Маятник мести - Евгений Сартинов Страница 7

— Только не вступайте с ним в личный контакт, — вслед им прокричала доктор.

— Чего не вступай? — не понял Рыдя.

— Не здоровайся с ним за руку и не целуйся, — буркнул Геннадий, выискивая по номеру нужную ему палату.

— Чего я, педик что-ли, целоваться с ним?… — начал было ворчать здоровяк, но Нечай поднял руку. Они стояли у нужной двери.

Осторожно приоткрыв ее, оба стали разглядывать обитателей палаты. Их оказалось всего двое. Седенький старичок с пропитой мордочкой явно в счет не шел.

— Вон тот, здоровый, — шепнул Нечай нависшему над ним Рыде.

— Ба, да я его знаю! — обрадовался тот. — Это же Борян.

— Что за Борян?

— Да, алкаш местный. На нашем местном базарчике ошивается. За пол-литра мать родную готов продать.

— Это хорошо, — решил Нечай и открыл дверь.

— Так, вы погуляйте пока, нам с товарищем поговорить надо, — быстро выпроводил он понятливого старичка. Прикрыв за ним дверь, Рыдя прислонился к ней, таким образом забаррикадировав вход своей мощной фигурой.

— Итак, гражданин, что вы видели сегодня в лесу, примерно в полдень, до приезда милиции. И пожалуйста, поподробней, — без долгих предисловий обратился Нечай к лежащему под капельницей верзиле.

Машинально он начал говорить в официально-допросной манере, чуть-чуть переигрывая. Оглянувшись на дверь, он подставил стул поближе к кровати, так, чтобы лежащий не видел стоящего у дверей человека.

Валерка Баринов, или как все его звали Борян, чуть не застонал от досады. Только он почувствовал какое-то облегчение, задремал, и на тебе, снова эти менты!

В то утро он проснулся минут за пять до начала основных событий. Подняв с земли тяжелую голову и обнаружив около себя качающуюся от ветра и похмельного синдрома зеленую стену леса, Валерка нисколько не удивился а, коротко простонал, и уронив голову на мягкую подушку травы, прикрыв заплывшие глаза, с облегчением подумал: «Кажись в лесу, слава Богу!»

Благодарить Господа было за что. Один раз он уже просыпался вот так же по пояс в озере, и хорошо еще, что в воде находилась нижняя часть тела. А позавчера Валерка вообще очухался на кладбище, о чем долго потом вспоминал с содроганием души и тела.

Борян не работал уже года два, но неизменно умудрялся каждый день нажираться до скотского состояния. Людям несведущим это могло показаться фантастикой, но у нас в России дело самое обычное. Надо только иметь обширный круг лиц, интересующихся той же проблемой, а все остальное приложится. Внешне он еще как-то держался, регулярно брился, одет был вполне прилично. Временами он пристраивался к какой-нибудь одинокой торговке, тоскующей по плотской любви, но через пару недель с треском вылетал прочь, ибо несмотря на немалые «мужские» достоинства, долго терпеть его вздорный характер не мог никто. Со временем круг его бывших подружек расширился настолько, что Борян целыми днями слонялся с одного базарчика на другой до тошноты канюча то червонец, то двадцатник у свирепеющих на глазах женщин. Иногда он подряжался разгружать машины, переносить мебель, здоровьем его природа наделила с избытком, даже «зеленый змий» не смог его разрушить его до конца. Словом, жил Борян как хотел и как умел.

— Ну, долго нам еще ждать? — подбодрил больного незваный визитер.

Валерке пришлось открыть глаза. Боряну так явно припомнился тот зеленый похмельный прибой зеленого леса, что у него даже подкатило к горлу. Еле справившись с тошнотворным посылом и скривившись, он начал припоминать:

— Ну, это, у меня как раз живот приперло. Сижу в кустах, от нечего делать по сторонам башкой ворочаю. Гляжу, метрах в пятидесяти от меня из-за кустов капот красной «Нивы» торчит. Потом мужик какой-то вылез из нее, подошел к забору и шасть через него. Потом, вроде бы звук машины, ее я не видел, это с другой стороны дома, только вскоре за забором пальба началась. Я и не понял, что стреляют, как палкой по штакетнику колотят. Дальше, значит, машина эта, «Нива», завелась и к забору подъехала, ну это уже совсем рядом со мной. Мужик тот снова через забор вылез и бегом в машину. Ну и уехали они.

— Все? — спросил Нечай.

— Все! — подтвердил Борян.

— Человека этого узнать сможешь?

— Мне вообще-то не до этого было, но, если надо, попробую.

Нечай оглянулся в сторону напарника. Это было даже еще хуже, чем он себе представлял. Но не даром Геннадий ходил на это дело сам. Из всей своей армии боевиков Нечай был уверен только в себе. Он знал свое умение легко и быстро ориентироваться в любой ситуации. Решение пришло мгновенно.

— Вот что, засранец, жить хочешь? — спросил он, даже не повысив голоса, и только темные глаза его со странным прищуром подсказали Валерке, что посетитель не шутит. Борян удивленно приподнялся с подушки, оглянулся на стоящего у дверей человека, до этого Нечай загораживал его своим телом, и все понял. Рыдю он знал давно, знал кто он и чем занимается в последнее время. Валерка сразу покрылся холодным потом, снова закрутило успокоившийся было живот. Тут еще и Нечай сунул ему под нос дуло пистолета и продолжил разговор.

— Если хочешь жить, то забудешь все, что видел, кроме звуков мотора и выстрелов. Понял?

Валерка судорожно дернул головой в знак согласия.

— Продержишься до суда, не сболтнешь, не обидим. — Нечай пошарил по карманам, нашел несколько купюр и бросил их на кровать Боряну. Спрятав пистолет, он спросил:

— Так ты все понял?

Детина снова судорожно закивал головой. В отличие от живота, голосовые связки у него словно прихватил запор. Нечай опять прищурился и после долгого раздумья сказал:

— А если спросят про шум машины сзади дома, то скажи, что проезжала красная «Нива» с рыбаками. И смотри мне…

Предложение это он не закончил, даже голоса не повысил, но Борян давно понял все. Жить ему хотелось, и даже очень.

В двери начала ломиться толстая медсестра, вспомнившая про систему, к которой был подключен Борян, и Нечай со своим неизменным спутником покинул палату. Отдавая халаты, Геннадий вежливо поблагодарил врача и предупредил:

— Сейчас еще могут подъехать наши коллеги, вы уж их не задерживайте, сразу проводите к нему. Дело очень важное.

Уже сев в машину и с особым наслаждением закурив сигарету, Нечай спросил Рыдю:

— Как думаешь, не заложит?

— Нет, кишка тонка.

— А проболтаться может? — допытывался Геннадий.

Рыдя ненадолго задумался, потом кивнул головой:

— Вот это запросто. Он по пьянке все подряд несет.

— Тогда прийдется за ним присмотреть. Вывезешь его на дачу в Лысовку, приставишь двух парней, и пусть сколько угодно заливается водкой.

— А потом?

— После суда он нам будет не нужен. — Нечай ничего не объяснял, но Рыдя прекрасно понял второй смысл этой фразы и только усмехнулся.