Чужие скелеты - Андрей Кокотюха Страница 3

Консультациями Антон не ограничился. Раскопал в Интернете и в специализированных магазинах медицинской литературы все, что касалось тревоживших его проблем. Но и тут не определился: сорок – это начало жизни, середина или финал, время сводить баланс?

А баланс выглядел примерно так. Сразу после школы юный Сахновский буквально удрал из родного Жашкова в незнакомый Киев, поступил в мединститут, отбарабанил свое в армии – причем по странной прихоти военкома его, будущего врача, отправили в воздушно-десантные войска. Там он научился прыгать с парашютом, освоил рукопашный бой и основные виды стрелкового оружия, успевая при этом исполнять обязанности медбрата в полковой санчасти. Умение срубить врага ребром ладони после армии не пригодилось. Парашюты он тоже видел только издали. Зато, когда вернулся в институт – весь из себя мужественный, при парадной форме и понтовом тельнике, светившем из распахнутого ворота кителя, отбоя от первокурсниц просто не было.

Одна из них годом позже стала его женой. Отец Екатерины был крут – без стука входил в министерские кабинеты, а зять в итоге получил неплохую работу в прилично оснащенной больнице. И уже в первые месяцы сумел доказать, что он – никакой не блатной выскочка. Несколько успешных операций, в положительном исходе которых сомневались даже более опытные коллеги, засвидетельствовали: Антон Сахновский – хирург божьей милостью.

Дальше все покатилось ровно. Этапы карьеры, жена, дочь, репутация в кругу коллег, уважение пациентов. За все это время Антон почти не бывал в Жашкове. А тетю Галю, ту самую, что оставила ему дом, впервые за много лет увидел на похоронах матери: та сгорела от рака желудка, стремительно, за пару месяцев. Процесс оказался необратимым, он как врач сразу понял это и вынужден был смириться.

Стыдно признаться, но от матери, от отца, который спился еще в середине девяностых, оставшись без работы, от тетки и вообще от всего, что связывало его с родней и малой родиной, Антон постепенно отстранялся все дальше. Дошло до того, что, получив от неизвестного нотариуса сообщение о наследстве, он спросил: «А что, разве больше некому было оставить?» И был вынужден выслушать длинный и обстоятельный ответ, из которого стало ясно, что его родословная, и без того не очень разветвленная, обрывается на нем самом. Действительно – тетке волей-неволей пришлось завещать недвижимость единственному кровному родственнику.

В прошлом году Сахновский, без каких бы то ни было сожалений и колебаний, оформил развод с Екатериной. Их дочь к этому времени выросла, умудрилась в совершенстве освоить английский и с головой погрузилась в туристический бизнес. Да еще и замуж собралась в свои девятнадцать за какого-то весьма энергичного иностранца, который собирался открыть в Киеве представительство одной туристической фирмы, чей головной офис находился где-то «там». Как раз об этом «там» и мечтала дочь, и, похоже, ее мечты вполне могли стать реальностью.

Екатерина тоже отнеслась к разводу спокойно. Она не считала себя покинутой или преданной, не устраивала скандалов и истерик. Несколько лет назад, при поддержке все еще влиятельного отца, она открыла частный диагностический центр, который поглощал все ее время. Сахновский стал подумывать о разводе, когда обнаружил, что их интимные отношения превратились в сугубо оздоровительную процедуру. А в последние полтора года до развода супруги по вечерам удалялись каждый в свою спальню, хотя ссор между ними не было, а на друзей и знакомых они производили впечатление счастливой и успешной пары. Просто однажды им перестало быть интересно вместе, куда-то пропали общие темы; и когда Антон предложил развестись, втайне ему хотелось, чтобы Катька хотя бы раз закатила настоящий скандал. С воплями, с обвинениями, с битьем посуды – словом, чтобы хоть как-то ожила, дала волю чувствам.

Ничего подобного, в ответ последовало короткое и деловитое: «О’кей, когда тебе удобно оформить? У меня есть пациент из судейских, довольно крутой. Можно даже на заседание не ходить, только время тратить».

Вот и все. Итог двух десятилетий супружеской жизни уложился в три фразы.

Собственно, это Екатерина сообщила Антону о смерти тети Гали.