Джек-пот для Золушки - Дмитрий Ребров Страница 33

Левчик не находил себе места. Три дня он не мог дозвониться до Наташи — ее телефон не отвечал с раннего утра и до самого позднего вечера. Он считал, что виной тому их последняя встреча. Нечего было распускать руки, — корил он себя, — конечно, ей это не понравилось, может, даже напугало, вот поэтому теперь она и избегает его! Как ему исправить положение, Левчик не знал и от этого переживал еще сильнее.

Ее ранний звонок застал его еще в постели. Наташа просила его приехать как можно скорее, и Левчик вскочил с кровати, как ошпаренный. С такой бешеной скоростью он, наверное, не собирался даже в армии по тревоге — уже через несколько минут его джип выехал со двора.

Несмотря на ранний час, Наташа встретила его почти полностью одетой, словно собравшейся куда-то идти. Держалась она с ним подчеркнуто строго, если не сказать — официально. Левчика это насторожило, он напрягся — а вдруг его вызвали лишь для того, чтоб объявить окончательный и неутешительный для него вердикт?

Предложив гостю кресло, сама Наташа осталась стоять.

— Лева, мне нужна твоя помощь. Дело в том, что я должна выполнить одно очень важное поручение. — Наташа явно волновалась, голос ее чуть подрагивал. — Но прежде, чем я расскажу тебе о нем, дай слово, что сохранишь все в тайне и не будешь задавать никаких вопросов!

Левчик, улыбнувшись, сдержал вздох облегчения — его самые худшие опасения, к счастью, были напрасны!

— Я с радостью помогу тебе, Наташ, и, клянусь, буду при этом нем, как рыба! Что нужно делать?

— У меня есть несколько адресов в Подмосковье. Я должна побывать там и постараться скупить кое-какой антиквариат. Без машины мне не обойтись…

— Господи, ерунда какая! Да я готов катать тебя сутками напролет! Едем хоть сейчас!

— Подожди, Лева, это еще не все. Весь скупленный антиквариат мне надо будет потом продать, причем продать с максимальной выгодой! Как это сделать — я не знаю. У меня нет в этом деле никакого опыта и никаких знакомств. Ты — моя единственная надежда! — Наташа замолчала, с ожиданием глядя на Левчика.

— Честно говоря, — замялся он, — до сих пор мне не приходилось иметь дел с антиквариатом. Надо навести справки, разузнать что к чему… Но если ты мне дашь на это хоть пару дней, Наташ, я обещаю привести к тебе самого толкового и самого щедрого антиквара Москвы!

— Правда?! — Наташа впервые улыбнулась.

— Сто пудов! — засмеялся Левчик. — Какие проблемы, Наташ? Ты прямо как ребенок, честное слово! Сколько ты хочешь получить за свое старье?

— Я пока еще не знаю, сперва надо это старье купить!

— Так в чем же дело? Вперед, за сокровищами! — Левчик поднялся из кресла. — Едем?

— Ты прелесть, Левушка! — Наташа чмокнула его в щеку. — Едем!!!

Шесть дней с утра до ночи колесили по всей области Наташа с Левчиком. Они с маниакальным упорством лезли в самые отдаленные уголки, теряли дорогу, плутали, буксовали в глубоком снегу, и ни разу Левчик ни словом, ни жестом не выказал своего недовольства.

Он был безотказен — каждый день ровно в шесть утра его джип уже стоял у Наташиного подъезда. Он был нелюбопытен — всегда оставался в машине и не задал ни единого вопроса, что бы Наташа ни приносила в джип из очередной избы. Он был внимателен и заботлив — держал наготове термос с горячим кофе и пакет с бутербродами для Наташи, а случись той задремать в дороге — сбавлял скорость и старался ехать аккуратней. Наконец, он был безукоризненно корректен — ни разу и намеком не напомнив ей о том, что произошло между ними после ее посещения казино.

Наташа была чрезвычайно довольна своим помощником, ее смущало лишь одно обстоятельство: при всех своих достоинствах Левчик был, безусловно, небескорыстен. Он явно стремился добиться расположения Наташи, не догадываясь еще, что его шансы равны нулю. Проблема с его любовью не приблизилась к разрешению ни на шаг, наоборот, только усугубилась — вместо того, чтобы отдалиться от Левчика, ограничить свое общение с ним до минимума, Наташа прибегала к его помощи, проводя с ним наедине едва ли не круглые сутки! А ведь еще предстоит продажа всего собранного, и опять без Левчика ей будет не обойтись! Левчик, Левчик… И когда только это закончится! А главное — чем?!..

А между тем Наташина миссия подходила к концу, причем улов в области оказался и богаче, и интересней, чем в Москве. В основном это были иконы и церковная утварь. Попадались вещи действительно редкие, даже уникальные.

В деревеньке под Орехово-Зуевом были приобретены шитые золотом и серебром антиминс, плащаница и две хоругви потрясающей работы. Вышивкам было более двухсот лет, но каким-то чудесным образом все они прекрасно сохранились. В Серпухове Наташе продали серебряные дискос и потир начала восемнадцатого века, украшенные опалами, аметистами и бирюзой. В Верее — примерно того же времени наперсный крест и панагию, в Сергиевом Посаде — старинную дароносицу…

Много было икон. Среди них — несколько миниатюр строгановской школы и одна большая, в сорока клеймах, житийная икона Дмитрия Солунского работы, возможно, самого Симона Ушакова. Во всяком случае, изображение лика святого отличалось той характерной «одутловатостью», которая была так не по душе протопопу Аввакуму в манере письма этого мастера.

Все это были настоящие раритеты весьма немалой цены, но все они померкли перед невероятной находкой, что ожидала Наташу в крохотной деревушке Лопатиха в Чеховском районе.

Это произошло в самом конце дня, когда давным-давно стемнело, и уставшая Наташа уже подумывала о том, чтоб вернуться домой. Но Левчик, придерживаясь обговоренного еще утром маршрута, упрямо гнал свой джип вперед. Это была уже вторая их попытка отыскать деревню. В первый раз подвела карта — дорога, которая должна была привести их к цели, неожиданно оборвалась у зеленых ворот какой-то войсковой части. Пришлось расспрашивать часового, возвращаться назад и делать огромный и утомительный крюк.

Деревня была небольшая и, судя по темным окнам в большинстве домов, — дачная. Таких сел — брошенных, полумертвых зимой и оживающих лишь к лету — в Подмосковье стало полным-полно. «Профессиональных» крестьян повсеместно с их земель уверенно теснил новый социальный тип — бледнолицый дачник в шортах с ракеткой или удочкой в дряблой руке.