Мавр сделал свое дело - Татьяна Полякова Страница 7

Хотя сестрица и сказала, что едем мы в пригород, данноеутверждение было не совсем верно. Мы миновали стелу с названием нашего славногогорода, далее начинались садовые участки, и я с тоской подумала: а что, если внаследство Витька получит один из этих теремков за окном? Не видать Витьке«Хаммера», а мне «Альфа-Ромео». Я вздохнула, но голос подать не решилась

Тут Танька свернула, но ясности это не внесло, потому что втой стороне никакого пригорода тоже не было. Справа возник хлебозавод, потомеще какие-то сооружения, а сестрица произнесла:

— Надо было через мост ехать, получилось бы ближе.

— А куда едем? — не выдержала я.

— В Дубровку.

Назвать Дубровку пригородом могла только Танька, селонаходилось километрах в двадцати от города. Но место это облюбовали люди небедные, и я вновь взглянула на машину с вожделением. Правда, тут же себяодернула. Богатые люди жили возле озера в заповедной зоне (почему в заповедной,вопрос не ко мне, а к нашему губернатору). Сам поселок был довольно большим, внем даже фабрика имелась. Соответственно жили там и люди небогатые, и дома тожебыли разные. Наследством может оказаться деревянная избушка с палисадником икозой на привязи. Травить дядю из-за такого счастья, на мой взгляд, неразумно,но о вкусах не спорят.

За окном мелькнуло кладбище, затем указатель «Дубровка».Только я с облегчением подумала: «Как хорошо, что Танька о венке забыла», какона резко затормозила, а взгляд мой уперся в кирпичную коробку с надписью«Ритуальные услуги».

— О, — удовлетворенно кивнула сестра. — Наловца и зверь.

Мы вышли из машины и направились к дубовой двери,гостеприимно распахнутой. Толстая тетка сидела за стойкой. По тому, какрадостно она вскочила, увидев нас, стало ясно: народ здесь жил крепкий ихоронили, должно быть, редко.

— Здравствуйте, — запричитала она. — Чеминтересуетесь?

— Да нам бы это.., венок, — после непродолжительнойдушевной борьбы изрекла Танька. Я закатила глаза и отошла к окну. На соседнейкирпичной коробке красовалась надпись: «Бар». Напротив весело подмигивалаполуголая девица на фасаде, вокруг ее головы поблескивали буквы.

— Кафе «Версаль», — прочитала я и вздохнула.

— Венки у нас свежие, — суетилась тетка. —Вот, посмотрите…

В углу стоял необъятных размеров венок, искусственные цветыпо полю из лапника.

— Иголки будут по всей машине, — прошипела я, вмечтах успев увидеть «Альфа-Ромео» своей. О том, как мы появимся на людях сэтим страшилищем, даже думать не хотелось.

— Великоват, — задумчиво изрекла Танька.

— А вот, смотрите, — заскользила тетка вдольстены, рекламируя свой товар. Я напомнила себе, что спасение утопающих дело руких самих, и решительно шагнула вперед.

— А есть у вас что-нибудь натуральное?

— Вот елочки, посмотрите. На любой могилке смотрятсяпрекрасно.

— Может быть лучше цветы?

— И цветы есть.

Тетка метнулась в соседнее помещение, куда вела арка, и тутже возникла с розами из белой бумаги, сплетенными в венок.

— Живых цветов нет? — загрустила Танька, пытаясьсделать нелегкий выбор между елками и бумажным шедевром.

— Живых не держим. Вянут быстро. А этот до зимыпролежит, а может, и больше. И не украдут, если чем-нибудь к памятникуприкрутите. А в живых цветах какой толк? Раз — и нет их. Берите, не пожалеете.

Тетка так проникновенно улыбалась, с мольбой протягивая рукус веночком, что Танькино сердце дрогнуло.

— Давайте, — вяло согласилась она, а япорадовалась: эту гадость можно незаметно выкинуть, все лучше, чем страшилище вуглу.

Мы расплатились. Слегка раздосадованная Танька не придумаланичего лучшего, как водрузить венок себе на голову, и спросила:

— Ну, как я тебе?

— «Весна» Боттичелли.

— Не выражайся. Уж если ты младшая, будь добраотноситься к сестре с уважением.