее прошла.

Секунду смотрю в его серые глаза, он словно невольно проверил, услышала ли я, и быстро навесил на лицо безразличие, смотрит на жену, что-то ей отвечает, но я оттесняю Настю и тоже наклоняюсь к его окну:

— А что с ножкой, Андрей? Стеклом порезался?

— Да, Юль, — он кивает. — На работе нариков принимали. Разбили оборудование для варки мета. И зацепился. Как ты догадалась?

Скольжу взглядом по его удобно развалившейся в кресле крупной фигуре, в который раз убеждаюсь, как сильно они с Артуром похожи, и внешне, и повадками, но только Артур никогда не смотрел на меня с таким пренебрежением, которое за показной вежливостью от его брата часто ловила и чувствовала, от сжимающих руль забинтованных рук возвращаюсь к глазам и читаю насмешку — ответ на мои попытки докопаться до фактов. И усмехаюсь за компанию.

— И руки тебе наркоманы расцарапали, — тянусь к повязкам. — И спину наркоманы разодрали, да?

— Юля, — он удерживает моё запястье и разглядывает вены. — Если продолжишь бредить, я и тебя отвезу тест на наркотики пройти.

— Юля, я тебя просил- уймись, — рядом на сиденье Артур в раздражении закуривает.

— Милая, отстань от моего мужа, у тебя свой есть и им, так-то, ехать надо, — Настя пихает меня в бок, заставляя отойти от машины.

И в первый момент в их взглядах, направленных на меня, вижу откровенную издевку, они втроём все знают, и просто надо мной глумятся, но проморгавшись, замечаю обычные лица, в недоумении поджатые губы, и скептичные переглядки, и неодобрительные вздохи, и отступаю.

Выставляю себя идиоткой, поддаюсь эмоциям и лезу ко всем подряд с обвинениями, а ведь это, вообще, брат Артура, и вчера он женился.

— Короче, я не еду, — Артур выбирается на улицу.

— Серьезно? — Андрей шлёпает по рулю, жестом указательного пальца словно стреляет в меня, смеётся. — Ты долго ещё будешь своими капризами мужа туда-сюда дергать? У взрослых дяденек важные дела, Юля, соображаешь? Артур, найми ей няньку.