Счастье не приходит дважды - Татьяна Моспан Страница 25

— Ярослав в Германии? — спросила Лада.

— Да, сегодня звонил.

— Мой Евгений Петрович тоже куда-то умелся, только он не звонит. Ему вообще до меня нет дела.

Вера сразу насторожилась, а Тамара попыталась перевести разговор на другое. Не любила вмешиваться в чужие отношения.

— Да чего уж там, — небрежно махнула рукой Козило. — Какие секреты! У моего муженька работа на первом месте, а я так — постольку, поскольку.

Громко заигравшая музыка заставила Ладу ближе придвинуться к Тамаре.

— А у тебя… тьфу ты, я хотела сказать, у вас разве не так? Слушай, давай на «ты» перейдем, а?

— Давай, — согласилась Тома.

— Я вот, например, всю жизнь под блондинку крашусь, — продолжала Лада, встряхнув отлично уложенной прической. — А муж даже не знает, что я — брюнетка. И что — с Борисом… ему тоже наплевать. Ладно, ну их всех в задницу, давай выпьем. — Она потянулась к полной рюмке. — За счастье. Чтобы оно было!

Тамару удивила пьяная разговорчивость Лады. Никогда не думала, что мадам Козило способна на откровенность. Вот тебе и «горбуша замороженная». Тамаре даже неловко стало за то, что раньше с пренебрежением относилась к Ладе. Нормальная женщина со своими проблемами. Муж разбогател, деньги есть. Нет, оказывается, счастья.

— Да не напьюсь я, — по-своему истолковала удивленный взгляд Вершининой Лада. — А если даже и так, есть кому позаботиться. У меня сегодня еще деловая встреча. Серьги знакомая предложила. Конечно, не такие роскошные, как у тебя, но тоже — стоящий товар. Договорились, должна сюда подвезти.

Когда принесли кофе, появилась знакомая Лады — Элла Ревенко, худая женщина с изможденным лицом, одетая в темно-коричневое платье, которое было ей заметно великовато. Тамара поняла, что она — приятельница Веры. Муж Ревенко погиб недавно в автомобильной катастрофе, которую многие называли не случайной, об этом даже статья в газете была. Разоблачения в прессе не могли вернуть женщине мужа. На фирме повисли долги. Вдова испытывала серьезные денежные затруднения. Чтобы выжить, приходилось продавать драгоценности.

— …Нет, больше уступить не могу. — Ревенко нервно передернула плечами и протянула руку за серьгами. — Недорого продаю, если бы не мои обстоятельства…

— Подожди, — остановила ее Лада.

Дамы опять стали торговаться. Тамара собралась уходить, когда за соседний столик усаживалась шумная мужская компания.

Она обернулась и увидела Стаса Наумова, своего сводного брата, встречаться с которым хотела бы меньше всего на свете.

Сколько крови он ей попортил! Мать после развода с отцом снова вышла замуж за крупного чиновника. С отчимом, Алексеем Ивановичем Наумовым, отношения сложились нормальные, точнее, никаких отношений не было. Тамара жила отдельно и не мешала матери устраивать свою жизнь. Другое дело сынуля Алексея Ивановича, избалованный подонистый красавчик, который пытался «воспитывать» Тамару. Он был на девять лет моложе ее, но гонору и подлости хватало на десятерых. Она из-за него тогда к матери ездить перестала. Ирка Устинкина не пропустила и его, Тома знала, что он был любовником ее приятельницы. В тот день, когда застрелили Устинкину, Тамара своими глазами видела, как он звонил в Иркину квартиру. Во время следствия она пожалела мать, не рассказала об этом в прокуратуре, хотя очень хотелось посмотреть, как эта гнида будет дрожать от страха и прятаться за спину отца.

Сейчас Тамара сделала вид, что не заметила родственничка.

Лада Козило, утомленная несговорчивостью владелицы серег, снова потянулась к рюмке. Ревенко, повинуясь непонятному инстинкту, оглянулась назад.

Ее внимание привлекла мужская рука на спинке стула. Вернее, даже не рука, а перстень, надетый на мизинец левой руки. Довольно массивный, с плоским черным камнем посредине, он был выполнен в виде печатки и мог служить украшением как мужчине, так и женщине.

Элла Ревенко похолодела. Ей показалось, что она узнала ювелирную вещицу. Похожий перстень принадлежал Аиде Пивоваровой, которую два года назад застрелили на собственной даче. Эллу как подругу убитой допрашивал следователь прокуратуры. Она не стала распространяться о личной жизни Аиды, а порассказать могла многое. Ревенко не одобряла некоторые действия Пивоваровой, но не хотела, чтобы покойницу чернили. Перстень Аида показала ей незадолго до гибели.

— Черный бриллиант, да еще такой формы — это редкость, — хвасталась она, любовно укладывая украшение в изящную коробочку. — Необычный камень.

Шестиугольный бриллиант по форме напоминал сердце.

— Неужели бриллиант? — засомневалась Элла. — Так он стоит…

— Сколько надо, столько и стоит, — обрубила приятельницу Пивоварова. Она не стала распространяться о том, каким образом ей досталась драгоценность. Только и твердила: — Прелесть, настоящая прелесть! Помимо воли взгляд притягивает. Некоторые камни обладают магическим действием.

Черный бриллиант счастья Аиде не принес.

И вот теперь Ревенко вновь увидела перстень с камнем. Она незаметно покосилась на мужскую руку, которая по-прежнему лежала на спинке стула. Точно, тот самый! Вот и острый уголок сердечка немного закруглен, и форма сердца неправильная.

Элла осторожно перевела взгляд на владельца драгоценного украшения.

У Аиды был приятель, она знала, что был, та сама хвасталась. «Ему сорок лет, а выглядит как Аполлон. Красивый, сильный!» Познакомить даже хотела, но не успела, убили ее. Этому, в ресторане, сорока лет не дашь. Темноволосый красавчик, выражение лица — дерзкое, такой вполне мог понравиться Аиде. Ревенко знала ее вкус. Но чтобы Пивоварова сделала ценный подарок любовнику?.. В это поверить было невозможно. Аида не из тех женщин, которые таким образом пытаются удержать дружка. Значит…

Ревенко поспешно отвернулась.

Тот, кого она так внимательно рассматривала, звали Геннадий Назаркин по кличке Бакс.

Сегодня Назаркин гулял. Участие в ограблении квартиры Ольшанского, совершенное прошлой ночью, его встряхнуло. Раз-два — и куш огребли. Толково все сделано.

Встретив знакомого, Стаса Наумова, зашел с ним в клуб, стресс снять. Жрать водку, как Вася Драник, под крупно нарезанную колбасу из магазина — не эстетично.

Интерес дамочки за соседним столом Назаркин без внимания не оставил. И чего уставилась, коза старая?

— Смотри, мадам от тебя взгляд оторвать не может, — усмехнулся Наумов. — Видно, ты произвел на нее неизгладимое впечатление.

— Перебьется, — фыркнул Назаркин и добавил негромко: — Больно костлява, на кости только собаки кидаются. — Он придирчиво окинул взглядом женщину и заметил Тамару. — А вот соседка ее — ничего мамзель.

Ухмылка Стаса сползла сама собой, когда он увидел Тамару.

— Мое почтение уважаемым родственникам, — приподнялся он.

Вершинина сдержанно кивнула, всем своим видом давая понять, что любезничать не собирается. Она, решительно поставив кофейную чашку на стол, стала прощаться с компанией Лады Козило.