Тишина в Хановер-клоуз - Энн Перри Страница 5

— Наводчик из своих, — тут же парировал Балларат. — Подкупленный слуга.

— Возможно. Если предположить, что кто-то из слуг способен распознать первое издание Свифта. Вряд ли достопочтенный Пирс Йорк обсуждал такие вещи со служанкой.

Балларат открыл рот, намереваясь сказать Питту, что сарказм тут неуместен, но затем передумал и сменил тему.

— Ладно, но если это кто-то из знакомых, вам следует быть чертовски аккуратным со своими расспросами, Питт! Нам доверили очень деликатное расследование. Одно неосторожное слово может погубить репутацию человека — не говоря уже о вашей карьере. — Он совсем разволновался, и его лицо приобрело пурпурный оттенок. — Единственное, чего хочет Министерство иностранных дел, — это удостовериться, что там не было ничего… неподобающего в поведении миссис Йорк. Нам не позволено чернить имя умершего человека, благородного человека, который достойно служил своей королеве и своей стране.

— Да, но из Министерства иностранных дел исчезали документы, — в голосе Томаса слышалось отчаяние, — и ограбление в доме Йорка ставит вопросы, которые требуют объяснения.

— Вот и займитесь этим, черт возьми! — рявкнул Балларат. — Выясните, кто этот друг Йорка, а еще лучше, докажите, что это был вовсе не друг! Очистите миссис Веронику Йорк от малейшего намека на пятно на ее репутации, и нас всех отблагодарят.

Питт собрался было возразить, но по выражению черных глаз Балларата понял, что это бесполезно, и сдержал свой гнев.

— Да, сэр.

Он выскочил на улицу, кипя от возмущения. Холодный воздух ударил в лицо, струи дождя впились в кожу, а прохожие толкали его со всех сторон. Питт слышал грохот проезжающих мимо экипажей, видел освещенные витрины лавок, горящие газовые фонари на улице, чувствовал запах жареных каштанов. Кто-то пел рождественский гимн. Мысли Томаса потекли в другом направлении. Он представил, какие будут лица у его детей в утро Рождества. Они уже достаточно взрослые и с нетерпением ждут праздника. Дэниел каждый вечер спрашивает, не наступит ли завтра Рождество, и шестилетняя Джемайма с превосходством старшей сестры объясняет, что нужно немного подождать. Питт улыбнулся. Он смастерил для Дэниела деревянный поезд с паровозом и шестью вагонами, а Джемайме купил куклу. Шарлотта шила для куклы платья, юбочки и милую шляпку. В последнее время Питт замечал, что при его неожиданном появлении жена прячет шитье под подушку для кружев и вид у нее подозрительно невинный.

Улыбка его стала шире. Томас догадывался, что Шарлотта шьет что-то и для него. Он особенно гордился подарком, который купил жене, — розовой алебастровой вазой девяти дюймов высотой, простой и изящной. Потребовалось девять недель, чтобы накопить нужную сумму. Оставалась одна проблема — Эмили, овдовевшая сестра Шарлотты. Она вышла замуж по любви, но ее муж Джордж был знатен и богат. После потрясения, вызванного тяжелой утратой — это случилось минувшим летом, — было совершенно естественно, что она вместе со своим пятилетним сыном Эдвардом проведет рождественский сочельник у сестры. Но хватит ли у него денег, чтобы порадовать Эмили?

Так и не решив эту задачу, Питт подошел к парадной двери своего дома. Он снял мокрое пальто и повесил на крючок, стянул отсыревшие сапоги и в одних носках пошел на кухню.

Джемайма встретила его посреди коридора; щеки ее разрумянились, глаза сияли.

— Папа, еще не наступило Рождество? Сегодня еще не сочельник?

— Еще нет. — Томас взял ее на руки и крепко обнял.

— Точно?

— Да, радость моя, точно. — Он отнес дочь на кухню и опустил на пол. Горничная Грейси была наверху, с Дэниелом. Шарлотта суетилась на кухне одна, добавляя последние штрихи к рождественскому пирогу. Выбившаяся из прически прядь волос спускалась ей на лоб.

— Есть что-нибудь интересное? — с улыбкой спросила она.

— Нет. Одно старое дело, которое никуда не приведет. — Питт поцеловал жену, потом еще раз.

— Ты уверен? — не унималась Шарлотта.

— Уверен. Это всего лишь формальность.