Черная перепелка - Анна Дубчак Страница 25

— Когда вы сказали, что он больше всего доверял Тамаре Савушкиной, вы имели в виду какие-то финансовые дела? Передачу денег, к примеру?

И тут лицо Степанова вытянулось, а щеки стали красные.

Дождев чуть не расхохотался — он понял, что произошло.

Степанов, с утра разбавив новогодние алкогольные пары кофе, а может, и водой, вновь расслабился и, забывшись, что разговаривает со следователем, наговорил много лишнего.

— Да успокойтесь… Все в порядке, — Дмитрий поспешил успокоить хирурга. — Я ищу убийцу Тропинина — это для меня самое главное. А у вас есть какие-либо предположения, кто бы это мог сделать? Юлия Тропинина, к примеру?

Он даже не успел договорить, как услышал уверенное:

— Могла. Она — да. Говорят, их убили заточкой или шилом, я имею в виду, тем, что легко всадить в тело… Проще, чем нож.

— Вот что значит — небольшой городок, где все всех знают и где информацию не скроешь.

— Я бы и подумал сразу на нее, ну, что она выследила бывшего мужа, застала их где-то в постели (они же были обнажены) и набросилась на них, колола куда попало… Но она же хирург, понимаете? Если бы она хотела убить, то и одного удара было бы достаточно, но точного. Это во-первых, а во-вторых, Дмитрий Сергеевич, Юля при всей своей гнилой сущности и злости, как бы себя ни вел Макс, чтобы он ни сделал, да пусть даже переспал прямо на ее глазах с кем-то, никогда и ни за что не причинила бы ему боль и уж тем более не убила его. Любила, понимаете? Она говорила кому-то, что ей доставляет удовольствие даже страдать по нему, главное — видеть и находиться с ним рядом. Вот так.

— А что можете рассказать про его спутницу?

— Про убитую девушку?

— Вам же известно, кто она?

— Конечно, известно. А что вы так удивляетесь? Сами же понимаете, что город маленький, а я — врач, я с годами оброс такими связями… И как вы думаете, когда нашли Макса, думаете, не нашлось бы человека, который позвонил бы мне из прокуратуры и не сообщил об этом? Уверен, сейчас половина жителей нашего города вместо того, чтобы с удовольствием опохмеляться после новогоднего застолья, поминают нашего Тропинина… А про девушку что мне известно? Это жена Закатова, она крутилась здесь в больнице осенью, когда ее мужа оперировали. Вся больница ходила смотреть на нее, когда она однажды уснула на кушетке в коридоре рядом с операционным блоком. Она была в летнем сарафане, такая юная, красивая, лежала на кушетке, как русалка, волосы до пола вьются, колени голые, пяточки розовые… Рот нежный полуоткрыт, губы темно-красные, полные, влажные… Потрясающей красоты девушка. И я не удивился бы, если бы еще тогда узнал, что Макс запал на нее, что встречается… Но никто в больнице не знал, что они вместе. Макс после ее отъезда продолжал вести себя так, словно ничего с ним и не происходит, не подавал вида, что сердце его занято, что он страдает от любви, от невозможности видеть Закатову. Так же пощипывал за попки наших медсестер, оказывал знаки внимания всем подряд — словом, никто ничего и не замечал.

— Но как можно скрыть связь с такой яркой девушкой в вашем городе?

— Значит, можно. Сейчас-то я понимаю, почему они прятались, почему были так аккуратны. Она же была замужем, и муж — серьезный человек, понятное дело, что она боялась… Вот же конспираторы! Но знаете, что я вам хочу сказать? Тамара! Вот она могла быть посвящена в эту тайну Макса, могла им помогать. Я бы даже не удивился, если бы узнал, что она предоставляла нашей парочке для встреч свою квартиру.

— Как вы думаете, вот сейчас, когда Макса уже нет в живых, она согласится нам помочь и рассказать все, что ей известно об этой истории?

— Не знаю… Тамара — сложный человек, но она какая-то настоящая, понимаете? Справедливая, неравнодушная, в коллективе ее уважают.

— А где она сейчас может быть? Дома?

— Скорее всего, дома, обычно на праздники собираются у нее, я имею в виду ее подруг, Соню и Наташу. Если бы дело было летом, то они могли бы на выходные отправиться, к примеру, в какой-нибудь местный санаторий или поехать на море… Но Новый год, зима, думаю, они здесь, дома.

Дождев записал все необходимые сведения в блокнот, поблагодарил доктора за помощь и отправился в кабинет главврача больницы.

Сухой маленький человек с бледным лицом, напуганный визитом следователя, не рассказал Дождеву практически ничего о Тропинине. Разговаривал официально, коротко, боясь, что скажет лишнего.

Разговора не получилось.

Дождев вышел из больницы, глотнул свежего морозного воздуха и позвонил Савушкиной. Но ее телефон был отключен.