Код знали двое - Марина Серова Страница 5

Разговор во время «лечения» поначалу вился вокруг традиционной для такого случая темы, а именно: до чего же вечером было хорошо, зато как плохо стало утром. Затем, когда моим новым знакомым получшело, тема плавно перетекла в их рабочую область. За полчаса я узнала, в каких кабаках Тарасова музыкантам лучше платят и где реально за вечер срубить нормальные чаевые. Поскольку это меня мало интересовало, в беседе творческих людей я не принимала участие. Мой момент наступил, когда Андрей (который Кеша) вдруг с удивлением обнаружил, что у него на коленках находится нечто аппетитное, и решил проверить, насколько это так. Дама не возражала. Думаю, отчасти из-за того, что в принципе уже возражать не могла.

Едва Кеша уволок свою подругу в комнату, единственным объектом, достойным Аркашиного внимания, осталась, простите, только я.

– Ну-с? И что мы теперь делать будем? – Тут же прозвучало довольно красноречиво.

– Аркаша, разве можно так напиваться, что ничего не помнишь? – сладким голосом пропела я в ответ, следом отправив в рот кусочек колбасы. Намек, прозвучавший в его вопросе, я решила проигнорировать.

– Ну почему же, – начал было возмущаться Аркадий, – мы с тобой в «Пирамиде»…

Что было в «Пирамиде», он явно не знал. Хм, да и откуда он мог знать, интересно?

– Не в «Пирамиде», – решила я «прийти ему на помощь», – в другом кабаке. Ты там появился после какого-то дня рождения. Кажется, ты говорил, у дяди?..

– Да это ж когда было! Неделю назад, а то и больше!

– Ну, видишь, у меня память подлинней твоей. А еще говорят – девичья…

– Да? – нисколько не смутившись вновь открывшимся обстоятельством, Аркаша решил продолжить натиск на женскую натуру:

– Может, Танюша, продолжим вспоминать в спальне?

– А как же твоя подруга? – не могла не спросить я.

– А! – махнул рукой он в ответ. Все недосказанное я должна была понять из его богатой мимики.

– Нет уж, родной, давай оставим до другого раза. Если ты помнишь, девушка я на этот счет капризная и люблю интим в полном понимании этого слова. То бишь «тет-а-тет». А групповуха не в моем вкусе. Ты мне лучше вот что скажи, – перешла в наступление я, когда разочарование немного схлынуло с его, надо сказать, порядком осоловевшей к тому времени мордахи. – Твой дядя, про которого ты мне тогда битый час рассказывал, правда, серьезный филателист?

– А на фиг он тебе сдался? – не на шутку удивился музыкант.

– Понимаешь, – трудно вздохнув, начала я плести придуманную только что историю. – Мой покойный муж тоже, не тем будь помянут, прямо болел этим. После его смерти мне это добро, как сам понимаешь, до лампочки. Кстати, от него несколько раз я и слышала о некоем Сергее Петровиче. Мол, титан филателии. Ну а ты своими рассказами подсказал мне одну здравую мысль: может, твоего дядю заинтересует что-то из альбомов? Только вот что он за человек? Не захочет надуть бедную вдовушку?

– А что с мужем-то случилось? – вяло поинтересовался он.

– На машине разбился.

– Бывает, – вздохнул музыкант. – Мы вот тоже вчера…

Он замолчал, и я решала не торопить. Наконец Аркаша выдал:

– Я думал, у тебя ко мне личный интерес, а у тебя – коммерческий…

– Личный тоже имеется, если помнишь, – теперь уже мне пришлось мимикой выражать недосказанное. Как я успела заметить, сейчас это была его нормальная манера вести беседу, и я подражала, дабы быть с ним в унисон. – Но питаться святым духом я не умею, потому и о материальном иногда думать приходится.

– Ясно, – еще раз вздохнул он и покосился на почти опустошенную бутылку «белой». Третью с начала сегодняшнего застолья по счету. Рука его уже было потянулась к ней, но в последний момент Аркаша все же передумал.

– Надует он тебя, как пить дать, надует. Карапуз еще тот!

«Карапуз» в его интерпретации было слово явно ругательное. Во всяком случае, применительно к любимому дядюшке – точно.

– Может, у тебя кто-то еще в знакомых водится? – осторожно заметила я.

– Я что, на больного похож? – Аркаша даже обиделся на мои слова. – Я к этой заразе никакого отношения не имею, не имел и иметь не хочу. Если хочешь, с родственничком, конечно, побеседую. Так, при случае. Только когда, честное слово, не знаю. И еще момент есть, – Аркаша немного замялся, – он моих знакомых, мягко говоря, не жалует. Так что рекомендация от меня – не самый хороший вариант.

– Как я вижу, отношения у вас не из лучших?

– А-а-а! – в обычной своей манере махнул рукой он. – Я ж сказал: карапуз еще тот! Рубля взаймы не даст! Вот поучить, как правильно жить, – это он горазд! А на хрен мне его морали – я и сам с головой дружить умею!

– Слушай, а давай сделаем так: ты мне его телефон дашь, а я скажу, будто у мужа в блокноте нашла.

– Телефон дам, не жалко, только обует он тебя по полной программе, помяни мое слово.

Я достала мобильник, и Аркаша, чуть сморщив лоб в процессе вспоминания, все же продиктовал знакомый мне уже телефон. Я тем не менее старательно зафиксировала его в справочнике.

– Мой-то у тебя есть? – наблюдая за процессом, поинтересовался музыкант.

– Не-а, – честно призналась я, – потому перед визитом и не позвонила. Адрес запомнила, а телефон – нет.

– Забей. И свой напомни.

Я записала в справочник и второй телефон. Затем продиктовала свой номер. Звонок от Аркаши вряд ли мне когда будет нужен, но – ничего не поделаешь, пришлось идти на жертвы. Одно утешало: Аркаша его записывать не стал, видно, полагался на память. Я очень надеялась, что она его на этот раз подведет.

– Как повидаешься с ним, звякни мне, – попросил Аркаша. – Я, само собой, ничего говорить ему не буду.

Через пять минут мы распрощались. Аркаша, как я полагаю, присоединился к своей шатенке, а я вышла на свежий воздух.

Облюбовав пустую лавочку за детской площадкой, я укрылась в тени. Сунула в рот две подушечки «Стиморола» и принялась обдумывать полученную информацию.

Итак, Сергей Петрович – карапуз.

Ну, это мне было ясно и без Аркашиной подсказки. Хватило и личного общения. Но то смутное беспокойство, которое появилось после разговора с клиентом и которое я пыталась разъяснить, так меня и не оставило. Единственное, что я пока для себя определила, – племянник вряд ли имеет какое-то отношение к подмене марки. Посидев еще минут пять, я твердо поднялась с мыслью отправиться домой. Пока умные мысли о дальнейших действиях в плане расследования в голову не шли, я решила выветрить из нее то количество алкоголя, что пришлось все же употребить. Потому пошла пешком. Но не успела дойти до следующего перекрестка, как ожил сотовый, радостной мелодией напоминая о себе. Едва я взглянула на определитель, сразу же поскучнела: звонил мой нынешний работодатель.

– Да, Сергей Петрович, – подавив вздох разочарования, довольно нейтральным тоном поприветствовала я.