Таежная зона - Алексей Макеев Страница 24

– Не толпу, а два человека, – поправил собеседника Нечайкин. – Для подстраховки. Мало ли что может выкинуть этот загнанный в угол сучонок. Ты не знаешь Мишаню, Шуруп, а я его знаю. И знаю неплохо. Если с тобой отправятся…

– Нет! – жестко отрезал Крячко, обрывая шефа на полуслове, и даже хлопнул ладонью по барной стойке. Брюнетка в облегающем платье покосилась в его сторону, и Стас машинально ей улыбнулся. – Мне не нужны помощники. Пойми же ты, чем больше народу в таком деле, тем хуже. Все это нежелательные свидетели… Или я иду один, или умываю руки. Решай сам!

Ультиматум был озвучен. Крячко рисковал. Еще позавчера он только познакомился с Нечайкиным, а уже сегодня ему предлагали такое дело, которое могло бы дать ему в руки одну из самых сильных козырных карт. Черновой план приобретал в сознании Станислава все более и более реальные очертания. А что, если Нечайкин сейчас откажется? Когда еще полковнику такой шанс выпадет? Но и согласиться на то, чтобы взять помощников, он тоже не мог.

Нечайкин достал из кармана пачку «Винстона», вынул из нее сигарету и неспешно размял ее пальцами.

– Хорошо. Поезжай один, – согласился он. – Но если что-то пойдет не так…

– Все будет в елочку, – живо заверил его Крячко. – Я не слышал от тебя только одного. Адрес клиента. И время исполнения, конечно.

– Чем скорее, тем лучше. Александр Романович не любит проволочек. Так что ты можешь отправляться к Мишане хоть сейчас. – Нечайкин переложил сигарету в левую руку, а в правой у него вдруг появился небольшой почтовый конверт. Он протянул его Станиславу, еще раз коротко оглянувшись через плечо. – Вот его адрес. Это, кстати, недалеко отсюда. На машине минут десять, если не меньше. Живет один в двухкомнатной квартире. Хотя в это время у него может отираться какая-нибудь шмара.

– Если это так, то что делать?

Как обычно, когда речь заходила о вынужденном насилии, Нечайкин глубоко вздохнул и театрально развел руками. Дескать, что тут скажешь? Се ля ви.

– Завалишь обоих, – грустно произнес он.

– Лады, – Стас спрыгнул с табурета и деловито проверил, на месте ли пистолет, выданный ему Нечайкиным. Свое табельное Крячко по-прежнему носил на лодыжке. – Тогда я подорвался. Как все закончу, сразу отзвонюсь.

– Само собой.

Нечайкин наконец прикурил сигарету и потянулся к стакану с соком. Провожать взглядом покинувшего бар Крячко он не стал.

Стас вышел из клуба и сел в «шестерку». Стартер схватился не сразу, и полковнику пришлось раз шесть или семь повернуть ключ в замке зажигания, прежде чем автомобиль завелся. Мысленно Крячко проклял собственную идею позаимствовать у соседа машину. Отъехав от «Нити Ариадны», он распечатал конверт, полученный от Нечайкина. Внутри оказался небольшой квадратный листок с адресом Мишани, фотография, на случай если в квартире клиента окажется еще кто-то, и десять стодолларовых купюр в качестве аванса за предстоящую операцию. Крячко усмехнулся, сунул деньги в карман ветровки и внимательно пригляделся к фото. Мишаня, которого полковнику никогда прежде видеть не приходилось, был, что называется, самым типичным быком. Широкая морда, накачанная шея, большие выразительные глаза. Однако было в этих глазах и нечто такое, что совершенно не вязалось с устрашающей внешностью Мишани. И Стас знал, что это. Страх. У всех этих ребят, попавших под жернова нового общественного строя в девяностых годах прошлого века, в глазах обязательно присутствовал страх. Они пытались скрыть его, искоренить в себе, но опытный взгляд любого оперативника со стажем все равно легко прочитывал это чувство.

