Символы распада - Чингиз Абдуллаев Страница 3

— Автомобильная катастрофа. Мы все потрясеныслучившимся. Они из лаборатории Рафаэля Шарифова. Очень перспективные былиребята. Служба безопасности все проверила. Ребята выпили больше обычного иглупо сорвались в овраг. От удара машина загорелась. Сейчас расследованиемзанимается военная прокуратура. Ведь в нашем городке ГАИ нет. Некому следить затем, кто и как ездит. Вот ребята и позволяют себе иногда расслабиться. Но я ихи осуждать не могу. Сами понимаете, никаких других радостей у них нету. Раньшехоть кино привозили. А сейчас по домам сидят. У многих есть видеомагнитофоны,вот они кассетами и обмениваются. Зарплату месяцами не платят, отсюда семейныепроблемы. Ну, ребята и сорвались…

— Понятно, — мрачно согласилсягенерал-полковник, — раньше в такие центры, как ваш, вся молодежь рвалась.А сейчас никто и ехать не хочет.

— У нас зарплату три месяца не выплачивали, —сообщил директор Центра, — поэтому никто к нам теперь и не едет. Если такпойдет дальше, через несколько лет здесь одни старики останутся. И вашиохранники.

— Не допустим, — уверено сказал генерал, потомпомолчал и спросил: — Вы слышали последние сообщения, напрямую касающиеся нас?

— Кое-что слышал.

— В американском конгрессе начались слушания попроблемам ваших «чемоданчиков». Вчера там выступил академик Яблоков, бывшийчлен Совета безопасности России и помощник Президента. Он рассказал о том, чтотакое оружие действительно было разработано и существует в России.

— Я об этом уже слышал, — угрюмо кивнулдиректор. — С Яблоковым я часто встречался в академии, всегда считал егонормальным человеком. Что на него нашло, не могу понять.

— Он бывал в вашем Центре?

— Нет.

— Вы убеждены?

— Абсолютно. Любой посторонний, даже если это президентстраны, для посещения нашего Центра, должен получить на это санкцию сразу внескольких ведомствах. И пока не будет моего личного разрешения, никто сюда непопадет. Мы четко фиксируем появление любого постороннего, так или иначепопадающего в Центр. У нас отбор строже, чем у космонавтов. Нет. Он никогда небыл в нашем Центре.

— Тем не менее он знает о вашей продукции.

— Естественно, — вздохнул директор, — полнуюсекретность обеспечить, к сожалению, невозможно. В Москве достаточно людей,которые знают примерно, чем мы занимаемся. Да тут хватит и слухов, полунамеков.И потом, он входил в высшее руководство страны. Вполне вероятно, что в Советебезопасности рассматривалась эта проблема.

— Во всяком случае, он не первый, кто заговорил обэтом, — проворчал генерал. — Недавно о подобном оружии говорил игенерал Лебедь.

— Ну, он просто спекулирует на эту тему, —поморщился академик, — он вообще ничего не может знать.

— Генерал уверял, что несколько «чемоданчиков» у васпропали.

— Пропали… — усмехнулся академик. — Пустьприедет сюда лично и проверит. У нас абсолютная система учета. Ничего не можетпропасть. Вы ведь знаете, Михаил Кириллович, как у нас налажена система охраны.Да и служба безопасности здесь одна из самых лучших в стране. Нашего Сырцова необъедешь, не обойдешь. Это такой придирчивый тип, что иногда даже я срываюсь. Унего порядок абсолютный. Временами я завидую, как это ему удалось вымуштроватьсвоих подчиненных. Пока не оформлены все документы, они даже мышь за ворота невыпускают.

— И тем не менее журналисты все чаще пишут о том, чточасть ваших «чемоданчиков» утеряна.

— Они могут писать о чем угодно, — проворчалакадемик, — но у нас все в порядке. И, насколько я знаю, пока о подобномговорят только с чьих-то слов. В общем, какие-то глупые сплетни на уровнебазарных слухов. Журналисты ничего не знают об этой проблеме. Они до сих порприменяют этот дурацкий термин — «ядерные чемоданчики». У читателей складываетсямнение, что ядерный заряд может уместиться в «дипломате» или сумке. Мыпредпочитаем называть его по-другому — ЯЗОРД, ядерный заряд ограниченногорадиуса действия. Но журналистам больше нравится легенда о «чемоданчиках». Онидаже не подозревают, что один человек не сможет унести такую бомбу в своемпортфеле.

— И слава Богу, что не подозревают, — вздохнулгенерал, — если где-нибудь появится статья о том, каков настоящий весэтого «чемоданчика», мы сразу же начнем проводить оперативное расследование. Хватити того, что информация об этом оружии уже просочилась в печать.

— Мы проверяли много раз, — упрямо сказал директорЦентра, — с нашей стороны все в порядке. Это там, в Москве, постояннопроисходят разного рода утечки информации.

— И тем не менее нам приказано все проверить, —вздохнул генерал, — вы же знаете, Игорь Гаврилович, как серьезно относятсяк этому во всем мире. Американцы уже несколько раз предлагали нам наладитьсовместную охрану вашего Центра.

— Они предлагали совместную охрану? — удивился академик.

— Да.

— Но тогда почему они поднимают такую шумиху вокругинформации, которую получают от наших политиков?

— Специалисты и политики — разные вещи, —терпеливо объяснил генерал. — То, что знаете вы, не знает ни один депутатГосударственной думы или Совета Федерации. То же самое происходит в СоединенныхШтатах. Тот объем информации, которым владеют специалисты-ядерщики, отличаетсяот той информации, которой располагают сенаторы и конгрессмены.

— Ясно, — кивнул Игорь Гаврилович. —Собственно, это было понятно с самого начала. Наши исследования проводилисьпараллельно, здесь, как и в космосе, мы шли ноздря в ноздрю. И, конечно, нетничего удивительного, что и американцы обладают подобным оружием.

— Отнюдь не подобным, — возразил генерал. —По сведениям нашей разведки, вы их значительно опередили. Их ядерные зарядымалой мощности по своим объемам как несколько больших наших. Конечно, это неочень точная и проверенная информация, но это все, чем мы располагаем.

— Я всегда говорил, что только мы и американцы можемсоздать подобную технологию, — продолжил свою мысль академик. — Чтобыдобиться таких результатов, нужно провести целый комплекс очень и оченьнепростых исследований. У других стран просто нет необходимых ресурсов. Хотяфранцузы и пытались добиться подобного результата, упорно продолжая ядерныеиспытания и обманывая весь мир насчет своих мнимых проблем с тактическимядерным оружием… Но, насколько я знаю, у них ничего не вышло.

— Именно поэтому ваше оружие должно быть под строжайшимконтролем, — вздохнул генерал. — Представляете, что может случиться,если пропадет хоть один подобный заряд?

— У нас не пропадет, — упрямо повторилакадемик. — Кстати, Михаил Кириллович, я хотел вас спросить. Почему Сырцовдо сих пор не получил генеральского звания? Он ведь работает у нас уже третийгод. Должность, насколько я понимаю, у него генеральская.

— Верно, — согласился генерал, — наша обычнаябюрократия. Вы же знаете, как сейчас стоит этот вопрос. Повсюду идетсокращение. Считается, что у нас и без того много генералов. Поэтому вадминистрации Президента любое представление на генеральское званиерассматривается очень долго. Кто-то пустил анекдот, что у нас среди интендантови военных музыкантов генералов больше, чем во многих странах Европы.