Тайна перстня Василаке - Анатолий Баюканский Страница 57

Прикрыв окно, проверив запоры, я вернулся к столику, налил в чашечку холодный кофе, однако пить не стал. Вытянув ноги, закрыл глаза и попытался проанализировать ситуацию. Мне угрожает опасность. Откуда она идет? Возможно, адвокат «растаял» там, на яхте, выложил мне слишком многое об евромафии. И, чтобы эти сведения не ушли за пределы Кипра, меня хотят убрать. Да, но кто мог доложить об этом вышестоящим мафиози? Миша-островитянин вряд ли пойдет на предательство, а больше поблизости никого не было. Отпадает. Мой визит к Василаке? Пожалуй, загвоздка в этом. Кому-то не понравилось, как тепло принял и обласкал меня всесильный Хозяин. Предположим, адвокат Эдик, иже с ним Миша-островитянин — конкуренты Василаке, и тогда… Нет, они в разных весовых категориях. И еще. Первыми потребовали у меня досье на бывших зверобоев именно эти хозяева дома, где я нахожусь. Стало быть, выполняли приказ Василаке. Блювштейн! Нет ли тут какой-нибудь взаимосвязи? Тоже сомнительно. Василаке ведет судостроительный бизнес, Блювштейн — прибирает к рукам металлургию. Имеет свои виды и тот странный гость, что был у Василаке, подумать только: его людишки скупают мягкую рухлядь у сибирских и уральских охотников. Стоп! Сосредоточимся на этом… назовем его «охотником». Почему-то он вызвал у меня странное чувство? Знакомый голос, лицо, неловкие движения, весьма своеобразные руки, как у гориллы.

Почувствовав сильное желание сосредоточиться на этом субъекте, я опустился в глубокое кресло, плотно закрыл глаза, стараясь ни о чем больше не думать. Привычно заломило затылок, боль растеклась по вискам. Захотелось закричать, вызвать людей, но я терпел, зная, что начинается приступ, за которым, возможно, я увижу истинное лицо этого «охотника». Очень быстро исчезли очертания комнаты, растворился балкон, перед моим мысленным взором почему-то появилось бушующее море, очертания знакомого судна, волны швыряли его, как соломинку. Сам я стоял на берегу, укрывая лицо от ветра, а люди на палубе, их было четверо, выкрикивали что-то, но вот один из них с гориллообразными руками, выхватил нож и приставил его к горлу помощника капитана. Волна с силой ударила в правый борт, и тот, что был с ножом, обернулся, хватаясь за скользкие леера. И, о Боже! Я узнал его! Потом все пропало в сумрачном урагане, который рвал деревья на берегу, валил матросов с ног. Я упал, а когда поднял голову, увидел, как ураган оторвал зверобойное судно от берега и понес его в открытое море! Я страшно закричал и… очнулся от видения. Вытер с лица холодный пот. Я точно узнал его! Отчаяние завладело мной. Кто-кто, а этот, мой первый враг, не выпустит меня отсюда живым, пусть даже охраняют меня люди Василаке, Клинцов со своим другом, израильским капитаном. Нечистая сила занесла меня в самую настоящую ловушку. Я заметался по комнате, как загнанный зверь. Если увиденное мной — правда, то… Василаке и этот «охотник» заодно, двое из пропавших без вести четверых членов экипажа. Они не утонули во время урагана, как мы думали. И какую помощь я могу получить от Василаке, если они заодно? Оставаться в неведении просто не было сил. Будь, что будет, я должен приоткрыть завесу, но пока я только успел приоткрыть дверь комнаты. На вилле царила тишина. Ни единой живой души. Это не успокоило, наоборот, больше растревожило. Ольга Михайловна предупредила о грозящей опасности, Клинцов тоже дал сигнал. Им легко предупреждать, а мне что делать? Вилла в стороне от города, полиции не дозовешься, сигнальное устройство с красной кнопкой… я чуть не забыл про него. Однако… вызывать подмогу я имею право только в случае смертельной опасности.

Я вернулся в комнату, закрыл дверь, стал осматриваться, ища какое-нибудь оружие, даже кухонного ножа не обнаружил, нечем будет отмахнуться от непрошеных гостей, если они придут по мою душу. Оставалось только молиться и уповать на Господа. Жаль, что на улице шел дождь, и звезды, Божьи глаза, меня не видели.

