Нефритовые четки - Борис Акунин Страница 29

– Да чего там таинственного, Лев Аристархович. Тюкнулистарьёвщика топором по башке. На Сухаревке этакие тайны чуть не каждый деньслучаются. Обычная полицейская история, околоточный разберётся.

– Что за старьёвщик? – спросил ЭрастПетрович. – Вы имеете в виду антиквара Пряхина? Я читал в «Полицейскойсводке». Похоже на п-пьяный разбой.

– Вне всякого сомнения, – кивнул Баранов. –Лавчонка – дрянь, фартовые налётчики на такую не позарятся. Умертвили хозяина,захватили какую-то копеечную дребедень…

– Я Пряхина отлично знал! – запальчиво перебилгенерала Хруцкий. – Частенько к нему наведывался. Он скупал всякую всячинуу китайцев-опиоманов и придерживал для меня. По большей части это и в самомделе была дребедень, но изредка попадалось что-нибудь любопытное. Так вот,Эраст Петрович, три дня назад на лавку уже нападали. Поздно вечером, когда тамбыл только приказчик. Ударили сзади по голове, оглушили. Всё перерыли и ушли,ничего не взяв. Как это по-вашему?

– Довольно странно, – признал Фандорин, заметивбоковым зрением, что мадемуазель Немчинова приблизилась к беседующим сажени натри и остановилась в нерешительности.

Приняв вид крайней озабоченности, надворный советникповернулся к графу и спросил:

– Так-таки ничего не взяли?

– Пряхин мне говорил, что грабители перевернули всёвверх дном, а забрали только большую яркую вазу из фаянса, которой красная ценапять рублей. Японские агатовые нэцкэ, главную ценность, не тронули. Бедняга такрадовался!

– А на этот раз что-нибудь пропало?

– Я разговаривал с Никифором, это приказчик, –сообщил Хруцкий. – Опять разворошили всю лавку, даже доски из полавывернули, а взяли только пару дешёвых гонконгских платков и медную арабскуютрубку. Нет, господа, это не грабёж. Уверяю вас, убийцы что-то искали!

Эраст Петрович удивлённо приподнял брови:

– С чего вы взяли, что убийца был не один?

– Полиция так считает, – ответил за графаБаранов. – Этакий разгром в одиночку устроить трудно. Разве что откакого-нибудь особенного остервенения. Злосчастного антиквара топором чуть лине на куски изрубили.

– История и в самом деле с-странная. – Сзадипослышались невесомые шаги и шелест гипюрового платья, посему Фандоринпридвинулся к генералу поближе, как бы желая довести до его сведения сообщениенемалой государственной важности. – Два нападения на скромную лавку, даещё с явными признаками обыска. Пожалуй, на обычный пьяный разбой непохоже.

– Вы находите? – Обер-полицеймейстер привыкотноситься к суждениям чиновника особых поручений со всей возможнойсерьёзностью и потому предложил. – Не передать ли дело из околотка всыскную полицию?

– Пока не стоит. Я завтра утром наведаюсь на местоп-преступления, посмотрю, как и что. Тогда и решим. Кто там околоточный?Небаба?

– Да, Макар Небаба. – Генерал улыбнулся. –Смешная фамилия. Он и вправду на бабу никак не похож. Кулачищи с пуд, всеСухаревские клошары его трепещут. Шельма, конечно, но порядок блюдёт.

Тут взгляд его превосходительства обратился куда-то за спинуЭраста Петровича, выражение лица сделалось приторно-умильным, а подкрученныеусы галантно распушились, из чего можно было сделать вывод, что Пегги двинуласьна штурм.

Фандорин услышал лёгкий стук, сопровождаемый мелодичным«ах!». Обречённо вздохнув, чиновник повернулся и поднял обронённый веер. Кадрилибыло не избежать.

2

– В котором, говорите, часу это произошло? –спросил Фандорин, присев на корточки и внимательно разглядывая дверной замок.

– Так что в девятом или в десятом вечера, –отрапортовал околоточный надзиратель, известный всей Сухаревке Макар НиловичНебаба, собою жилистый, длиннорукий, с грубым и мрачным лицом. – Лавка ужезакрылась, но хозяин ещё возился. Видно, выручку считал. А этого в лавке небыло.

Полицейский кивнул на «этого» – приказчика Никифора Клюева,сутулого и нервного мужичонку на вид лет сорока. Голова приказчика былаобмотана не слишком чистой тряпицей – во время предыдущего налёта Клюев получилот неведомых злодеев увесистый удар по макушке.

– Лежал с того самого дня как есть в полномизнеможении, – пожаловался приказчик. – И посейчас из стороны насторону шатает. Фершал сказывал, чудо Божье, что у меня головная черепицанадвое не треснула. Уберёг Господь. А окажись я тут позавчера, то и меня бы,как Силантия Михалыча… – Он закрестился, поймал суровый взгляд околоточногои вдруг стал разматывать тряпицу. – Да вот, Макар Нилыч, извольтеобозреть. Не шишка, а истинный дюшес.

Клюев наклонил лысую бугристую голову и предъявилдоказательство перенесённого страстотерпия. Шишка и в самом деле былаубедительная: вся сине-багровая, наливная, дюшес не дюшес, но с изрядную сливу.

– В девятом-десятом? – переспросил надворныйсоветник и побарабанил пальцами по дверному торцу.

Околоточный наклонился к начальству, громко зашептал,деликатно прикрывая рот огромной ладонью, но все равно шибануло чесноком и«белой головкой» – Эраст Петрович слегка наморщил нос:

– Сам подивился. Время позднее, Пряхину по всемуследовало дверь на засов закрыть. Сами понимаете, ваше высокоблагородие,Сухаревка. А взлома нет – значит, убиенный сам открыл. Уж не знакомый ли какой?

– Подивился? – искоса взглянул Эраст Петрович наполицианта. – А что ж в рапорте про это не написано?

– Виноват…

Лицо Небабы немедленно сделалось бессмысленно-чугунным,глаза обрели особенный блеск, свойственный лишь бывалым, тёртым служакам.Фандорин только вздохнул: не захотел сухаревский околоточный, чтобы на егоучастке шныряли господа из сыскной полиции, вот и утаил подозрительноеобстоятельство. Обычное дело.

Чиновник повернулся к приказчику.

– Расскажите-ка, Клюев, поподробнее, как вы этакойк-красотой на макушке обзавелись. Когда это произошло? Четвёртого дня?

– Обскажу всё как было в полнейшейобстоятельности, – с готовностью откликнулся ушибленный, расправил узкиеплечи и, откашлявшись, начал. – Вечерело. В небе ярилась буря, посверкивалимолнии, и дождь лил как из ведра. Силантий Михалыч, приняв рапсовые капли отпочечуя и пожелав мне благоспасительных сновидений, удалился вкуситьзаслуженной отрады после многотрудного дня, а я испил малую чашицу чаю иприготовился запирать сей магазин. Вышел на улицу, всю затянутую пеленой дождя…