Киска по вызову - Марина Серова Страница 8

— Ну что же он сам, что ли, должен преступление раскрывать? — воскликнула я.

— Помочь-то следствию он мог! Для него же старались!

Я скептически поджала губы, сомневаясь, что оперативники, занимавшиеся делом Груничева, так уж сильно старались. Наверняка сочли за не стоящую внимания мелочовку. Поняв, что чего-либо путного от Мельникова вряд ли дождешься, я распрощалась с Андреем и поехала к себе домой.

«Итак, день прошел, — думала я, уютно лежа на диване уже после того, как приняла душ и поужинала. — И что он мне принес?»

Пока я даже не получила ответа на главный вопрос: ерунда вся случившаяся с Груничевым история или же не ерунда? Мнения тех, кто знал о происшествии, по данному вопросу разделились. И я сама не знала, к какой стороне примкнуть: к Груничеву, который был накрепко убежден в грозящей ему опасности, или к тем, кто придерживается иного мнения.

А почему бы, собственно, мне не задать этот вопрос тому, кто поумнее меня? Тому, кто всегда все знает наперед? Естественно, я говорю о своих гадальных костях, без которых не обходится практически ни один мой день.

Я бережно достала черный замшевый мешочек и, подумав про себя о деле Груничева, высыпала магические двенадцатигранники на диван. Выпала комбинация: 9+36+17. Так как почти все расклады я помню наизусть, мне и на этот раз не пришлось лезть в толкователь. «Страсть глупцов — поспешность: не видя помех, они действуют без оглядки» — вот что мне поведали мои «косточки».

Признаться, я призадумалась. Поспешность? Что они имеют в виду? Что я слишком поспешно согласилась взяться за дело Груничева? И теперь меня ждут какие-то помехи, которых не было бы, проигнорируй я его просьбу? Вот за что я порой злюсь на свои «косточки», так это за то, что они никогда ничего не могут сказать просто и ясно, вечно с каким-то намеком и закавыкой!

Подумав, я решила продемонстрировать своим магическим помощникам свое недовольство и не стала их переспрашивать. Подумала: не хотят говорить — не нужно, я и сама разберусь! Подбодрив себя таким образом и убедив, что мне ничего не страшно, я с чистой совестью отправилась спать.

* * *

На следующее утро я поднялась гораздо раньше, чем позволяла себе в предыдущие дни. И это естественно, ведь теперь у меня была работа, требующая боевой готовности в любой момент. Правда, пока особой необходимости срочных действий не наблюдалось, а просто нужно было ехать к Груничеву домой, чтобы познакомиться с его женой. Кстати, заодно я попросила, чтобы там присутствовала и его мама, гораздо ведь удобнее побеседовать сразу с обеими главными женщинами в жизни моего клиента, чем потом навещать Ирину Александровну отдельно. Груничев позвонил мне с утра и предупредил, что мама будет у него к десяти часам. Помня об особенностях ее характера, я решила не опаздывать и не заставлять себя ждать, потому и поднялась в половине восьмого.

Времени мне вполне хватило, чтобы принять душ, спокойно позавтракать, а потом заняться собственной внешностью. Я наложила строгий макияж и облачилась в мягкое шерстяное платье, вверху обтягивающее и подчеркивающее грудь, а от талии — свободное. Платье было очень красивого терракотового оттенка. В тон ему я подобрала туфли и перчатки, а сверху набросила длинное пальто, оставив его незастегнутым. Видом своим я осталась вполне довольна — солидно и невычурно, все в норме. Естественная красота плюс ухоженность — беспроигрышный вариант!

Через пару минут я уже ехала в своей «девятке» по адресу, который оставил мне Груничев. Собственно, я довольно хорошо представляла себе его дом, поскольку район, где проживал мой клиент, находился в центре города, и огромная многоквартирная девятиэтажка знакома многим горожанам.

Дверь мне открыла женщина с лицом, не лишенным миловидности, но, увы, с прочно укоренившейся на нем печатью увядания. Возраст! Неумолимое его воздействие! А ведь и меня ждет примерно то же самое… когда-нибудь. Поежившись от такой перспективы, но постаравшись тут же прогнать пессимистичные мысли вон, я приветливо поздоровалась. Ответом мне послужило сдержанное «здравствуйте» и явно оценивающий взгляд.

Ирина Александровна, а это была именно она, больше здесь было быть некому, оценивала меня, словно я пришла набиваться к ее сыну в жены. Ее строгий взгляд напомнил мне одну из моих учительниц, кажется, по математике, которая искренне полагала, что чем строже и недоступнее она будет вести себя с классом, тем лучше будут знать ее предмет ученики. Мадам Груничева-старшая, невысокого роста дама, держалась очень прямо и из-за этого казалась выше. Дополняли портрет строгий взгляд серых глаз и пышная, высокая прическа из абсолютно седых волос.

— Слава о вас рассказывал, — сухо произнесла она после осмотра моей персоны. — Проходите, пожалуйста. Не взыщите, здесь не очень прибрано, но это не моя вина…

Тут из дальней комнаты показался сам Святослав, который деловито предложил мне тапочки. Переобувшись и поблагодарив, я уже собиралась пройти в комнату, как меня остановила Ирина Александровна:

— Слава, ну ты куда приглашаешь гостью? Пускай проходит вот сюда, — она указала на другую дверь. — Там же у вас бардак, а ты приглашаешь человека! Соображать же нужно, в конце концов! — И она как-то обиженно поджала губы.

Святослав, смутившись, что-то пробормотал и повел меня в другую комнату. Там на широкой тахте полулежала черноволосая молодая женщина, скорее даже девушка, одетая в черные брюки и обтягивающий темно-зеленый свитер. У нее было очень выразительное лицо с карими глазами, подернутыми восточной поволокой, и красивым изгибом тонких темных бровей. При виде меня женщина поднялась, и я обнаружила, что она довольно высока ростом, а фигура у нее гибкая и изящная.

— Знакомьтесь, это Алена, моя жена, — представил девушку Святослав. — А это Татьяна Александровна Иванова, частный детектив. Я тебе о ней говорил.

— Очень приятно. Мне было бы удобнее, если бы вы называли меня просто по имени, Татьяной, — улыбнулась я, присаживаясь напротив Алены в кресло.

Святослав щелкнул пультом телевизора, который до нашего прихода смотрела его жена, убрав таким образом звук.

— Алена, Татьяна хотела познакомиться с тобой, — напомнил Груничев, — я тебе рассказывал, по какому поводу.

— Да, — низким голосом тихо ответила Алена. — Недавние события выбили нас из колеи. Все происходило на моих глазах, но сейчас я даже не могу подобрать слова, чтобы описать то, что случилось. А ведь вы именно это хотели услышать?

— Нет, как раз о нападении я уже слышала от вашего мужа, — сказала я. — Я хотела спросить вас несколько о другом.

— Я вас, пожалуй, оставлю, — проговорил Святослав, видимо, посчитав, что разговор между двумя женщинами пойдет лучше без его присутствия, и вышел за дверь.

Когда мы остались одни, я заговорила:

— Алена, я так поняла, что опасность вам угрожала два раза, верно? И если во втором случае вам, к сожалению, не удалось избежать неприятностей, то в первом почти ничего не указывало на возможность нападения. Скажите, почему вы так сильно испугались?