Саид. За гранью - Анастасия Шерр Страница 10

Да, ему удалось вчера довести меня до паники, я сама не знаю, как сдержалась и не начала истерить прямо там, в ресторане. Он напомнил мне те самые страшные моменты, которые до сих пор ощущались так явно, словно всё произошло вчера…

– Ну, привет, Мышка, – его глаза всё так же холодны и взгляд ужасный, будто у неживой рыбы. Скользит им по моему лицу, спускается ниже, к груди.

Дрожащими пальцами впиваюсь в полотенце, как утопающий, наверное, цепляется за спасательный круг.

– Отпусти меня, – с трудом удаётся пошевелить пересохшими губами. – Пожалуйста. Я никому ничего…

– Не скажешь? – издевается.

– Не скажу. Честно!

Он разваливается на диване, слышится скрип кожи. Ненавижу эту гостиницу, ненавижу этот номер. Ненавижу этот проклятый диван!

– Подойди.

Я мотаю головой, до боли кусаю губы, но это лишь заводит его ещё сильнее. Зверь, почуявший запах крови. Его ноздри трепещут, раздуваются, а губы кривятся в похотливой гримасе.

– Подойди, сказал, – голос превращается в сталь, а меня начинает колотить.

Я знаю, что будет, если ослушаюсь. Знаю и иду к нему, еле-еле передвигая ноги. Мне бы хотелось сбежать, но это не является возможным. Пробовала уже… Подонок знает, где я живу, и ему ничего не стоит прийти за мной. А если узнают мои родители? А если они пострадают? Этого я не могла допустить.

Он протягивает мне ладонь, и я вкладываю в неё свою руку. Обдаёт жаром и холодом одновременно, подгибаются коленки. Ублюдка возбуждает мой страх, и это хорошо видно по его лицу. Лицу, которое не смогу забыть спустя годы. Которое будет преследовать меня в каждом кошмаре.

– Сегодня у нас новая игра. Хочешь узнать какая? – его акулья улыбка заставляет задрожать и попятиться, но рука удерживает, не даёт вырваться. – Сегодня я буду не один. Ко мне придут мои друзья. Ты же не против провести время с моими друзьями? – он проговаривает каждое слово с каким-то садистским удовольствием, наблюдает за моей реакцией и торжествует, глядя, как я превращаюсь в мраморную статую.

– Не надо… – шепчу, глядя ему в глаза. – Я не хочу…

– Не хочешь? А мне вот кажется, что ты ооочень хочешь. Я же вижу, – тянет меня к себе, вынуждая сесть к нему на колени. – А если не хочешь, так я же могу заставить. Ну что, Мышка? Будешь послушной девочкой?..

Просыпаюсь с диким воплем, мокрая от пота. Вскакиваю с кровати и едва не врезаюсь в стену. Через несколько секунд только понимаю, что всё это сон, а я уже давно не «мышка». Выдыхаю. Нет, мне определённо нужно отдохнуть. А заодно наведаться к старому другу. Он один в состоянии мне помочь.

Потирая красные от недосыпа и усталости глаза, бреду на кухню, попутно задевая двери и мебель. Включаю кофемашину и плюхаюсь на стул. Моё внимание привлекает что-то блестящее на краю стола, и я, разглядев, что это, снова подрываюсь.

Браслет… Тот самый браслет, который пытался мне всучить Хаджиев. А рядом роза и коробка с пирожными. И записка, которую взять какое-то время не решаюсь. Будто там язва сибирская.

Медленно обхожу квартиру, проверяю замки. Входная дверь заперта, как и было с вечера. Я всегда закрываюсь, всегда проверяю, закрылась ли. Как же так? Как он вошёл? Вскрыл замки, а потом снова запер? Чушь какая-то…

Возвращаюсь к записке, разворачиваю белый лист.

«Ты так сладко спала, что я не решился тревожить. С добрым утром, кукла Надя. P.S. Надень браслет».

– Да пошёл ты, психопат! – швыряю браслет в мусорное ведро вместе с запиской. Туда же отправляются и пирожные, а я, чуть ли не впервые за всю жизнь, ругаюсь матом и грохочу чашками, пытаясь найти свою любимую.

Наливаю кофе, пью большими глотками, обжигая губы и нёбо.

– Нет. Я не позволю тебе вернуться в мою жизнь. Слышишь? – это я говорю Мышке. Той самой неудачнице, боящейся своей тени. – Это не повторится. Поняла меня? – а после взрываюсь от истерического смеха. – Дожили. Я разговариваю сама с собой.

Выуживаю из кармана халата телефон, быстро нахожу нужный номер и нажимаю на зелёную трубочку. Он отвечает после первого гудка – ещё один повод любить этого человека.

– Что случилось? – он не тратит время на никому не нужные приветствия, этот период у нас уже давно закончился.

– Мне нужна твоя помощь.

– Опять сорвалась?

– Нет. Не сорвалась. С этим всё нормально.

– Но?..

– Но вернулись кошмары. Я вчера выпила успокоительное, но оно не помогло…

– А говоришь, не сорвалась, – звучит укоризненно.

– Да нет же. Валерьянка с пустырником. Обычные седативные на травах. Тут другое… Появился один человек… Он мне очень напоминает ЕГО. И я не знаю, что мне делать.

– Приезжай. Сейчас, – отрезает безапеляционно.

– Давай вечером? У меня сегодня два пациента…

– Сейчас, сказал! Возьми выходной.

– Хорошо.

***

Слава закрыл за мной дверь, помог снять пальто. Из гостиной послышался треск дров, и повеяло теплом.

– Ты растопил камин?

Он улыбнулся.

– Я же тебя ждал. Кофе, кстати, тоже сварил. Всё, как ты любишь.

– Обожаю тебя, – сжала его руку, изо всех сил сдерживая слёзы.

– Знаю. Давай, проходи.

Сухие поленья успокаивающе потрескивали в камине, а Слава со скучающим видом пролистывал свой блокнот в серой обложке. Сколько знаю Вячеслава Арсеньевича, он никогда с ним не расстаётся.

– Ни о чём не спросишь? – первой нарушаю тишину.

– Нет. Я думаю, сама расскажешь. Ты же за этим сюда пришла?

Слава в своём репертуаре. Он никогда не лезет с расспросами, и с ним можно молчать часами. Тем и вызывает доверие и желание выговориться. Я пробовала работать по его методу, но, как оказалось, молчать тоже надо уметь.

– В моей жизни появился один человек… Он пришёл как-то посреди ночи и заявил, что хорошо заплатит, если я поработаю с ним. Я по глупости согласилась, а теперь не знаю, как от него избавиться. Он, кажется, бандит и ужасно меня пугает. Врывается ко мне в квартиру посреди ночи, пытается заставить надеть какой-то гребаный браслет принадлежности. Я не знаю, как от него избавиться.

– Он намекает на сексуальные отношения?

– Слав, он не намекает. Он прямым текстом заявляет! Я боюсь сорваться. Очень боюсь, что не смогу противостоять и сломаюсь. Я не хочу снова становиться Мышкой.

Слава задумчиво кивает, быстро записывает.

– Бандит, говоришь? Имя его знаешь? Попробую передать знакомому из ФСБ. Может, помогут чем.

– Саид Хаджиев, тридцать два года. Кажется, чеченец. Твой знакомый правда поможет? Я буду безгранично благодарна, Слав.