Такой ненадежный мир - Шарлотта Армстронг Страница 31

— Мальчик, твоя правда, — вмешался Сэм. Он уставился на свои туфли.

«И чего ради гибнуть из-за Кэтрин Дюлейн?» — прокрутилось в мозгу.

— Если он сможет, он поможет нам, — не унимался старик.

— Не слушайте его, сэр. Нам без него помогут. Он хочет отговорить вас обращаться в полицию. Люди его типа не любят вмешательства властей. Он будет темнить. Обманщик! Он будет тянуть, сэр. И, разумеется, потребует еще денег. В то время как ее, вы это сами хорошо знаете, уже, возможно, и нет в живых.

Сэм видел, что отец и сам это прекрасно понимает.

— Ты прав, Дюлейн, — сердито сказал он, — благодаря всем твоим стараниям ее вполне могло бы не быть в живых.

— Вы...

«В лесах рыщут волки, — бредил Сэм, — которых еще не поймали. Но стоит мне прийти с предостерегающим воплем: «Волк!», ты говоришь: «Я не могу понять побуждений этого парня, потому как он должен быть лжецом». А если это недоступно пониманию Алэна Дюлейна, то, значит, это негуманно. Ты чертовски глуп».

— Почему вы не обратились в полицию еще в среду?

— А вы почему? — огрызнулся Дюлейн.

— Потому что я боялся. А чего бояться такому герою, как ты? Зови их немедленно, натрави их на Амбиелли. А почему бы и нет? Вперед. Смелей. Сделай наконец хоть что-то полезное. — Сэм скрипнул зубами. — Немедленно вызывай их.

— А вы поклянетесь, что подслушали Амбиелли, замышляющего...

— Я не могу его процитировать, — буркнул Сэм. — Ей-Богу, он ничего не сказал.

— В таком случае, как же я смогу натравить на него полицию?

— Так ты этого не сделаешь? Вот сейчас? Не сделаешь, черт побери? Хочешь порассуждать, юноша?

— Если вы не скажете... — Алэн пожал плечами. — Чем я располагаю? Вы сами назвали мысль о зубе глупой.

— Да, глупая мысль.

В чем обвинить Амбиелли? Этот вопрос не давал ему покоя. В вымогательстве или как еще это назвать? В вымогательстве денег, что является преступлением, и Амбиелли его совершил. Уж это Сэм знает. Но как доказать? «Потому что я поделился с ним планом, — скажет он, — и Амбиелли поступил точно так». Ничего себе доказательство. Ему уже слышалось саркастическое: «Итак, мистер Линч, вы утверждаете, что одному вам и больше никому не могло прийти это в голову? Вы хотите сказать, что за все эти годы, мистер Линч (а сколько лет прошло?), вы никому, кроме мистера Амбиелли, о нем не рассказывали?» Сэм простонал. Хохот в зале суда.

Тогда, может, предъявить Амбиелли обвинение в убийстве сторожа? Это уже преступление, и его совершил Амбиелли. Сэм это твердо знает. Знает, чувствует, но нет ни улик, ни свидетелей, ни доказательств.

Ладно, может, в похищении? Это ведь тоже преступление. О, несомненно. Но Амбиелли его не совершал. У Сэма воспаленно горели глаза.

— Как вы думаете, Кэтрин жива? — услышал он голос отца.

Сэм встряхнулся.

— Я это выясню, — осторожно пообещал он. — Если вы позволите мне уйти. У меня есть связи. Дюлейну известна моя репутация. Подумайте, а пока проведите меня в ванную.

— Финни, — позвал Алэн. — Проводите мистера Линча.

— Благодарю за понимание, — съязвил Сэм.

«Хочет посовещаться, — решил он. — Рад выставить меня за дверь. Порассуждать захотелось».

Он заперся в ванной. Окно было непрозрачное. Никто не видит, как он пишет на листке бумаги, пишет смело, не задумываясь. Где она и как туда добраться. Этот воздушный замок — ванная комната — содержится в идеальной чистоте. Нигде ни пятнышка. Очень скоро кто-нибудь из слуг придет наводить здесь порядок. Он положил записку в шкафчик под коробочку с лекарствами. Если бы он оставлял записку ей, подумал Сэм, он мог бы предупредить ее уничтожить эту записку. «Если у меня не получится, если я умру, они очень скоро на это наткнутся. Или же она выпьет весь кофе».

«Я, как великий человек, везде оставляю записки, — пронеслось в голове. — Очень верю в написанное. Вполне понятно».