Мозг Брока - Карл Эдвард Саган Страница 20

Л. Спрэг де Камп. Потерянные континенты^[35] (Lost Continents, L. Sprague de Camp, Ballantine, 1975)

НЛО

Филип Класс. Объяснение феномена НЛО (UFOs Explained, Philip Klass, Random House, 1974).

Карл Саган, Торнтон Пейдж. НЛО: научные дебаты (UFOs: A Scientific Debate, Carl Sagan and Thornton Page, eds., Norton, 1973)

Древние астронавты

Рональд Стори. Космические боги разоблачены: тщательное изучение теорий Эриха фон Дэникена (The Space Gods Revealed: A Close Look at the Theories of Erichvon Däniken, Ronald Story, Harper & Row, 1976).

Л. Спрэг де Камп. Древние инженеры (The Ancient Engineers, L. Sprague de Camp, Ballantine, 1973)

Великовский. «Столкновение миров» Дональд Голдсмит. Ученые против Великовского (Scientists Confront Velikovsky, Donald Goldsmith, ed., Cornell University Press, 1977)

Эмоциональная жизнь растений

К. Хоровиц и др. «Первоначальное восприятие» растений (“Plant ‘Primary Perception,’” K. A. Horowitz and others, Science, 189: 478–480 (1975))

Несколько лет назад был организован комитет ученых, фокусников и других специалистов, чтобы заниматься критикой псевдонауки. Эта некоммерческая организация называется «Комитет по научному расследованию заявлений о паранормальных явлениях» и находится по адресу 923 Кенсингтон-авеню, Буффало, Нью-Йорк, 14215. Он правильно делает, включая в свои публикации последние новости о противостоянии рационалистов и иррационалистов – спор, который уходит корнями к столкновению Александра Лжепророка и эпикурейцев, которые были рационалистами своего времени. Комитет также выдвинул официальный протест телевизионным сетям и Федеральной комиссии по связи насчет телевизионных передач о псевдонауке, которые не подвергались никакой критике. В самом комитете продолжаются интересные споры между теми, кто считает, что нужно оспаривать все доктрины, которые попахивают псевдонаукой, и теми, кто считает, что каждый вопрос нужно оценивать по его собственным достоинствам, но что бремя доказательств должны нести непосредственно те, кто вносит предложения. Лично я поддерживаю последний лагерь. Я считаю, что все необычное определенно нужно расследовать. Но заявления о необычном требуют сверхнадежных доказательств.

Ученые, конечно же, люди. Когда их что-то волнует, они могут временно отказаться от идеалов своей дисциплины. Но эти идеалы, научный метод, доказали свою эффективность. Чтобы понять, как на самом деле устроен мир, требуется сочетание интуиции и блестящих творческих способностей, а также внимательного скептического исследования каждого шага. Именно напряжение, возникающее между творческим подходом и скептицизмом, привело к поразительным и неожиданным открытиям науки. По моему мнению, утверждения псевдонауки блекнут по сравнению с сотнями последних достижений и открытий настоящей науки, включая левый и правый мозг, существующие внутри одного человеческого черепа^[36], реальность черных дыр, дрейф континентов и столкновения континентальных плит, язык шимпанзе, масштабные климатические изменения на Марсе и Венере, древность человеческого вида, поиски внеземной жизни, изящная самокопирующаяся молекулярная архитектура, которая контролирует нашу наследственность и эволюцию, и полученные в ходе наблюдения доказательства происхождения, природы и судьбы Вселенной в целом.

Но успех науки, и ее интеллектуальные восторги, и практическое применение зависят от характерного для научного метода свойства самокорректировки. Для любой состоятельной идеи должна существовать возможность проверки. Любой корректный эксперимент должен быть воспроизводимым. Характер или убеждения ученого не играют особой роли; все, что имеет значение, – подтверждают ли доказательства его утверждение. Аргументы авторитетов просто не считаются: слишком многие авторитеты ошибались слишком часто. Я бы хотел видеть эти эффективные научные способы мышления в школах и СМИ, и уж точно было бы удивительно и восхитительно видеть их применение в политике. Известно, что ученые меняли свою точку зрения полностью и публично, когда им представляли новые доказательства или новые аргументы. Я не помню, чтобы кто-нибудь из политиков проявил подобную открытость и готовность к изменениям.

Многие из систем убеждений, выходящих за рамки научной мысли, невозможно проверить экспериментальным путем. Это просто истории, основанные на свидетельствах очевидцев, которые обычно ненадежны. Учитывая опыт прошлого, большинство таких псевдонаучных систем окажутся недостоверными. Но мы не должны сразу же отвергать все подобные утверждения, равно как и принимать их на веру. Например, ученые XVIII столетия считали абсурдной идею, что большие камни могут падать с небес; Томас Джефферсон^[37] заметил по поводу одного из таких рассказов, что он скорее поверит в то, что двое ученых-янки лгут, чем в то, что камни упали с небес. Тем не менее камни действительно падают с небес. Они называются метеоритами, и наши предубеждения не имеют никакого отношения к истинности вопроса. Но истина была установлена только посредством тщательного анализа дюжины независимых свидетельств падения обычного метеорита, подтвержденных многочисленными физическими доказательствами, включая метеориты, найденные в водосточных желобах домов и в бороздах вспаханных полей.

Предубеждение означает буквально предсуждение – отрицание утверждения сразу же, до изучения доказательств. Предубеждение – это результат сильных эмоций, а не здравого смысла. Если мы хотим узнать истину, мы должны подходить к вопросу как можно более непредвзято, хорошо понимая наши собственные ограничения и предрасположенности. С другой стороны, если после тщательного и непредвзятого изучения доказательств мы опровергаем утверждение, это не предубеждение. Это можно назвать постсуждением. Оно определенно необходимо для получения новых знаний.

Метод критического и скептического изучения используется как в науке, так и в повседневных практических делах. Когда мы покупаем новую или подержанную машину, мы считаем необходимым настаивать на письменных гарантиях, тест-драйве и проверке определенных деталей. Мы очень настороженно относимся к продавцам машин, которые уклоняются от выполнения этих условий. И все же практики многих псевдонаучных убеждений обижаются, когда их теории подвергаются подобному тщательному изучению. Многие из тех, кто утверждает, что обладает экстрасенсорным восприятием, также заявляют, что их способности снижаются, когда за ними пристально наблюдают. Фокусник Ури Геллер спокойно гнет ключи и ножи в присутствии ученых – которые, в своем противоборстве с природой, привыкли к сопернику, сражающемуся честно, – но категорически против идеи выступать перед скептически настроенными фокусниками, которые, понимая человеческие ограничения, сами способны выполнять подобные трюки при помощи ловкости рук. Когда скептическое наблюдение и обсуждение подавляются, истина скрывается. Когда защитников таких псевдонаучных убеждений критикуют, они зачастую указывают на то, что гениев прошлого высмеивали. Но то, что некоторых гениев высмеивали, не означает, что все, кого высмеивают, – гении. Смеялись над Колумбом, смеялись над Фултоном, смеялись над братьями Райт. Но также смеялись над клоуном Бозо.