Четки Изабеллы Кастильской - Наталья Александрова Страница 9

Так что ей непременно, несмотря ни на что, нужно было вернуться за своим подарком.

– Что же теперь делать? – спросила я сочувственно. – Можно пойти в охрану, у них есть дубликаты ключей…

– Нет, в охрану ходить не стоит. Они, конечно, дадут ключи, но сначала составят акт, а это такая морока…

– А что же тогда делать?

Алиса взглянула на меня хитро и спросила:

– Ты никому не расскажешь?

– Само собой!

– Здесь замок старый, его открыть ничего не стоит!

И действительно, у меня на глазах она достала из своей сумки две скрепки, разогнула их и очень ловко открыла замок. Одну скрепку вставила в скважину, а вторую начала внутри медленно поворачивать, пока не услышала щелчок.

А я на всякий случай следила за ней и запоминала. Жизнь меня научила, что такие навыки очень даже могут пригодиться. А потом, опять же на всякий случай, положила в свою сумку две скрепки. Так что сейчас я не сомневалась, что попаду в офис.

Однако когда я поднялась на третий этаж и подошла к нашей двери, то поняла, что мне не придется пользоваться отмычками.

Из-под двери офиса на пол коридора падала узкая полоска бледного света.

В офисе кто-то был.

У меня сердце провалилось куда-то очень глубоко, на мгновение даже перехватило дыхание.

Вдруг к нам в офис уже заявились те бандиты, от которых я с таким трудом сбежала? Вдруг они меня здесь караулят, а я иду прямо к ним в руки?

Но тут же я сообразила, что даже если они уже вернулись на свою базу и обнаружили мой побег, они не смогли бы так быстро вычислить, где я работаю. И даже если они это каким-то чудом узнают – в любом случае они не поедут в офис ночью, потому что в этом нет никакого смысла. И опять же Костик на входе. Несмотря на то, что он тот еще пофигист, и Алиса Дмитриевна его поругивает, все же ночью он вряд ли пустит незнакомых людей.

Но тогда кто же хозяйничает в нашем офисе ночью? Ну, почти ночью, одиннадцать скоро.

Может, нет там никого? Может, с вечера кто-то просто забыл выключить свет?

Я осторожно потянула за ручку двери.

Дверь была не заперта.

Значит, моя оптимистичная гипотеза не подтвердилась. В офисе кто-то все же есть.

Но положение у меня было безвыходное, я тихонько открыла дверь и заглянула внутрь.

Ночной офис выглядел как-то странно, непривычно. Все предметы, такие обыкновенные днем, казались теперь чем-то совсем другим, одушевленным и опасным. Совсем не тем, чем обычно. Они жили своей собственной, ночной жизнью – и были очень недовольны тем, что я появилась и нарушила их уединение.

Но я была здесь уже не первой.

За стеклянной перегородкой, отделявшей основное офисное пространство от кабинета шефа, сидел он сам – наш шеф, Сергей Сергеевич Студнев.

Он сидел, склонившись над своим столом. То есть без малого в одиннадцать вечера этот тип сидел и работал! Нет, таких трудоголиков я еще не встречала!

Студнев был мужчина прилично за сорок, а высокий лоб с заметными залысинами и усталые темные глаза делали его еще старше.

И вот интересно, что он делает на работе в такое позднее время?

Да уж, его дома точно никто не ждет! Говорили, что у него какие-то семейные проблемы.

Та же Алиса Дмитриевна поджимала губы и горестно покачивала головой, если кто-то из офисных девиц начинал прохаживаться по поводу начальства, но, надо отдать ей должное, никогда такие разговоры не поддерживала.

Мне до этого и вовсе не было дела – со своими бы проблемами разобраться…

Тут Студнев, наверное, услышал скрип двери и повернул ко мне голову. Увидел меня – и брови удивленно поднялись.

Он что-то проговорил, но из-за перегородки ничего не было слышно, а я топталась у входа, сделав самое беспомощное выражение лица.

Тогда он поднялся, подошел к двери своего стеклянного зверинца, вышел в офис и произнес с недовольством и удивлением:

– Лидия? Что вы делаете тут в такое время?

Что я могла ему сказать?

Можно было только бить на жалость, что я и сделала.

Я чуть слышно всхлипнула и проговорила самым жалостным голосом, на какой была способна:

– Сергей Сергеевич, я поссорилась со своим… другом.

– Не понимаю… какое это имеет отношение… при чем здесь ваш, как вы сказали, друг? – В голосе его прозвучало явное удивление, а еще недовольство.

– Самое прямое! Он выгнал меня на улицу!

Уж что-что, а притворяться я умею, как никто другой. И голосом владею, и лицом, и жестикулировать могу как нужно. Опять-таки жизнь научила.

– Выгнал на улицу? Посреди ночи?

А сам-то ты что делаешь здесь посреди ночи? И вообще, сейчас еще вечер… Но я всхлипнула и быстро-быстро заморгала глазами, чтобы вызвать слезы. Не получилось. Все же слезы по заказу – это высший пилотаж, я так не умею. Но тренируюсь, пока получается редко.

Тогда я ответила сдавленным голосом, как будто в горле комок, который мешает мне говорить:

– Вот именно! Мне просто больше некуда было пойти! Ведь у меня в этом городе никого нет – ни родных, ни друзей! Вот, успела только сумку маленькую прихватить, вещей даже не отдал…

Вот это была истинная правда.

Я снова очень натурально всхлипнула и продолжила:

– Так что остается только работа… вы же сами иногда говорите, что работа – это наш второй дом… вот я и пришла…

– Хм… – Он нахмурился и пожевал губами, совсем как если бы я запорола важный отчет или забыла его предупредить, что звонили, к примеру, из налоговой… – Должен вам сказать, Лидия, что друзей нужно выбирать… осмотрительнее, что ли… ну, как можно довериться человеку, который… который… – Он посмотрел на меня пристально и сделал вдруг резкий шаг в мою сторону, так что я мигом отскочила.

Реакция у меня хорошая, опять-таки я ее долго тренировала, жизнь заставила.

Что-то такое отразилось в его глазах, какая-то давнишняя не то боль, не то просто неприятное воспоминание.

Студнев остановился и молча погладил себя по щеке.

– Я не понимаю… – растерялась я, точнее, сделала вид.

– Да посмотрите же на себя! – Казалось, он потерял терпение.

Я повернулась к зеркалу, что висит у нас в офисе в углу рядом с вешалкой. На левой щеке багровела глубокая царапина, но кровь уже засохла, превратившись в ржавую корочку.

Надо же, я так торопилась уйти из квартиры, что даже в зеркало не посмотрела. Наверное, поцарапалась, когда по кустам ползала.

– Это то, что я думаю? – холодно осведомился Студнев.