Деньги для киллера - Татьяна Полякова Страница 2

Ты ж собиралась экономить.

— Ты самый близкий для меня человек.

Я нахожусь на грани…

— Отойди от нее в сторонку, — мне стало стыдно, ия, сменив тон, спросила:

— Чего у тебя?

— Славка — подлец…

— А, про Славку я все знаю.

— Нет, не все, — разозлилась Сонька, —приезжай, поддержка нужна.

— Приеду, — вздохнула я, — в пятницу.

— В пятницу твоя помощь может уже не понадобиться.

— Ты не топиться ли собралась?

— А что, получше меня люди руки на себя накладывали.Вот Анна Каренина…

— Она под паровоз бросилась, — уточнила я.

— У меня «Тарзан» под боком.

— Семь километров. Ты ленивая, пока доплетешься,передумаешь.

— Остри себе на здоровье. Конечно, моя жизнь вмасштабах человечества мало значит, но нет человека, который был бы, какостров, сам по себе, каждый человек — это часть материка…

Тут до меня дошло, что Сонька цитирует Джона Донна, которогоне может знать в силу своей беспросветной дремучести.

— Эй, — насторожилась я. — Это еще откуда?

— Это Хемингуэй.

— Ты читаешь Хемингуэя? — опешила я.

— Да.

— Врешь, — теперь я испугалась, и было чему:Сонька ничего интеллектуальнее мексиканских сериалов на дух не выносила.

Приходилось признать, что с ней в самом деле что-то нетак. — На какой странице? — все еще не теряя надежды, спросила я.

— На двести тринадцатой… Хочешь, расскажу о чем?

— Нет, — всерьез разволновалась я, — может,тебе не стоит читать, может, ты лучше телевизор посмотришь?

— Не вижу смысла, — вздохнула Сонька.

— Ладно, поищем вместе.

— Приедешь?

— Приеду.

— С «Тарзаном»

— Очумела, что ли? Семь километров пешком.

— Я тебя на велике встречу.

— Иди ты со своим великом знаешь куда!

Попрошу кого-нибудь подвезти.

— Картошки захвати.

— Что, у тебя картошка кончилась?

— Она и не начиналась, кто ее сажал?

— У Максимыча купишь, — сказала я и повесилатрубку.

День, который начался так паршиво, не сулил ничего хорошего.Если бы голова моя работала исправно, я бы забыла этот разговор через полчаса.Но я-то знала, что поеду к Соньке, буду слушать ее бесконечное нытье и рассказыпро подлеца Славку. К несчастью, слова: дружба, ответственность, верность — дляменя пустой звук. Правда, сейчас дружба казалась мне глупостью, а мой походчерез лес — следствием белой горячки. Впереди вырисовывался деревянный мост,это значит, что прошла я только два километра. Да, день не задался.Договорилась с приятелем, что он отвезет меня к Соньке, прождала его большечаса, он позвонил, страшно расстроенный, и сообщил, что у него угнали машину,прямо со стоянки возле дома. Сделав несколько бесполезных звонков, я поняла,что если хочу попасть к Соньке, придется мне добираться «Тарзаном». И воттеперь бреду в темноте по лесу, стучу зубами от сырого воздуха и страха, а радичего? Чтобы спасти Соньку? Ее надо от самой себя спасать, но это, к сожалению,невозможно!

Я ускорила шаг, чуть согрелась и почувствовала себя нескольколучше. Все бы ничего, да завтра на работу, впрочем, первое занятие в четыре,успею отдохнуть. Сейчас приду, напьюсь чаю, завалюсь спать…. Из кустов шумновыпорхнула птица. Я вздрогнула, а потом засмеялась. Просто удивительно, какменяются ощущения, лишь только окажешься в темноте. Вот я, к примеру, совсем нетрусиха, да и чего мне бояться? Зверья? Так ничего опаснее зайца здесь неводится, лесные разбойники тоже как-то не прижились, а вот иду и вздрагиваю откаждого шороха. Днем — совсем другое дело: шла бы не торопясь, птиц слушала ирадовалась, что вырвалась из города. Тропинка устремилась в гору, и я вместе сней, вот поваленная береза, значит, осталось мне чуть больше двух километров. Итут до меня дошло, что идти придется мимо кладбища.

Я машинально взглянула на часы: полночь.

Ну надо же… В рассказы о привидениях я, конечно, не верю, нокому придет охота идти ночью в лесу мимо деревенского кладбища? Конечно, егоможно обойти. Только в такую темень заблудиться проще простого, да и крюкприличный… Бегом, и направо не смотреть.

Решившись, я пошла быстрее, кладбище вот-вот должно былопоказаться за деревьями. И тут… Свет, тусклый, блеклый, какой-то призрачный,слабо пробивался сквозь ветви. В первое мгновение я хотела заорать и броситьсяпо тропинке назад, но что-то меня удержало. Я замерла, вытаращив глаза, истояла так пару минут, прежде чем до меня дошло: свет этот не имел никакогоотношения к мистике: вплотную к кладбищенской ограде, представляющей собойдеревянные столбы, соединенные между собой слегами, лопнувшими во многихместах, стояла машина. Свет ее габаритных огней я и увидела. Облегченновздохнув, я прошла еще пару метров и встревоженно притормозила. За оградойвырисовывались две фигуры и, если я в состоянии что-то понимать, рыли могилу. Тутдо меня дошло, что встреча с привидениями далеко не самая опасная вещь насвете, поэтому тихо сползла на землю, под прикрытие куста бузины. Я моглазаметить их слишком поздно от этой мысли мороз пошел по коже. Что они тутделают? Неужели могилы грабят? Очень некстати я вспомнила «Тома Сойера»:«Неожиданно показавшаяся из-за туч луна осветила лицо индейца Джо…» Ну, надоже…

Глаза привыкли к темноте, и я неплохо видела обоих мужчин:голова одного то исчезала, то снова показывалась из ямы, второй стоял наверху,метрах в двух от машины, и поглядывал по сторонам. Я поплотнее прижалась кземле, но наблюдать продолжала.

И о Соньке подумала: а что если ей придет фантазия менявстречать? Нет, Сонька спит, как сурок, и обо мне думать не думает. Впервыемысль о се безответственности меня порадовала.

— Ну, — проронил тип, стоявший наверху, и я отнеожиданности вздрогнула. Второй вылез из ямы и сказал:

— Порядок.

Лицо его оказалось в полосе света, и я его, конечно,запомнила, хотя мне этого совершенно не хотелось. Мое единственное желание вэтот миг очутиться как можно дальше отсюда.

Они подошли к машине, открыли багажник и вытащили оттудачто-то большое и тяжелое. Я зажала рот рукой, чтобы не заорать, потому чтовдруг поняла это труп.