Песочные замки Уолл-стрит. История величайшего мошенничества - Курт Эйхенвальд Страница 27

Джон Д’Элиса сделал выпад вперед на правую ногу, перенес на нее вес тела, стараясь присесть как можно ниже. Затем сделал резкий выдох и замер, чувствуя, как напрягаются мышцы. Перед забегом он всегда как следует разминался по собственной нехитрой методике, которую придумал для себя много лет назад. Так он достигал полной внутренней сосредоточенности, напряжение покидало его, оставляя лишь готовность к бегу.

Стоял прохладный вечер, и, замерев в растяжке, Д’Элиса отстраненно наблюдал за сотнями других участников забега, которые готовились к старту на Либерти-стрит под сенью башен Всемирного торгового центра. В обычные дни к половине седьмого вечера финансовый центр Манхэттена почти пустел, однако сегодня, 30 сентября 1980 г., в этой части Даунтауна, прилегающей к Уолл-стрит, вовсю кипела жизнь. Здесь собрались несколько сотен бегунов из более чем 60 брокерских фирм и инвестиционных банков. Им предстояло принять участие во втором ежегодном пятикилометровом забеге на переходящий кубок United Way Challenge Race. Некоторые, как и Д’Элиса, старательно разминались, другие же просто прохаживались, с нетерпением ожидая сигнала к старту.

Хотя соревнование проводилось всего во второй раз, желающих было множество и соперничество предстояло жесткое: команда, которая покажет лучший результат, завоюет право удерживать переходящий кубок в течение всего года до следующих соревнований. Д’Элиса защищал честь Bache, где работал в отделе налоговой защиты. Он был в фирменной футболке с красующимися на груди ярко-синими буквами BACHE.

Невдалеке Д’Элиса заметил своего коллегу Билла Питтмана, он тоже разогревался перед стартом. Непоседа Питтман, брокер в прошлом, пришел в отдел еще при Стиве Бланке, который взял его для административной работы — от организации документооборота до снабжения отдела офисными принадлежностями. Но с тех пор, как десять месяцев назад бразды правления перешли к Джиму Дарру, в судьбе Питтмана произошли перемены к лучшему. Дарр дал ему шанс попробовать себя на поприще торговли схемами минимизации налогов. Это удивило многих в отделе, поскольку объективно говоря, квалификации Питтмана для такой работы явно не хватало. Он слабо разбирался в налоговых схемах и лишь несколько лет назад получил в вечерней школе степень бакалавра.

Как бы там ни было, а бегуном Питтман был отменным, имея такого в команде, Bache в этом году может рассчитывать на высокий результат, подумал Д’Элиса.

Он все еще разминал мышцы, когда его внимание привлек высокий худощавый мужчина, который прокладывал себе путь через толпу. В нем не было ничего примечательного, и будь это обычный день, вряд на таком человеке задержался бы взгляд. Но сегодняшним вечером, среди пестрого многоцветия спортивных футболок и шорт запрудивших улицу бегунов, он выглядел странно в своем деловом костюме, белой сорочке и галстуке и с аккуратно зачесанными назад черными волосами. На общем разноцветном фоне он казался бледной черно-белой тенью. Вдруг глаза незнакомца остановились на Д’Элисе, и он двинулся прямо к нему. От неожиданности Д’Элиса поднялся и молча смотрел на приближающегося мужчину.

«Привет, — сказал тот, подходя, — я Нейл Синклер».

Д’Элиса никогда раньше не слыхал этого имени и ограничился вежливым кивком.

«В свое время я работал под началом Джима Дарра в Josephthal, — продолжал Синклер. — Насколько мне известно, теперь он в Bache возглавляет ваш отдел».

«И что же?» — все еще не понимая, куда тот клонит, хмыкнул Д’Элиса.

«Я просто хотел предупредить вас, чтобы вы держали ухо востро, — пояснил Синклер. — Дарр нечист на руку».

Д’Элиса уставился на собеседника, не зная, как реагировать.

«Отлично, — произнес он после паузы, — спасибо за информацию».

Синклер кивнул на прощание и удалился. Д’Элиса смотрел ему вслед, пока тот не исчез в толпе, а потом продолжил свои упражнения на растяжку мышц. Коллегам по команде он ни единым словом не обмолвился об этой странной встрече. Ровно в семь вечера прозвучал сигнал к старту, и Д’Элиса полностью отдался бегу; слова незнакомца, как видно, ничуть не выбили его из колеи. Он преодолел дистанцию всего за 26 мин, что помогло команде Bache подняться на восьмое место в забеге.

Однако слова Синклера прочно засели в мозгу Д’Элисы — он думал об этом неустанно и тем вечером, и во все последующие дни. Постепенно он разобрался, что в той ситуации его более всего смутили не слова Синклера о Джиме Дарре — Д’Элиса вот уже почти год служил под его началом, — а его, Д’Элисы, собственная реакция на них.

Дело в том, что он ничуть не удивился.

Джерри Лич, начальник отдела схем оптимизации налогов в Smith Barney, пристально смотрел через стол на Кертиса Генри. Дело происходило в сентябре 1980 г. на совещании в офисе нефтяной компании Seneca Oil в Оклахоме. До сих пор Личу никогда еще не приходилось видеть своего старинного приятеля Генри до такой степени разъяренным — казалось, его сейчас хватит удар от злости. Во что бы то ни стало Генри старался заставить Лича согласиться на его предложение о совместной продаже очередной налоговой схемы, которую инициировала Seneca Oil. Однако присутствующие на совещании менеджеры компании вели себя пассивно, и Лич не сдавался. Снова и снова он отмахивался от настойчивых уговоров Генри, твердя как заведенный, что Smith Barney не нуждается в партнере по этому делу.

На самом деле такого рода предварительные заигрывания между брокерскими фирмами были в порядке вещей. Почти каждая корпорация поддерживала связи со многими биржевыми компаниями, и последние зачастую договаривались работать сообща, если речь шла об особо крупной сделке. Каждый партнер получал свою часть комиссионных, а у клиента была гарантия, что договоренности будут исполнены. Так было и на этот раз — в запланированной Seneca продаже товарищества стоимостью 15 млн долл. сотрудничество Smith Barney и Bache выглядело вполне логичным. Обе фирмы работали на Seneca, причем заказы по продаже налоговых схем она обычно поручала Smith Barney, а Bache — инвестиционно-банковские операции. Однако раньше Smith Barney не приходилось иметь дела с такими дорогостоящими товариществами, и Генри никак не мог взять в толк, почему Лич так упорно отказывается поделиться заказом. Он твердил Личу, что Smith Barney просто не справится с ним в одиночку.

В душе Лич прекрасно понимал правоту Генри. Он сомневался, что брокерам Smith Barney под силу справиться с такой сделкой даже на треть. Для этого определенно требовались силы еще одной брокерской фирмы. Но при этом он так же твердо знал, что не допустит сотрудничества Smith Barney с Bache. Никогда. С тех самых пор, как они наняли Джима Дарра, которого Лич знал еще по Merrill. Личу было известно о событиях в Josephthal и о том, что Дарр был пойман на взятках.