Пять шагов по облакам - Татьяна Устинова Страница 8

В задумчивости Мелисса Синеокова слопала огрызок, которыйнамеревалась выкинуть, а жесткий яблочный хвостик сунула в задний карманджинсов — не бросать же на пол, в самом деле!

Ремень от кофра, в котором был ноутбук, поминутно съезжал унее с плеча и тянул за собой щегольскую джинсовую курточку, которую Мелиссаобожала. Она поправляла ремень, но он начинал ехать, как только она переставалапридерживать его рукой. И сесть как назло, некуда!..

И зачем только она навек поссорилась с Васькой?' Ну зачем,зачем!.. Она никогда с ним не ссорилась, она умная женщина, знает, как вестисебя, и вот на тебе! Поссорилась, да еще накануне поездки!..

Сзади ее вдруг сильно толкнули, так, что почти ткнуласьносом в стекло, и проклятый ноутбук слетел с плеча, и она поймала его только впоследний момент. Вот была бы катастрофа, если бы он грохнулся на пол! Конецпришел бы ее роману — ужас!

Очень разгневанная, Мелисса Синеокова повернулась, чтобы отдуши высказать грубияну и наглецу, который ее толкнул, все, что она о немдумает, и обнаружила двух тетушек, которые таращились на нее, как назаспиртованных сросшихся близнецов из Кунсткамеры.

Мелисса открыла и закрыла рот.

— Извините, — громко и радостно сказала одна из тетушек. Онибыли крепкие, полные, цепко держали свои сумки и смотрели на нее снизу вверх.Она была очень высокой, и почти все люди на свете смотрели на нее снизу вверх.

Кроме Васьки, с которым ее угораздило поссориться. Васькасмотрел на нее только сверху вниз.

— Ой, а мы вас узнали, — радостно затараторила вторая. — Выведь Мелисса Синеокова, да?

Толкнули специально, поняла Мелисса, чтобы я оглянулась. Всеясно.

Она моментально затолкала в себя все слова, которымисобиралась наградить обидчика, и навесила на лицо широкую улыбку. Этоназывалось «давать знаменитость».

Придется давать, а куда деваться?! Никто ее не заставлялстановиться знаменитостью, сама стала!

— Здравствуйте, — сказала она хорошо поставленным голосом.Боковым зрением Мелисса все время отслеживала столики в доперестроечном баре.Вот мужик сложил газету, лениво посмотрел по сторонам и снял ногу с ноги.Может, собирается уходить?

— Ой, а мы все-все ваши книжки перечитали! — затараторилапервая. — Все до одной! Вы так хорошо пишете, так жизненно, все про нас! Мы сРаечкой даже библиотечку особую завели, чтобы читать и обмениваться!

— Мы обмениваемся с Галочкой, — подхватила вторая. — И всенаши девочки тоже обмениваются.

— Спасибо вам большое! — сказала Мелисса голосомзнаменитости и подбавила сердечности в улыбке. — Это очень приятно.

— Ой, а кино нам не понравилось! Это вы кино снимали или невы?

— Я не снимаю кино. Кино снимают режиссер и продюсер.

— Да что ж вы им не сказали, что убийца совсем по-другомувыглядеть должен?!

— Я не участвую в съемочном процессе.

— Ой, а вы нам с Раечкой автограф не дадите?

— Конечно. С удовольствием.

— Только нам не на чем. У вас есть на чем?

У Мелиссы на такой случай был припасен особый блокнотик. Онаполезла за ним. Мужик в баре расстегнул свой портфель и уставился в него, какбудто соображал, что там такого может быть интересного.

— Да-да, я — Галя, а моя подруга — Рая. У нас и мужикичитают! Мой-то позавчера закрылся в туалете и не выходит! Я ему стучу-шумлю, аон, оказывается, там с вашей книжкой засел!

— Ну надо же, — подивилась Мелисса.

У нее было отлично развитое воображение, и она живенькопредставила себе мужа Раечки в тренировочных штанах и не слишком чистой майке,восседающим на унитазе с ее книжкой в руках.

— Ой, спасибо вам большое! Вот спасибо! Нам никто неповерит, да, Галочка?

— Никто не поверит!

— А на телевизоре вы сами снимаетесь?

— Ну конечно, сама.

— А как же вы здесь, когда ваша передача уже через двадцатьминут?!

— Ну это же не прямой эфир! Мы в записи выходим!

— Ой, ну надо же! А у меня дочка мечтает в телевизоревыступать, может, вы ей поможете, а? Ну, как-то пристроиться!

Зачем я поссорилась с Васькой, думала в это времяписательница Мелисса Синеокова. И он хорош, знает, что в Питер сегодня лететь,и ссорится, тоже мне, мужчина! Если бы он был со мной, все было бы легко ипросто, и эти тетеньки не раздражали бы меня так сильно.

— Я сейчас дам вам телефон, — сказала Мелисса. — Этопресс-служба нашего издательства. Вы позвоните, и вашу дочку запишут на съемки.В качестве зрителя, конечно.

— Нет, а на работу, на работу как ей устроиться?

— Я не знаю, — искренне сказала Мелисса, и то ли у Галочки,то ли у Раечки вытянулось лицо, стало недовольным, как будто писательницазаняла у нее сто рублей и только что отказалась отдать. — Нужно искать работуна телевидении, а потом постепенно делать карьеру. Извините меня, пожалуйста!

— Ой, а вы куда же?!.

Она протиснулась мимо подруг, которые не отрывали от нееглаз, шмыгнула за стойку с журналами и плюхнулась на шаткий стульчик, скоторого только что поднялся мужик с портфелем. Стульчик показался ей утлым инеустойчивым, и высоченной Мелиссе сидеть на нем было неудобно, зато онамоментально сняла с плеча осточертевший ей ноутбук и пристроила его в ноги.Потом достала из кармана курточки мобильный телефон и посмотрела в окошечко.

Окошечко показывало время, а больше не показывало ничего.Васька не звонил. А она так надеялась! Она наделась и думала, что пропустилазвонок, не услышала! Впрочем, надежда еще оставалась. Наверное, в зоне досмотрателефон не принимает! Ведь может такое быть? Вполне может!

Тут оказалось, что для того, чтобы заказать кофе, нужно поднятьсяи идти к стойке, а как только она поднимется, место тотчас же займут, это ясно.Вокруг бара дислоцировался народ, нацелившийся на три вожделенных столика, внадежде, что какой-нибудь освободится. Их, нацелившихся, много — вон в три рядастоят.

Мелисса беспомощно оглянулась на барменшу. В темных очкахона видела не слишком хорошо.

— Девушка! А, девушка!

— Стол сейчас вытру.

— Девушка, а можно у вас кофе попросить!

Девушка моментально утратила к Мелиссе всякий интерес и столраздумала вытирать.

— У стойки заказывайте.

— Я не могу, у меня ноутбук очень тяжелый!