Русский Рокамболь - Александр Цеханович Страница 23

Сосед этот был какой-то горбоносый барон, беседу с которым он вел на немецком языке.

Через несколько минут выходивший зачем-то из кабинета Флирт объявил, что все готово и можно начинать… Партнеры сели. Андрюшка поместился поодаль и стал наблюдать за ставками графа.

Игра действительно была крупная, и Иерониму Ивановичу не везло. На лбу его от напряжения взбучилась жила, но губы старались складываться в любезно-небрежную улыбку.

Андрюшка видел, как он удваивал ставки и проигрывал одну за другою. Пачка сторублевых, только что вынутая из бумажника, растаяла мигом. Лицо его побагровело еще больше, слегка дрожащей рукой полез он в боковой карман и, как показалось Андрюшке, вытащил из сильно похудевшего бумажника последнюю пачку в тысячу.

Та же дрожащая бледная рука беспорядочно перегнула карту и положила на нее всю пачку. Андрюшка мельком увидел понтируемую карту и адски улыбнулся! Это была двойка пик…

Все затаили дыхание; все догадывались, что со стороны графа это была последняя ставка. Флирт, неизменно появляющийся в такие минуты, подошел на цыпочках, заложил руки за спину и устремил свои глаза на руки банкомета.

Само появление Флирта уже доказывало, что должно произойти нечто решительное.

— Вы говорите, в цвет и масть? — любезно переспросил банкомет.

— В цвет и масть! — глухо ответил граф и по привычке сделал усилие улыбнуться, но улыбка не удалась ему, она походила на гримасу от укола.

Карт легло направо и налево по нескольку десятков, но двойка не выходила.

Нетерпение окружающих возрастало с каждой минутой. Вот уже и в руке банкомета немного карт, штук десять всего по приблизительному расчету, а двойки все нет… Вот осталось четыре… три, две и… двойка пик, оказавшись последней, легла налево.

Ставка была бита.

Страшно прихлынула кровь в лицо старого жуира и тотчас же, отхлынув назад, сделала его страшно бледным. Он растерянно оглянулся на Флирта, но тот молча поспешил отойти и скрылся в дверях залы.

— Угодно вам продолжать? — спросили у графа.

— Нет, благодарю! — отвечал он глухим голосом. — Я немного утомился.

И он встал.

По глазам его Андрюшка угадал, что как он, так и князь готовятся идти к Флирту для какой-то сделки, в тех же глазах он прочел безумную жажду играть, играть без конца…

Он издали последовал за графом и увидел, как они сошлись с Флиртом и, идя рядом по зале, стали горячо говорить о чем-то.

Граф Радищев, потеряв всю свою важность, сильно жестикулировал. Флирт шел степенно, заложив руки назад и слегка наклонившись ухом в сторону собеседника.

В зале было пустынно. Андрюшка опять пробрался к трельяжу и сел, совершенно укрытый густой зеленью плюща.

Ни Флирт, ни граф не заметили его появления. Они были слишком заняты разговором и, благодаря предполагаемому свиданию с глазу на глаз, говорили громко.

— Видите ли, — говорил Флирт, — все деньги у меня в банке — тут, дома, всего сотни две, и те, так сказать, расходные деньги, которые я ни в каком случае не могу пустить в раздачу…

— Но, видите ли, — перебил его граф, — я имею возможность завтра же взять у моей тетушки, а сегодня подпишу вам тройной вексель… Да, наконец, я уверен, что я все верну, у меня есть какое-то предчувствие.

— Все это очень может быть… но, право же, дорогой граф, у меня нет, а на нет и суда нет…

«Шельма! — подумал Андрюшка. — А недавно ли водил в кабинет проигравшегося князя, и он теперь опять играет…»

— Ну хоть триста!.. — настаивал граф.

— Тридцати не могу!.. Право, граф, не могу… нет.

— Сто, наконец! Чтобы хоть раз поставить…

— Не могу! — ответил Флирт и резко отошел.

Граф остановился посредине залы и тупо поглядел вслед удаляющемуся хозяину. Потом он медленно подошел к ближайшему стулу, сел на него и, вынув из кармана часы, стал их вертеть на ладони, явно оценивая их стоимость.

За трельяжем раздался шорох. Он вздрогнул и быстро спрятал часы.

— Что, граф, вам сильно не повезло? — фамильярно подошел к нему Андрюшка.

— Да, ужасное несчастье! — ответил Иероним Иванович и встал, делая вид, что хочет идти в игорную комнату.

— Постойте! — сказал ему Андрюшка, загораживая дорогу и сверкая своими темными глазами, в которых блестела затаенная мысль. — Постойте!..

Граф с удивлением посмотрел на него:

— Что вам угодно?

— Очень немного.

— Что именно?

— Я хочу вам предложить денег взаймы… Я сам игрок и прекрасно понимаю, что отыграться необходимо…

— Денег?.. Вы предлагаете мне денег? — недоверчиво переспросил граф, отыскивая на лице говорившего насмешку.

Но лицо Андрюшки было совершенно серьезно.

— Да, денег… но с условием, чтобы первая ставка опять была на двойку пик… Это моя карта, и я через вас хочу испытать еще раз свое счастье… Сколько вам надо?..

Глаза графа алчно разгорелись.

Он ближе подошел к Андрюшке и, взяв его за пуговицу сюртука, заговорил тоном, который менее всего мог бы внушить доверие, столько торопливой радости было в нем.

— Если можно, полторы тысячи, я вам их завтра доставлю… под честное слово, а впрочем, хотите вексель?..

Он остановился, понимая, что говорит что-то не то, и опять пристально поглядел в лицо Курицына, отыскивая в нем издевательство.

Андрюшка тем временем молча полез в карман, вынул бумажник и принялся отсчитывать деньги. Затем он подал их графу и сказал:

— Я верю вам и вашему графскому слову.

— Благодарю! — с театральной ужимкой поклонился граф, принимая деньги… — Но как это, право, все странно? Вы меня не знаете, я вас тоже, и вдруг…

— Вы меня не знаете, но я вас, — значительно ответил Андрюшка, — я вас прекрасно знаю…

— Разве мы где-нибудь встречались?..

— Вы это узнаете потом… — И вдруг, улыбнувшись, Андрюшка прибавил: — Но и у меня к вам есть просьба. Проиграете ли вы или выиграете — все равно вы должны со мной отужинать… Я к вам имею дело. Согласны вы?

— Согласен, — без запинки ответил граф. — Согласен, если это вам доставит удовольствие.

— Большое! — многозначительно ответил Карицкий. — А теперь пойдемте играть. Только непременно ставьте на двойку пик… Это мое требование…

Они ушли в игорную залу.