Пока смерть нас не разлучит - Кейт Уайт Страница 28

— Вы в Нью-Йорке?

— Да, но готова встретиться с вами в любом месте.

— Хорошо, — согласилась Кэрол после некоторого размышления. — Завтра меня в городе не будет, а в воскресенье днем я могу с вами встретиться.

Она предложила для встречи маленький ресторанчик под названием «Мэншн» в районе Восьмидесятых улиц и сказала, что будет в красном пальто. Я коротко описала себя. Разумеется, не хотелось откладывать встречу до воскресенья, однако выбора у меня не оставалось. Повесив трубку, я сообразила, что до сих пор не в курсе, чем эта Кэрол, собственно, занимается — кто она по профессии?

На улицу я вышла только в половине седьмого. Обычно в этот час поймать такси проще простого. Но тут, как назло, все такси проплывали мимо с зажженным огоньком на крыше. Наконец, когда я уже совсем отчаялась, появилось сразу несколько свободных такси. Первое же притормозило у обочины. Я села и сказала водителю адрес: Лудлов-стрит.

Нижний Ист-Сайд, район к югу от Хьюстон-стрит, граничащий на востоке с Сохо, как-то постепенно превратился в самую хипповую часть города. В конце девятнадцатого и в начале двадцатого века здесь селились преимущественно еврейские эмигранты из Европы и России. Но те времена давно канули в Лету. Теперь тут живут в основном китайцы, латиноамериканцы, богема и начинающие молодые карьеристы, которые в двадцать пять лет еще готовы удовлетвориться квартирками средней паршивости. Правда, следы легендарных времен остаются. Разрушено не все. Рядом с винными барами и дешевыми экзотическими бутиками можно найти столетние заводские корпуса и старинные пекарни, где прежде выпекали мацу, тут и там покрытые граффити латиноамериканские гастрономчики. Но с каждым годом все труднее и труднее представить себе здешний муравейник начала двадцатого века.

Квартира Алисии находилась в пятиэтажном кирпичном доме, типичном для этой округи. Мне пришлось дважды звонить, прежде чем ответил женский запыхавшийся голос:

— Добрый вечер. Вы кто?

— Бейли Уэггинс.

— Я на третьем.

Загудел зуммер, и я толкнула дверь.

Разумеется, никакого вам лифта. Пришлось карабкаться своим ходом по темной и вонючей лестнице.

Мне показалось, что зуммер входной двери опять загудел. Я оглянулась. Никого.

Я постучала в дверь Алисии. Дверь почти тут же открылась. На пороге стояла высокая приятная женщина в ярко-оранжевом свитере и коричневой замшевой юбке. Длинные прямые волосы, кожа цвета кофе с молоком. На столике у двери брошено пальто, сапоги тут же, в прихожей, мокрые. Похоже, она зашла в дом только на пару минут раньше меня.

— Спасибо, что согласились встретиться, — сказала я. — Наверное, я помешала каким-то вашим планам на пятничный вечер?

— А, забудьте. Мой друг работает сегодня допоздна. Он, кстати, в «Ньюсуик». В пятницу вечером у них самая работа. Проходите, не стесняйтесь.

Я прошла в гостиную. Комната в духе шестидесятых. Не богато, но симпатично. Алисия показала мне на диван, а сама села напротив в плетеное кресло.

— Насколько я знаю, вы с Джейми дружили?

— Ну, это некоторое преувеличение. Мы встречались все больше на рабочей почве. Она писала про питание, а я оформляла блюда для фотосъемок. Познакомились прошлой зимой. Она жаловалась, что рассталась с постоянным дружком и ей теперь негде жить. А тут в нашем доме освободилась квартирка — ну я и предложила. Организовала встречу с владельцем дома.

— Вы когда-нибудь говорили по душам?

Она скорчила неопределенную мину.

— Что, у нее были проблемы с откровенностью? — спросила я.

— После того как она к нам переехала, я с ней, конечно, познакомилась поближе. И правду сказать, в восторг от нее не пришла. Она была вся в проблемах.

— А что за проблемы? Она с вами делилась?

— Ну, во-первых, Джейми не могла оправиться от того, что дружок послал ее куда подальше. Хотя незадолго до смерти она, как мне кажется, начала встречаться с кем-то другим. Второе, и главное, она вечно ныла про свой проект — открыть кулинарию для гурманов. Планировала открыть магазин тут, в наших краях. Постоянно искала инвесторов и никого не находила. Заладит про это — не знаешь, как и отвязаться. Любила повторять: везет же Пейтон Кросс — у нее деньги и оттуда, и отсюда, а теперь и муж супер-богатый и любые ее начинания поддерживает! А у нее, Джейми, нет никого.

Эти жалобы я и сама от Джейми слышала.

— В тот вечер, когда Джейми погибла, вы были в доме? — Пора было сосредоточиться на главном вопросе, из-за которого я пришла.

— Не весь вечер, только часть. На следующий день предстояла командировка от журнала в Калифорнию, я ушла ночевать к своему другу. Примерно в десять вечера.

— Джейми была и впрямь такая неловкая, что могла столкнуть включенный плейер к себе в ванну?

— Честно говоря, я вообще не могу представить, какой дурак способен такое сотворить. Есть же предел неловкости. Но что она любила слушать музыку лежа в ванне — это я точно знаю. Она мне как-то сказала, что любит мокнуть, потягивая винцо и слушая Нору Джонс. Может, плейер стоял на столике уж очень близко к краю ванны — ну и грохнулся, когда Джейми неловко потянулась за чем-то. А может, она в тот вечер с винцом переборщила, не знаю.

— А она крепко пила?

— Ну, временами надиралась, врать не стану. Но вам-то что это дает?

Тут я впервые рассказала ей, что несчастный случай с Джейми находится в одном ряду с двумя другими странными «несчастными случаями».

— Вот я и проверяю, правда ли Джейми погибла по собственной небрежности. Или кто-то ее убил.

Алисия разахалась. От любопытства и возбуждения она сунула большой палец в рот и стала его покусывать с задумчивой миной, пока я рассказывала дальнейшие подробности.

— Погодите, — вдруг перебила она меня, — вспомнила! В тот вечер, когда я как раз уходила, я с лестничной площадки слышала, как она с кем-то говорит. Да, я как раз шла к своему парню.

Я вся напряглась — как охотничий пес, взявший след.

— Мужской или женский голос?

— С кем она говорит, я не разобрала — так, бу-бу-бу. А вот ее голос слышала четко. В самый первый момент я даже подумала, что она по телефону говорит. И вдруг услышала: «Выглядишь удивленной». Не то она имела в виду «Ты выглядишь удивленной», не то «Ты не выглядишь удивленной». Словом, я сообразила, что собеседник у нее в квартире. Она его видит.

— Вы сказали об этом полиции?

— А зачем? К тому времени, когда я вернулась из Лос-Анджелеса, дело уже закрыли — стопроцентный несчастный случай. Зачем рыпаться? Я подумала, у нее был кто-то из приятелей или приятельниц. Она его или ее проводила и пошла принимать ванну. Если бы тот разговор в ее квартире показался мне, ссорой, я бы, конечно, призадумалась. Но разговор был самый нормальный. Ничего такого особенного.