Постепенно меня начали посещать мысли, одна шальнее другой. Страх медленно отступал, душа наполнялась непонятной решимостью. «Почему это я, бывший военный моряк, журналист, писатель, повидавший виды, сижу в этой роскошной комнате и дрожу, как корова, привезенная на убой. Нужно действовать, но как? Вспомнил слова шаманского сына, капитана Зайкова: «Из каждого положения, однако, есть ровно пятьдесят шесть выходов. Шибко ищи и найдешь».

Хуже нет, чем сидеть одному в замкнутом пространстве. Надо попробовать выйти на «оперативный простор», чтобы осмотреться, собраться с мыслями. Допустим мне удастся выбраться на дорогу, что дальше? Остановлю такси, попрошу подбросить к дому господина Василаке. Наверное, Васю знает любой таксист, но… Я припомнил: вилла, на которой я сейчас нахожусь, отстоит довольно далеко от дороги. Какие тут такси? Ну, главное, сделать первый шаг, а там… будь что будет.

На цыпочках подошел к двери, повернул ключ в замке, толкнул массивную дверь. В длинном прохладном коридоре, тускло освещенном, не было ни души. Со стен на меня насмешливо посматривали глаза с портретов каких-то важных греков. Свесившись с перил, я глянул вниз. Показалось, что из-под дверей одной из комнат первого этажа высвечивалась узкая полоска электрического света. Наверняка там мои «задушевные друзья»!..

Всеми силами старался подавить волнение, охватившее меня. Кому суждено быть повешенным, тот не утонет. Прошел еще десяток шагов и почувствовал: стало легче на сердце. Будь, что будет, хотя бы взгляну в глаза изворотливым и коварным землякам, уютно прижившимся на богатом и теплом острове, в упор спрошу, какого дьявола они нарушают уговоры с Василаке и с Блювштейном. «Эту мысль стоит использовать, — решил я, — наверное, Василаке не знает, что дружки замышляют».

Я осторожно спустился по ковровой дорожке на первый этаж, огляделся. Ни-ко-го! Вилла будто вымерла. Однако за каждой дверью, казалось, таилась опасность. Я снял ботинки, на том свете они мне явно не понадобятся. Разглядел в полумраке, что в конце коридора полуоткрыта дверь. Войдя в нее, очутился на веранде, увитой ползучими по стене цветами.

Довольно длинная веранда окаймляла весь первый этаж здания. Сердце мое встрепенулось: в конце веранды виднелись два ярко освещенных окна. Видно, именно там и решалась моя судьба. Мне повезло: полы веранды были устланы мягкими дорожками, которые заглушали шаги.

«Куда я иду? Зачем ищу приключений на свою голову? Не снится ли мне все это? Может, просто разыгралось воображение? Вполне вероятно, я опять фантазирую, представляю очередной эпизод криминального романа?»

…Осторожно прокрался к освещенным окнам. Жалюзи на них были опущены не до конца. Действительно, кого могли опасаться хозяева этого зловещего дома?

Прильнув к окну, я стал внимательно рассматривать людей, находящихся в комнате, похожей на овальный зал в доме господина Василаке. Наверное, тут, на острове, было модным иметь в доме полуовальные комнаты. Двое из четверых присутствующих были мне знакомы: Миша-островитянин полулежал в мягком кресле, адвокат по имени Эдик сидел у окна, вероятно, будучи здесь за главного. Очевидно, вел собрание, «толковище», как говорят блатные. Вид у адвоката был явно начальственным.

Яркий свет от люстры падал прямо на лицо адвоката. Я невольно стал всматриваться в него, ибо моя интуиция подсказывала: и этого человека я тоже где-то видел. Ба! Да как же я забыл! Адвоката несколько раз показывало российское телевидение года два назад. Просили всех, кто знает местонахождение крупного мошенника, сообщить милиции его координаты за солидное вознаграждение. И еще я припомнил, будто бы он возглавлял в России широко известный фонд, суливший россиянам баснословные проценты, а потом… Потом просто смылся.