Дело о ленивом любовнике - Эрл Стенли Гарднер Страница 55

В зале захихикали. Судья Колтон стукнул молотком, чтобызрители успокоились.

– Но предположим, – сказал Мейсон, – что, когда эти следыотпечатывались в земле, машины тут не было.

– А? – спросил Овербрук, весь напрягшись от внимания.

Мейсон улыбнулся и объяснил:

– Эти следы, мистер Овербрук, вполне могли быть оставленытут, когда никакой машины вовсе не было. Для любой женщины было бы очень простовыйти с шоссе на то место, где видны следы от машины, оставить следы там, гденаходилась левая дверца машины, а потом, используя шест, с каким работаютпрыгуны на прыжки в длину, прыгнуть в эту точку и вернуться к шоссе.

– Ну, тогда, – Овербрук почесал в затылке, – в этом что-тоесть, мистер Мейсон! Ничто ведь не показывает, когда сделаны эти следы.

– Значит, пользуясь этим утверждением, – сказал Мейсон, –ничто не указывает, когда были сделаны ваши следы?

– Вы что хотите сказать?

– Ваши следы, до самой левой дверцы машины, – пояснилМейсон, – могли быть оставлены и в понедельник ночью. А потом уж вы вышли надорогу с вашей фермы, в среду утром, выложили доски и по этим доскам шли, покане оказались на собственных своих следах, которые оставили в понедельниквечером. Когда они кончились, вы отправились обратно на ферму, чтобы ваши следыстали непрерывной цепочкой, показывающей, что вы не останавливались. Вашиследы, оставленные в среду, должны были дополнить ваши следы от понедельника.Вы не можете доказать, когда какие следы были сделаны.

– Ну уж, конечно, будильник я к своим следам не привязывал,– сказал Овербрук. В публике засмеялись.

– Нет, – согласился Мейсон, – но тут есть одна интереснаявещь – на этой фотографии, которую я держу. На схеме этого нет.

– Что еще такое?

– Посмотрите, – сказал Мейсон, – вот эти маленькиеотпечатки, должно быть, следы вашей собаки. Так будьте добры, объясните,пожалуйста, суду, как получилось, что собака вас сопровождала, когда былиоставлены эти следы, от машины к шоссе, но ее не было с вами, когда вы оставиливот эти следы, от вашего дома к машине?

Овербрук поежился.

– Вы не можете ответить на этот вопрос? – спросил Мейсон.

– Ну, пытаюсь я сообразить, что ответить…

– Ответ в том, – сказал Мейсон, – что, когда вы оставлялиэти следы, от дома к месту, где стояла машина, с вами не было собаки, аединственный раз, когда вы ушли без нее, это когда вы оставили пса в домеохранять свидетеля Флитвуда, а это было в понедельник ночью. Так что, мистерОвербрук, оставили вы эти следы в понедельник, после того как устроили Флитвудана ночь. Вы приказали псу его сторожить, взяли фонарь и пошли по следамФлитвуда, и увидели, что произошло в машине, шум которой вы раньше слышали. Выподошли к машине и обнаружили в ней лежащего человека в бессознательномсостоянии. Этот человек был Бертран С. Оллред, которого вы ненавидели, потомучто он вас надул с акциями. Вы увидели удобный случай свести с ним счеты,просто сели в машину, угнали ее и пустили под обрыв там, где знали, что онбудет убит. А через день или около того вы начали беспокоиться насчет следов ирешили, что лучше вам с ними что-то сделать. Так что вы пошли и выложили доски,да еще закончили цепочку своих следов от вашего дома до участка с твердойземлей. Но, когда вы выкладывали доски, вас удивили еще какие-то следы. Онибыли оставлены какой-то женщиной и выглядели так, как будто эта женщинавыпрыгнула из багажника, а потом вернулась в машину. Ну, разве это не вточности то самое, что произошло?

– Ваша честь, я возражаю! – выкрикнул Дэнверс. – Этот вопросне имеет отношения к делу, неправомерен, несущественен. Перекрестный допрос неведется надлежащим образом, и…

– А вы посмотрите на лицо свидетеля, молодой человек, –прервал его судья Колтон, – и вы найдете, что вопрос определенно имеетотношение к делу, правомерен и существенен. Возражение снимается. Теперь, есливам нужны факты, господин обвинитель, лучше обратите внимание на вопросымистера Мейсона и на ответы этого свидетеля. Продолжайте, мистер Овербрук, мыждем ответа на вопрос.

Овербрук поежился и вздрогнул, как будто деревянное сиденьевнезапно стало горячим.

– Отвечайте на этот вопрос, – повторил судья Колтон.

– Что ж, ваша честь, – пробормотал Овербрук, – скажу вамправду. Примерно так и случилось. Это не соответствует истине в некоторыхотношениях.

– В каких отношениях? – спросил Мейсон.

– Когда я добрался до машины, – сообщил Овербрук, – япросунул фонарик внутрь, увидел этого человека, и он был мертв, и тогда я узналв нем Оллреда, и я понял, что я в ловушке, потому что люди знали, что я егосмертельно ненавижу, и что будет выглядеть, как будто… ну, плохо мне быпришлось, если бы тело нашли на моей земле, да еще тот парень, который был там,у меня в доме, – он-то, конечно, поклянется, что ничего об этом не знает. Ну, ябыл в ловушке. Так что сел я в машину и вывел ее на шоссе, а потом спихнул соскалы – и тогда вернулся пешком домой. Наверно, это было часа в три или четыреутра. Конечно, пес не шумел, когда я проскользнул к себе и улегся спать.

А после, во вторник вечером, я забеспокоился о следах. Язнал, что рано или поздно сюда доберутся и начнут вынюхивать следы из-за этогопарня, Флитвуда, найдут его в моих владениях – и особенно после того, как этилюди за ним явились и увезли его, – ну, правильно вы подметили, что произошло.В среду я туда пошел, положил доски и закончил цепочку моих следов, чтоб таквыглядело, будто я все так и шел, а тогда уж сказал о следах шерифу, что я ихоставил в среду утром, а о собаке никто и не подумал. Шериф не подумал, и,господи, я-то тоже забыл!

Мейсон с усмешкой повернулся к Дэнверсу и сказал:

– А теперь, мистер Дэнверс, это ваше дело и ваш свидетель.Что вы собираетесь делать?

– Продолжать допрос, – ответил Дэнверс.

– Когда? – поинтересовался судья Колтон.

– Скажем, сегодня в четыре, ваша честь.

– Очень хорошо, – согласился судья Колтон, – а судприказывает взять этого свидетеля под стражу. Зал, к порядку! Прекратите этотшум! Нечему аплодировать. Это судебное заседание. Иначе мы очистим зал отзрителей… да прекратите же аплодировать!