Томек в стране фараонов - Альфред Шклярский Страница 3

– Трудно с этим спорить, – начал Новицкий, – но…

– Я еще не кончила, – поспешно прервала его Салли. – Солдаты Наполеона обнаружили знаменитый розетский камень, благодаря которому историк Шампольон [11]позднее раскрыл тайну египетских иероглифов. И тогда заговорили надписи со стен дворцов, храмов и гробниц, стали понятными папирусы, а в них была заключена вся драматическая история долины Нила.

– Розетта? – заинтересовался Новицкий. – Тот маленький порт на западном рукаве дельты Нила? И что за волшебный камень там нашли?

– Да не было там никакого волшебства. Во время укрепительных работ в форте Рашид (его тогда называли Жюльен), что расположен в нескольких километрах к западу от Розетты, солдаты обнаружили плиту из базальта. На ней были высечены надписи тремя видами письма: иероглифическим, демотическим [12]и греческим. Как позднее выяснилось, надпись заключала в себе благодарность за благодеяния, обращенную жрецами Мемфиса [13]к Птоломею V. Сравнительный анализ текста на трех языках дал ключ к разгадке тайны иероглифов.

– Ничего себе открытие, – согласился Новицкий. – Надо полагать, французы вывезли эту плиту.

– Хотели, но ничего не вышло. Наполеону пришлось спешно возвратиться во Францию, а оставленная в Египте армия вскоре потерпела поражение от англичан. Капитулировав, французы вынуждены были вернуть все награбленные ценности, в том числе и этот камень. Тем не менее, французские ученые успели снять с плиты копии и слепки, а сама она находится в настоящее время в Англии.

– Интересно было бы на нее посмотреть, – сказал Новицкий.

– Я видела ее в Британском музее в Лондоне. Черная базальтовая плита размером со стол. На отполированной поверхности видны надписи, они высечены сверху вниз в трех рядах. Она помещена на вертящийся пюпитр под стеклянной рамой таким образом, чтобы можно было ее осматривать с обеих сторон.

– Занятные ты вещи рассказываешь, синичка. Видать, в Англии ты время зря не тратила. Рассказываешь о Египте не хуже профессора, – похвалил ее Новицкий. – Трудно с тобой спорить, но и мне кое-что известно. Французы здесь правили твердой рукой и крепко досадили египтянам. Они оставили после себя недобрую память. По правде говоря, и я не питаю к лягушатникам дружеских чувств. Не могу простить Наполеону, что он обвел поляков вокруг пальца. Раскусил его один Костюшко и наотрез отказался иметь с ним дело.

– Грустно, но это правда, – вступил в разговор Томек. – Наполеон обманул ожидания поляков, а они пролили за него немало крови, в том числе и во время египетской экспедиции. Стоит вспомнить хотя бы Сулковского [14], Лазовского [15]либо генерала Зайончека [16].

– Я читал книгу об адъютанте Наполеона Юзефе Сулковском. Он хорошо знал арабов, говорил по-арабски. В битве у пирамид он командовал гусарами и получил семь колотых и три огнестрельных раны. Он хорошо знал арабов, говорил по-арабски. Повстанцы в Каире зарубили его насмерть, – Новицкий охотно поддерживал разговор, если тот касался Польши.

Оживленно разговаривая, все трое расхаживали по каменистому плоскогорью, пока не остановились перед смутно вырисовывающейся в темноте могучей фигурой сфинкса. Салли, глубже всех переживавшая встречу с прошлым, попыталась вернуть то настроение, что сопутствовало им на пороге этой лунной ночи.

– Как много необыкновенного мы бы узнали, если бы эти великолепные пирамиды могли говорить, – вздохнула она. – Ведь они видели владык мира: Александра Македонского, Юлия Цезаря, Марка Антония, прекрасную царицу Клеопатру, Наполеона. Ну, и вашего Сулковского, раз он принимал участие в битве у пирамид, – добавила она, желая доставить друзьям удовольствие. Ее замечание заставило спор вспыхнуть с новой силой.

– Битва у пирамид вовсе не проходила у их подножия, – Томек почувствовал себя обязанным внести уточнения и сделал это как всегда с охотой и присущей ему скрупулезностью. – Битва, в которой победу одержали французы, произошла на западном берегу Нила, на расстоянии четырнадцати километров у пирамид, у местечка Имбаба, сейчас это пригород Каира. Романтическое название оно получило позднее, и причиной этого скорее всего послужила легендарная речь Наполеона, которую он произнес перед солдатами перед началом битвы: «С вершин этих пирамид на вас смотрят сорок столетий».

– Видимо, так оно и было, – сказал Новицкий. – Но ты посмотри на сфинкса. Не пушечные ли ядра так искалечили голову этого льва с лицом человека?

– Ты верно угадал, но сделали это умышленно мамелюки за несколько сотен лет до прихода сюда французов. Никак они не могли уничтожить этот документ, и тогда использовали его как мишень для артиллерийских учений.

– Неужели? – поразился Новицкий. – И египтяне не протестовали против этого вандализма?

– В то время египтяне сами не понимали, какое великолепное наследство получили от фараонов древности, а завоевавшие Египет мусульмане-фанатики приложили все силы, чтобы уничтожить следы великого египетского прошлого.

– Вы оба правы, но лишь отчасти, – вмешалась Салли. – Повредил сфинкса мусульманский дервиш Саим аль-Дар, и сделал он это в знак протеста против фальшивой религии темных древних египтян.

– И теперь это отсутствие чутья увеличивает интерес туристов, – пошутил Томек.