Четверги с прокурором - Герберт Розендорфер Страница 40

Манекен ошеломлен, и не только тем, что ее Кевин влезает в долги к домоправителю, но и тем, что выбрал в качестве залоговой оплаты не что-нибудь, а ее подарок ему. Со словами «Здесь что-то не так» манекен покидает квартиру домоправителя.

Этот визит и еще обстоятельство, что в связи с отсутствием Хольцберга множатся вопросы, причем не у полиции, а у гражданского суда, у судебного исполнителя, у его поручителей, – все это побуждает Зондермайера, у которого и так сдают нервы, действовать: Кевина нужно отсюда убирать. Дело в том, что, несмотря на воздухонепроницаемую пластиковую упаковку, вонь становится все ощутимее. Да и пластиковая пленка надувается.

От предложения Зондермайера расчленить труп – «Эрна, ты ведь в свое время работала продавщицей в лавке мясника!» – супруга наотрез отказывается. А Кевин в нерасчлененном виде никак не хочет проходить через шуровочное отверстие печи котла. Сколько Зондермайер ни пытался – ни в какую. А вытащить его назад оказалось еще тяжелее.

И вот поздней ночью Зондермайеры, истекая потом и видя в каждом углу засаду, тащат труп к Изару. Машина, на которой они привезли его, стоит в нескольких метрах от воды. Ближе просто уже не подъедешь. Но – план рухнул. Несмотря на поздний час, слишком много народу вокруг. И приходится снова тащить труп обратно, причем это оказывается еще труднее, чем принести его к реке.

Между тем некоторые события заставляют Зондермайера убедиться в том, что петля у него на шее затягивается все туже. К манекену, который, безвылазно сидя в квартире герра Хольцберга, дожидается его прибытия, наведываются двое мужчин характерной внешности. И хотя одеты они обычнее некуда, им куда больше пошли бы темные костюмы в тонкую светлую полоску, широкополые шляпы «борсалино» и черно-белые гамаши. Когда манекен через щелочку осведомляется кто они и откуда, мужчины неприязненно-грубым тоном осведомляются, где Кевин, не желают поверить, что его нет, бесцеремонно отпихнув манекен, вваливаются в квартиру и, убедившись, что Кевина и вправду нет, уходят, так и не представившись. После этого визита манекена не покидает чувство смутной угрозы. Сомнений нет: кроме аферы с порошком и акциями, Кевин наверняка был вовлечен и в другие, куда более нелицеприятные дела, и, по-видимому, крупно задолжал тем, кто долгов не прощает.

Но что более всего нервирует чету Зондермайеров, которые, кстати, не знали об описанном выше визите, тем более о его подоплеке, так это громила, ежедневно занимающий свой пост на противоположной стороне улицы на случай прибытия Кевина. Зондермайеры уверены, что тип из полиции.

И вот фрау Зондермайер разрабатывает план – идею, разумеется, вздорную, что характерно для людей ее уровня. Она направляется в похоронное бюро и, заявив о том, что муж ее скончался, заказывает гроб.

Этому предшествовал продолжительный и горячий обмен мнениями супругов Зондермайер, вбивших себе в голову, что все силы полиции брошены исключительно на расследование произошедшего в пентхаусе Хольцберга. В особенности после инцидента с манекеном.

– Его надо хоронить, – настаивает Эрна Зондермайер.

– Но ведь…

– Похоронить, как полагается, – не отстает она, – в гробу и все такое.

– Как ты собираешься все это обстряпать?

– Ну, как бы вместо тебя… Ты, мол…

– Ого! А что же будет со мной?

– Тебе придется скрыться. Или хочешь загреметь в тюрягу?

– Только я? А как насчет тебя?

– У тебя ведь есть страховка на случай смерти. С покрытием всех расходов на погребение.

Но все оказалось не так гладко, как представляла себе Эрна. Стоило ей, облачившись в траурный туалет, появиться в похоронном бюро, как служащий тут же попросил ее предъявить свидетельство о смерти, не забыв осведомиться и о причине таковой. Тут Эрна Зондермайер и запуталась. И стало ей страшно, потому что служащий попался такой настырный. И то ему расскажи, и это. В конце концов она, не выдержав, убежала из похоронного бюро, даже не слыша, что кричал ей вдогонку служащий.

И тут завертелось-закрутилось. Зондермайеры узнают, что квартиру Хольцберга придется освободить на основе заявления об исчезновении. Манекена между тем и след простыл. И вот в ночь перед процедурой супруги в отчаянии тащат смердящий, разлагающийся в пластиковой упаковке труп в квартиру и оставляют его, подвесив к перилам лестницы, ведущей из квартиры Хольцберга на террасу на крыше. Мол, пусть все думают, что обитатель пент-хауса руки на себя наложил. Естественно, было назначено вскрытие, тут же установившее, что насильственная смерть Хольцберга наступила задолго до обнаружения его трупа.

В доме переполох. Сначала и не думали подозревать Зондермайеров, и все же фрау Зондермайер в один прекрасный день получает повестку из уголовной полиции.

– Все, это конец, – сокрушается она.

Эрвин Зондермайер помалкивает.

– А почему я? Ты, а не я, убил его…

Наверное, это все хитрости полицейские, подумала Эрна. На допросе она узнает, что речь идет не об убитом Хольцберге, а о заявлении сотрудника похоронного бюро, которому показался, мягко говоря, странным визит фрау Зондермайер. Нет, никаких подозрений, скорее, служащий опасался подвоха, поскольку иногда случается, что люди норовят при жизни получить страховку на случай смерти.

На допросе фрау Эрна Зондермайер вела себя настолько по-идиотски, что допрашивавший ее следователь вскоре убедился, что эта дама невиновна, как агнец Божий.

– Так он до сих пор здравствует? Я имею в виду, ваш муж? – спросил следователь.

Эрна со слезами на глазах кивнула.

И он отпустил ее с миром.

Фрау Зондермайер стало легче. Но ненамного. На самом же деле вышло так, что она, сама того не ведая, солгала следователю. Потому как, вернувшись домой. увидела что ее супруг, домоправитель герр Зондермайер, лежит на тахте. Он перерезал себе горло. С венком на шее приобретенным для «похорон» Хольцберга. И чего только не взбредет в голову человеку в такой момент! Тем более нашему весельчаку домоправителю Зондермайеру. В руке домоправителя была зажата записка: «Эрна, расскажи им все. Твой Эрвин».