Космо Хилл. Супернатуралист - Йон Колфер Страница 9

Он просмотрел свои воспоминания, как файлы на экране компьютера. Кто он? Космо Хилл, четырнадцати лет от роду. Сирота, сбежавший из приюта. Где он? Вероятно, на каком-то складе и его спасли охотники за тварями. Высокий юноша, латиноамериканка и жертва Бар-толи. Неужели это произошло с ним на самом деле? Верилось с трудом. Может ли он стать членом этой странной группы? Хочет ли он этого?

Когда Космо добрался до последнего вопроса, его мозг наотрез отказался помогать своему хозяину. Космо был не в состоянии понять, чего он хочет, а чего — нет. Его никогда и никто об этом не спрашивал. Даже он сам нечасто задавал себе такой вопрос. Он всегда хотел убежать из института Клариссы, а сейчас, когда ему это удалось, не имел понятия, что делать дальше. Космо не сомневался только в одном: он никогда не вернется в заведение Клариссы Фрейн. Никогда.

Он прислушался к своим ощущениям. Боль не прошла до конца, но притупилась. Она словно затаилась в ожидании, когда он сделает резкое движение. Повязка с запястья исчезла, но вся рука была покрыта кожным аэрозолем.

Когда глаза Космо привыкли к свету, он решил проверить свое тело в действии. Медленно, очень осторожно он перевел себя в сидячее положение. Действие снотворного еще чувствовалось — голова слегка закружилась. Космо сорвал пластырь. Поверхность его была белая. Все лекарство впиталось в кровь. Потому он и проснулся.

Колено с новой чашечкой было покрыто гибким полупрозрачным лубком, заполненным противовоспалительным составом для скорейшего заживления. На лубке горел зеленый светодиодный индикатор — значит, ходить можно.

Космо опустил на пол ногу — с превеликой опаской, словно погружал ее в арктические воды. Колено заболело, но не слишком сильно. Скорее всего, он пробыл в отключке сорок восемь часов, примерно столько времени требовалось лубку, чтобы сделать свое дело. Со лбом дело обстояло хуже. При малейшем движении в череп будто вгоняли гвозди, новая кожа над пластиной мучительно зудела.

Мальчик заскрипел зубами и двинулся в путь. Для начала он решил дойти до кувшина с водой, стоявшего на столе всего в пяти ярдах. Марафонской такую дистанцию назвать трудно, но после всех передряг для него и это расстояние было немаленьким.

Космо почти дошел до стола… и замер как вкопанный. На стене висело стальное зеркало. В первый момент, увидев в нем себя, он подумал, что в комнате есть кто-то еще. Потом разлепил пересохшие губы и выдохнул:

— Ох…

Отражение в зеркале напомнило ему жертву войны из исторических видеофильмов. Потрепанную и изможденную, испуганную и жалкую. Он был похож на чудовище Франкенштейна в миниатюре. Собранное из запчастей, причем все они были не соответствующих друг другу размеров, а некоторые даже не предназначены для людей. Особенно нелепо выглядела голова: гладковыбритая, расчерченная множеством зашитых скобками шрамов. На лбу выпирала пластина «роботикс», сквозь розовую воспаленную кожу просвечивали поры для сброса давления. Единственное, что показалось Космо знакомым в собственном лице, — это широко открытые от удивления карие глаза.

На подгибающихся ногах мальчик завершил свой путь, обеими руками схватил кувшин и поднес его к губам. Большая часть воды потекла по подбородку на грудь, но смочить горло ему все же удалось. «Самое страшное уже позади, — успокаивал он себя. — Скоро все наладится».

Но не для Зиплока. Ему уже ничем не помочь.

Зиплок. Он должен был стоять рядом, здесь. А где это здесь? Космо впервые осмотрелся. Он находился в помещении огромного склада, построенного из обычного для Маичи-Сити полимера, внешне похожего на чугун. Высокие и узкие, как в церквях, окна были завешены непроницаемыми для света шторами. На голом бетонном полу повсюду стояло электронное оборудование, к которому от настенных розеток тянулись силовые кабели, смахивающие на разноцветных змей. Среди этого нагромождения Космо заметил пару верстаков с инструментами. Еще тут было несколько сборных кабинок-закутков — там гудели компьютеры. И — никого. Кроме него, в огромном складе не было ни одной живой души.

Космо ходил медленно, привыкая к новому колену. В одном углу он обнаружил кухню. Ничего лишнего: двухконфорочная плитка, пластмассовая садовая мебель, кофейник с синтокофе. Букет лилий в целлофановой упаковке с пузырьком воды на дне. Настоящие цветы. Очень дорогие. Между двух цветков он увидел карточку. «Мама, — было написано на ней. — Я так по тебе скучаю».

На скамейке рядом с тренажером лежали наручники. Космо почувствовал комок в горле. Последнее доказательство того, что Франциск Мерфи на самом деле существовал на этом свете. И никто здесь, кроме Космо, не знал его настоящего имени.

— Пойдем, Франциск, — сказал Космо. — Тебе пора посмотреть город.

Одно из окон склада выходило на реку, за которой на фоне неба отчетливо прорисовывались знаменитые на весь мир очертания делового центра Маичи-Сити с доминирующей цилиндрической башней «Маичи». На другом берегу залива искрилось здание «Каззи-кола», по стенам которого поднимались созданные компьютером мультяшные пузырьки. Красный маяк мигал в правой руке Статуи Стремления — восьмисотфутового колосса, указывающего на парящий в небе города спутник.

Космо вылез через окно на балкон и попытался определить, где находится. Судя по положению Путеводной реки, он был где-то в Вест-Сайде. Пронзительный вой сирен и рокот полицейских вертолетов подтвердил его догадку.

Космо свесил наручники над краем балкона. Нужно было что-то сказать. Что-то особенное, соответствующее кончине Зиплока. Космо задумался на несколько минут, но так и не смог найти слов, чтобы выразить свое одиночество. Впрочем, может быть, это и не нужно. Как можно описать словами подобное чувство? Главное, он сам знал, что чувствует.

Космо подбросил наручники в воздух Маичи-Сити, и они сверкнули в неоновом свете, как падающие звезды.

Жизнь приютивших Космо ребят, похоже, состояла из сплошных неприятностей. Он едва успел закрыть окно, как они вылетели из лифта, толкая перед собой магазинную проволочную тележку. В тележке, скорчившись, лежала Мона. Кожа девушки была нездорового зеленоватого оттенка, все тело била крупная дрожь.

Космо захромал вслед за ними.

— Что случилось?

Стефан не ответил. Одним взмахом руки он освободил столешницу от всего, что на ней лежало, и крикнул:

— Задерни шторы!

Космо указал на пульт поляризации стекол рядом с окном.

— Но стекла! Почему бы мне просто…

— Потому что полицейские вертолеты могут смотреть сквозь них. Поэтому такие стекла устанавливают на все здания. Дошло?

Космо задернул плотные шторы из мешковины. Буквально через несколько секунд над домом пронесся вертолет. Космо услышал характерный электронный треск, когда стекла деполяризовались, подчиняясь дистанционному сигналу. В этом не было ничего страшного, если, конечно, ты не скрылся с места преступления. А именно это, как оказалось, и произошло с Моной и остальными.