Крячко убрал снимок обратно в конверт, запечатлев в памяти нужное ему лицо, и сверился с адресом. Нечайкин был прав. Дом, в котором проживал Мишаня, располагался всего в нескольких кварталах от казино. Станислав отлично представлял себе это место. Ему понадобилось меньше пяти минут, чтобы оказаться возле старенького хрущевского подъезда с неработающим погнутым фонарем.

Полковник вышел из машины и вскинул голову вверх. Зная номер квартиры клиента, он безошибочно смог определить три окна на четвертом этаже. В одном из них, в крайнем левом, горел свет. Отсутствие занавески позволяло разглядеть сферический розовый плафон под пожелтевшим от никотина потолком. Скорее всего, это была кухня. В двух других окнах свет отсутствовал.

Крячко сунул руку в карман, сомкнул пальцы на рифленой рукоятке пистолета и решительно направился к подъезду. Дверь под номером пятнадцать на четвертом этаже была лишена кнопки электрического звонка, а потому Стас, не долго раздумывая, постучал по металлической пластине кулаком. Тяжелые грузные шаги известили его о приближении хозяина. Глазка в двери тоже не было, и Мишаня бесстрашно распахнул ее внутрь. Секунды две или три мужчины молча смотрели в глаза друг другу.

– Ты кто? – первым нарушил паузу Мишаня.

Голос у него был низким и хриплым, под стать его внешности.

– Ты один? – вместо ответа прозвучал встречный вопрос визитера.

– Я-то один, – на Мишане была белая майка навыпуск, под которую он запустил свою гигантскую ручищу и почесал пузо. – А ты кто такой, я спрашиваю.

Крячко двинулся вперед, хозяин квартиры не успел среагировать на это действие и вынужденно отступил. Гость оказался в квартире.

– Я от Нечайкина.

Стас был готов к тому, что произошло. Услышав фамилию Нечайкина, Мишаня не счел нужным продолжать разговор. Вместо этого он сделал еще шаг назад и, ни слова не говоря, выбросил вперед кулак, целясь Крячко в голову. Полковник нырнул вниз и локтем врезал Мишане в живот. Пресс у братка оказался на должном уровне. Он выдержал атаку и кинулся на Крячко всей массой своего тела. Входная дверь захлопнулась, а Стас оказался прижатым к стене. На его корпус посыпались стремительные удары справа и слева. Высвободить руки для ответных действий он не мог. Тогда Стас резко выбросил вперед голову. Его лоб жестко протаранил переносицу противника. Послышался хруст ломаемой кости. Мишаня закричал и отскочил назад, хватаясь руками за поврежденную носовую перегородку. Алая кровь заструилась по его пухлым губам, и несколько крупных капель, сорвавшись с подбородка, упали на рыжий линолеум в прихожей. Крячко не дал неприятелю времени на то, чтобы опомниться. Удар ногой под коленку заставил Мишаню рухнуть на пол. Той же ногой Стас врезал ему по шее, и Мишаня завалился на бок. Полковник достал из кармана ветровки пистолет и наставил его на поверженного.

– Еще раз попробуешь выкинуть что-нибудь подобное, башку прострелю, – жестко произнес он. – Лучше не нарывайся, парень. Понял?

Мишаня со стоном размазывал кровь по лицу. Он и не думал подниматься и смотрел на Крячко снизу вверх, лежа на боку.

– Че ты мне мозги лечишь, шестерка? – произнес он. – Ты же все равно меня пристрелишь. Попробую я что-нибудь выкинуть или нет… Ты же получил приказ замочить меня? Верно? Я же рублю фишку, в натуре. Сам занимался тем, чем ты сейчас занимаешься. Сначала ездил к должникам, делал предупреждения, потом мочил. На глушняк! А теперь, вишь, как получилось. Нечайка, сука, меня самого кокнуть решил… Ну, что ж, справедливо, в общем-то. Вчера для меня все сроки вышли.