Рэп для мента - Борис Седов Страница 30

— Что это за обезьяна? — Роман бросил паспорт на стол. — Что за шутки?

— Этой обезьяной, Рома, ты побудешь на ближайший отрезок времени. Так что пожалте в соседнюю комнату, господин Кодряну, гример ждет. А паспорт — извини, какой нашелся. Так что лучше радуйся, что обошлось без пластиковых вкладышей под щеки и в ноздри!

— Радуюсь, радуюсь, — буркнул Роман, поднимаясь, — когда вылетаем в Волгоград?

— Бригада готова, Боровик здесь, самолет через два часа с небольшим, — отрапортовал Арбуз, отдавая честь, — так что одного вас поджидаем-с, господин Кодряну.

Роман еще раз посмотрел на фотографию в паспорте и рассмеялся:

— Давай, давай! — улыбнулся Арбуз, однако тут же посерьезнел: — Время не ждет.

* * *

На этот раз члены политсовета «Воли народа» собрались в необычной обстановке.

Установившаяся в Москве тропическая жара плавила мозги, насыщала печным жаром асфальт и стены домов до такой степени, что кондиционеры не справлялись с раскаленным удушливым воздухом. Поэтому члены политсовета с искренней благодарностью восприняли приглашение Самсона Эдуардовича Бергамова встретиться у него на загородной вилле.

Бергамов с презрением относился к новорусским богатеям и разжиревшим чиновникам, обсевшим Рублевское шоссе, как мухи коровью лепешку. Да и повышенное внимание прессы к этому сказочному островку райской жизни на фоне всеобщей разрухи и нищеты было ни к чему. Куда в случае чего попрет с вилами доведенное до крайности население?

То-то и оно!

Настоящему государственному человеку приличествуют уединение и покой. Поэтому и обосновался Бергамов подальше от рублевской толчеи — на холмистом берегу тихой живописной речки Клязьмы, километрах в шестидесяти от столицы.

Приватизированные через министерство финансов за какие-то жалкие четыреста тысяч долларов двенадцать гектаров заповедного дубового леса с песчаным пляжем длиной в полкилометра и четырьмя прудами, соединенными весело журчащими протоками с перекинутыми через них горбатыми мостиками, стоили на самом деле по самым скромным подсчетам миллионов тридцать-сорок зеленых.

Плюс трехэтажный дом из красного каленого кирпича с островерхими башенками по углам и зимним садом на нависающей прямо над рекой террасе, открытый бассейн с подогревом, деревянная финская избушка для гостей под черепичной крышей, гараж на десять машин, огромная баня с баром, биллиардной и мостками из парилки, ведущими опять же прямо в Клязьму… На случай экстренной необходимости срочно прибыть в Москву в небольшом ангаре прямо за домом дожидался маленький серебристый вертолет, похожий на стрекозу. Что еще нужно человеку, чтобы достойно встретить старость?

Впрочем, до старости было еще далеко — как говорится, есть у нас еще в жизни дела.

Именно для обсуждения вот этих самых наиважнейших дел и собрались Бергамов, Телегин, Додоев и недавно возвышенный до членства в политсовете генерал Безродный.

После краткой экскурсии по угодьям Бергамова они проследовали под тент на берегу бассейна и разместились в шезлонгах вокруг белоснежного пляжного столика на ажурных ножках. Молчаливый плечистый официант тут же принес сумку-холодильник со льдом и прохладительными напитками, бесшумно расставил высокие стаканы, предварительно охлажденные в морозильной камере, и так же бесшумно удалился, повинуясь повелительному взмаху пухлой ладони Бергамова.

Бергамов не любил фамильярности, поэтому одеты все были строго, хотя и по-летнему — светлые брюки, сандалии, белые рубашки с короткими рукавами. Никакой пляжной безвкусицы наподобие шортов и цветастых гавайских рубашек.

— Ну что, друзья, — начал Бергамов, обведя взглядом собравшихся, — наступил решительный момент. Василий Кимович…

Безродный с достоинством кивнул.

— Василий Кимович сообщил мне, что пресловутый Роман Меньшиков больше не является помехой для нашей исторической операции. Он мертв. Можем начинать.

— Отлично! — вскричал Додоев и зааплодировал, откинувшись на спинку шезлонга.

Недовольно покосившись на него, Телегин осторожно спросил:

— А нельзя ли узнать, гм… о подробностях? Хотелось бы быть полностью уверенным, чтобы уж, знаете ли, без неожиданностей, как в прошлый раз…

— Конечно, — Бергамов повернулся к Телегину, — я понимаю ваше беспокойство, Аркадий Игнатович, слишком много неприятностей доставил нам этот поганый клоун со своими дружками. Поэтому я и попросил Василия Кимовича пригласить Самоедова, который, как вы помните, непосредственно курировал уничтожение Меньшикова. Василий Кимович, Самоедов здесь?

— Так точно, — утвердительно кивнул Безродный, — приехал со мной, дожидается в машине.

Бергамов достал из нагрудного кармана рубашки плоское переговорное устройство размером со спичечный коробок, нажал кнопку.

— Самоедова сюда!

Не прошло и минуты, как в сопровождении того же плечистого официанта появился Самоедов. Подойдя к столику, он остановился и наклонил голову.

Безродный удовлетворенно посмотрел на своего бывшего начальника и прикрыл глаза. «Ну что, голубчик, стоишь и пикнуть не смеешь, а давно ли ты мной командовал?»

— Говорите! — коротко сказал он Самоедову.

— В машине Меньшикова было установлено взрывное устройство вместе с маячком слежения, — начал Самоедов, не глядя на Безродного, — наш подрывник отслеживал передвижения Меньшикова и планировал при помощи дистанционного пульта осуществить взрыв в наиболее благоприятных обстоятельствах. То есть гарантирующих стопроцентное уничтожение объекта.

— Ну и где же сложились такие обстоятельства? — спросил Телегин.

— На бензоколонке, куда Меньшиков заехал заправиться. Взрыв и возникший после этого пожар уничтожили подчистую все вокруг в радиусе пятидесяти метров.

— И впрямь сто процентов, — проворчал Телегин, — вы бы еще атомную бомбу на Питер сбросили…

— При атомном взрыве еще можно уцелеть, если повезет, — огрызнулся Самоедов, все так же не поднимая глаз, — вы, как человек военный, должны лучше меня это знать, Аркадий Игнатович. Здесь же шансов никаких.

— Пожалуй… — задумчиво проговорил Бергамов, наполняя стакан апельсиновым соком. — Свидетели?

— Только зеваки, которые сбежались на пожар. На самой бензоколонке не было в этот момент никого, кроме кассирши, она тоже сгорела практически дотла.

— Останки Меньшикова? — быстро спросил Додоев.

— Какие там останки — ошметки на частях автомобиля, угольки.

— Ага, — удовлетворенно кивнул Телегин, — значит, из машины он даже выскочить не успел. А идентификация?

— По уголькам? — Самоедов поднял глаза и усмехнулся.

Бергамов оставил в сторону стакан и побарабанил пальцами по столу.

— Вы обеспечили официальную версию?