Тайна старого дилижанса - Кэролайн Кин Страница 30

— А я ничего и не знал, — заговорил Джадд Хиллари. — Почему мне об этом не сказали?

Никто не потрудился ответить на его вопрос, зато капитан сообщил, что ему только что доставили информацию о Россе Монтейсе, которой располагало ФБР. [1]Монтейс был известен под несколькими именами. Он относился к категории тех мошенников, которые ездили со своими женами по гостиницам и втирались в доверие к простодушным людям.

— Чем только он не занимался, — добавил полицейский. — А встретив Джадда Хиллари и узнав от него о «залежах руды», он и его одурачил.

— Именно так все и произошло! — вскричал Джадд Хиллари. — Мерзавец! Ведь это он велел мне избавиться от Нэнси Дру!

— Теперь послушаем, что вы нам расскажете, Монтейс! — приказал капитан.

Потерпевший поражение мошенник рассказал, что в трость у него был вмонтирован счетчик Гейгера, при помощи которого он и надеялся найти ценную руду.

— Единственный раз счетчик заработал у лагеря «Мерриуэдер», около большого камня, который кто-то выкатил из сада в лес. Думаю, в нем были следы урана.

Далее Монтейс рассказал, что они с Одри подслушали, как Нэнси рассказывала, что миссис Струк пригласила ее, чтобы поручить разгадать тайну. Узнав, что разгадка этой тайны скрывается в старом экипаже, они подумали, что там спрятаны какие-то сокровища, и вознамерились завладеть ими до того, как это удастся сделать Нэнси. Они наняли двух головорезов, один из которых был в просолом моряком, чтобы те угнали экипаж миссис Поллшнг и обыскали его, а затем обшарили дом миссис Струк, связав предварительно хозяйку.

Нэнси спросила, обнаружил ли Росс что-нибудь в конверте, после того как их всех усыпили. Росс признался, что конверт был пустой.

Потом были выполнены еще какие-то формальности, и арестованных развели по камерам.

Бесс поглядела им вслед почти что с состраданием.

— Ну почему люди не хотят быть честными? — пробормотала она.

Когда Нэнси с друзьями выходили из управления, то встретили искавшего их Арта Уорнера.

— У меня есть новости, — взволнованно улыбнулся он. — Камень будут вынимать в четыре часа. Вы, конечно, должны при этом присутствовать. Как вы думаете, достаточно ли хорошо чувствует себя миссис Струк, чтобы прийти к ратуше?

— Я уверена, ее ничто не удержит, — ответила Нэнси. — Мы сейчас же поедем и все ей расскажем.

Перед уходом Нэнси сообщила Арту об аресте Монтейсов и остальных мошенников и вкратце познакомила его с их показаниями.

— Так что разгаданы все тайны, кроме той, которую скрывает угловой камень, — сказал Арт Уорнер. — Не дождусь четырех часов!

Нэнси и ее друзья явились на церемонию вовремя. Они заехали за миссис Струк, надевшую по такому торжественному случаю нарядное бледно-голубое платье и такую же шляпку. Известили и Зукеров, которые тоже прибыли с поздравлениями.

Марджери радостно обратилась к Нэнси:

— Мой муж получил отличную работу в лагере «Мерриуэдер» — там собираются делать пристройку к гостинице!

— О, это просто прекрасно, — обрадовалась Нэнси.

Увидев в толпе Джона О'Брайена, она знаками пригласила его подойти поближе.

— Вы тоже приложили руку к разгадке этой тайны, — прошептала она. Водитель заулыбался.

Пришла и миссис Поллинг — она тепло приветствовала Нэнси.

Перед собравшимися выступил мэр. Он кратко рассказал о жизни Абнера Лангстрита, потом зачитал его письмо.

— Лучше бы он поскорее дал указание вынимать камень, — нетерпеливо сказала Джорджи, обращаясь к Нэнси и Бесс.

И вот, наконец, настал долгожданный момент. Рабочий сбил известковый раствор, удерживавший камень в кладке. На камне виднелась надпись: «Возведено в 1851 году».

Потом, поддев камень ломом и изрядно потрудившись, тот же рабочий с помощью еще двух рабочих вытащил камень и опустил его на землю. Под ним лежала маленькая металлическая коробочка, которую тут же передали мэру. Толпа притихла. Мэр открыл коробочу и вынул из нее конверт.

— Здесь написано: «Фрэнсисвиллу от Абнера Лангстрита», — сообщил он замершей толпе, вскрыл конверт и достал из него пять блоков почтовых марок — по четыре марки в каждом.

Миссис Струк воскликнула:

— Ну, как же! Ведь это марки с изображением Бенджамина Франклина. [2]Они стоят целое состояние. Одна такая марка оценивается в семь с половиной тысяч долларов. А это значит, что каждый блок можно продать по меньшей мере за тридцать тысяч!

Возгласы изумления пронеслись над толпой. Слово взял Арт Уорнер:

— Мы получили достаточно денег, чтобы построить новую школу для нашего города!

— Правильно! — подтвердил мэр, и все другие чиновники закивали головами. Они еще не могли поверить в то, что на их город свалилась такая удача.

В глазах миссис Струк стояли слезы.

— Благослови, Господи, моего дядюшку Абнера, — сказала она. — Были моменты, когда я сомневалась в правдивости его слов, но Нэнси Дру никогда не теряла веры в то, что мы на правильном пути. Ей принадлежит честь раскрытия тайны старого дилижанса!

Городские чиновники осыпали Нэнси и ее друзей бурными похвалами. Нэнси, улыбнувшись, обняла миссис Струк за плечи.

— Вот кто затеял это дело, — сказала она. — Наша дорогая миссис Струк!

— Как только старый дилижанс будет отреставрирован, мы устроим праздник, — сказал мэр. — У кого имеются предложения по этому поводу?

— Позвольте мне! — Джон О'Брайен выступил вперед и рассказал всем, как Нэнси и ее друзей, наряженных в костюмы прошлого века и едущих на дилижансе, фотографировали для журнала. — Я предлагаю ребятам проделать то же самое и здесь, во Фрэнсисвилле, но надо только, чтобы дилижанс был запряжен настоящими лошадьми.

Толпа одобрительно зашумела и захлопала.

Нэнси поблагодарила его и сказала:

— Я считаю, что пассажирами старого дилижанса должны быть жители Фрэнсисвилла.

— Нет! — быстро вставил мэр. — Этой чести будете удостоены вы! — Он торжественно простер руку над головой девушки и произнес: — Нэнси Дру провозглашается почетным гражданином Фрэнсисвилла в благодарность за ее заслуги перед этим городом!

В ответ раздался шквал аплодисментов, но Нэнси вряд ли их слышала. Она думала о том, как все удачно обернулось. Но тут же она спросила себя: а будет ли следующая загадка, которую ей придется разгадывать, такой же запутанной?

Когда аплодисменты стихли, Бесс прошептала: