Киска по вызову - Марина Серова Страница 9

Алена немного помедлила, потом со вздохом пожала плечами и просто ответила:

— Интуиция. Не могу объяснить. Бывает такое. Мужчины, кстати, не очень в такое верят, потому что сами, видимо, не способны на предчувствия. А на самом деле бывает.

— Я с вами согласна, — кивнула я. — То есть никаких видимых причин для волнения все же не было?

— Нет, — покачала головой Алена. — Я потом, кстати, ругала себя за такой порыв… А когда нас встретили во второй раз, убедилась, что тогда не зря волновалась. Я и сейчас волнуюсь. Может быть, внешне это и незаметно, но на самом деле…

— Вам кто-то знаком из тех, кто на вас напал?

— Нет, конечно, — Алена с недоумением посмотрела на меня. — Откуда? Да и Святослав не знает. Если бы мы кого-то узнали, неужели стали бы молчать? Ведь Святослав ходил в милицию.

— Да, я знаю. Может быть, у вас есть какая-то интуитивная версия о том, из-за чего все случилось и кто мог быть тому причиной?

— Увы, здесь моя интуиция молчит, — чуть усмехнулась Алена. — Ведь из его друзей я мало кого знаю, в дела вообще стараюсь не лезть, он этого очень не любит. Да я ничего и не понимаю в особенностях его работы. Что я могу предположить?

— Алена, простите, а у вас в отношениях с мужем все гладко? Ну, я имею в виду…

— Да, — удивленно пожала плечами Алена, не дожидаясь продолжения фразы. — А почему вы спрашиваете?

— Просто потому, что работа у меня такая, не обращайте внимания, — я дружески улыбнулась ей. — И еще раз простите: в ваши отношения не вплетается другая женщина?

— Нет, — глядя прямо мне в глаза, ответила Алена. — В этом я абсолютно уверена. Можете отнести мою уверенность на счет интуиции, я же объясняю ее знанием психологии.

— Вы изучали психологию?

— К сожалению, не пришлось, — с грустью вздохнула Алена. — Хотя собиралась и серьезно готовилась, книжек много перечитала. А потом в институт не поступила и все забросила.

— Вам знакомо имя Людмилы Косович?

Алена чуть помолчала, внимательно глядя на меня. Потом сказала:

— Это женщина, с которой Святослав встречался до меня. Мне знакомо не только ее имя — мы несколько раз виделись. Но я совершенно не понимаю, при чем тут она. Святослав отношений с ней не поддерживает, и я это хорошо знаю. Какой смысл вспоминать о ней?

— Вы знаете о том, как они расстались и почему? — спросила я в свою очередь, не отвечая Алене. Видимо, у Груничевых это семейная черта — задавать встречные вопросы, и мне придется это терпеть до конца расследования. Слава богу, что вроде бы характер у жены Святослава не такой взрывной, как у него самого.

— Только в общих чертах, — покачала головой Алена. — Я старалась не забивать себе этим голову. Какая мне разница, что было до меня? Он же теперь со мной, а не с ней. И выспрашивать что-то про нее мне неинтересно. К тому же она сама повела себя по отношению ко мне так, что я не хочу о ней ничего знать.

— А как она себя повела?

Видя, что мадам Груничева-младшая не спешит мне отвечать, я, набрав в легкие побольше воздуха и стараясь говорить ровно, произнесла:

— Алена, я вас еще долго буду мучить подобными вопросами. От них зависит результат моей работы. И вы, если хотите помочь и себе, и мне, лучше отвечайте как можно четче, не уточняя всякий раз, зачем это нужно.

Алена взглянула на меня своими восточными, с поволокой, глазами и кивнула:

— Да, хорошо. В общем, я могу сказать, что общение с этой женщиной ни мне, ни мужу не доставляет удовольствия.

— Ну а поконкретнее? Часто ли вам приходится общаться?

— Сейчас совсем не общаемся, а вот когда мы познакомились… — Алена приумолкла, вспоминая.

— Расскажите, пожалуйста, мне и о знакомстве тоже, — попросила я.

— Ладно, сейчас расскажу. Только с вашего позволения я закурю, хотя здесь и находится Ирина Александровна.

— Вы ее боитесь?

— Совсем нет. Просто если она узнает, что я курила, будет ворчать долгое время, — сообщила Алена и безразлично повела плечами.

Она достала свои сигареты, а я свои. Потом Алена встала и открыла окно. Закурив, она заговорила:

— Когда мы познакомились со Святославом, а это было чуть больше года назад, он жил у той женщины. Мы с ним просто встречались, ходили в кафе, иногда в гости. Я догадывалась, что у него кто-то есть, но не расспрашивала его. Разговор об этом зашел, когда он сказал мне, что снял квартиру. Эту-то мы потом уже купили, когда поженились. Вот тогда я и спросила, намерен ли он продолжать отношения с той женщиной. Он ответил, что, конечно, нет, иначе зачем бы он тогда снимал для нас квартиру. И добавил, что хочет быть со мной. Но я видела: его что-то тревожит, и он посетовал, что не знает, как лучше поговорить с той женщиной, ведь разговор легким не получится.

— И как же все разрешилось? — спросила я, потому что Алена снова умолкла.

Она молчала с полминуты, и мне уже захотелось высказать ей в более жесткой форме, что такая манера меня категорически не устраивает, поскольку вредит расследованию, но тут Алена заговорила:

— Скандалом. Я, к счастью, при нем не присутствовала, мне позже, вечером, обо всем рассказал сам Святослав. Он сообщил Людмиле, что уходит, и с ней началась истерика. Пришлось даже вызывать врача. А потом приехала ее сестра, и Святослав поскорее ушел, успокоенный, что Людмила останется не одна. После этого мы стали жить вместе.

— И что же, Людмила еще напоминала вам о себе?

— Да, она два раза приходила к нам, кричала, что я стерва и что все равно не буду счастлива. Один раз заявилась, когда Святослава не было дома, и я просто не знала, что мне делать. В общем, получилось так, что мы подрались. Мне очень неприятно вспоминать о том случае. А потом мы купили эту квартиру, и сюда Людмила ни разу не приходила. Надеюсь, она не знает нашего адреса. Хотя Святослав пару раз упоминал, что она ждала его после работы, чтобы поговорить. Вроде бы вела себя спокойнее, но все равно всякий раз пыталась его убедить, что он поступил опрометчиво, уйдя от нее. Не понимаю, к чему ей встречи и разговоры, если все и так давно ясно? Он же сделал свой выбор.

— А как Святослав к ней относится? — спросила я.

— Ему тоже все это неприятно, хотя он просил меня относиться к Людмиле более… терпимо. Говорил, что она сама вскоре успокоится, что ее тоже можно понять, ведь они долго были вместе. По-моему, он ее жалеет, потому что она больной человек.

— То, что она больна, он вам сказал?

— Он упоминал об этом. Но вообще-то внешне она не выглядела как полоумная. Во всяком случае, в те моменты, когда мы встречались. Раздраженная, нервная — да, но больная психически…

— Если Святослав считал, что Людмила действительно больна, почему он с ней встречался так долго? Для него это было неважно? Я имею в виду ее отклонения. Я, конечно, спрошу при надобности и у него самого, но сейчас мне интересно ваше мнение.