Затаившийся - Грегг Олсен Страница 2

– Пожилого мужчину с собакой. Еще утром здесь играли дети из дома чуть дальше. Больше никого не было. Или я не заметил. Я не обращал внимания на посторонних. Просто хотел провести время с Софи и Обри.

Мой голос срывается, когда я произношу имя Софи. Но я пытаюсь сдержать эмоции.

Я рассказываю, что развел костер, когда приехал. Софи по дороге заглянула в магазин и купила сэндвичи и пару стейков. Мы выпили по бокалу вина и посмотрели фильм – владельцы оставили несколько DVD, по большей части семейных комедий. Около девяти вечера Обри уснула, и Софи уложила ее в постель. Где-то через час мы тоже легли спать.

На следующее утро я приготовил вафли.

– Обри их обожает. А я толком и не умею готовить ничего другого.

Я слышу, как она смеется, и вижу старшего внука Терезы, раскачивающегося на канате, привязанном к ветке массивного кедра.

Монтроуз ждет продолжения рассказа: «Что случилось потом?»

– Мы с Обри сели в лодку и отправились ставить ловушки на крабов, – говорю я.

Обри, одетая в ярко-оранжевый спасательный жилет, пришла в восторг. Поверхность воды напоминала стекло – безупречное оконное стекло. Мы все утро катались на лодке туда-сюда.

– Мы просто плавали в лодке, ничего особенного.

– Не торопись, – говорит Ли. – Расскажи нам все по порядку.

Я рассказываю, что, пока мы с Обри занимались ловушками, Софи устроилась на террасе с книгой и чашкой кофе, а потом и с бокальчиком-другим шардоне.

В качестве приманки я положил в ловушки кошачий корм, и мы с Обри проверяли их каждые полчаса. Дело было даже не в крабах. Мне просто нравилось проводить время с Обри, видеть все ее глазами. Для нее этот день был полон открытий. Первая поездка на лодке. Первая встреча с чайкой. С тюленем. Я вспоминал, как катался на лодке с собственным отцом. Это был шанс узнать поближе не только природу, но и друг друга. Кораблекрушение. Пираты. Капитан Ахав.

– И потом вашу жену похитили? – спрашивает напарник Ли.

Он меня раздражает. Будто пытается подловить на лжи. Я знаю, он делает свою работу, но у меня пропала жена. Он мог бы проявить хоть каплю сочувствия.

– Скажи, – говорит Ли, – в какой момент ты понял, что с Софи что-то не так?

К моему удивлению, я вынужден приложить усилие, чтобы взять себя в руки. Но я достаточно силен. Я делаю вдох и продолжаю рассказ.

* * *

Мы успели отплыть на сотню ярдов от берега. Софи переместилась с террасы на бетонную дамбу. Книгу она оставила в коттедже, а бокал вина взяла с собой. Она машет нам с берега. Обри услышала, как лает вдалеке собака, и теперь я гребу в том направлении. Она очень хочет завести собаку, но мы с Софи настаиваем, что сначала нужно закончить ремонт. Для Софи это способ потянуть время. Я люблю собак. В детстве у меня дома жили золотистые ретриверы. А вот Софи собаки не по душе. Это один из немногочисленных поводов для разногласий между нами. Софи редко меняет свое мнение. Ее твердые убеждения – одновременно достоинство и недостаток. Когда мы согласны друг с другом, то способны преодолеть любые преграды. Когда наши мнения расходятся, дело неизбежно заканчивается долгой ссорой и я всякий раз проигрываю. За пять лет нашего брака стало очевидно, что, как бы упрям я ни был на работе, дома я всегда уступаю Софи, соглашаюсь с ее идеями, планами и начинаниями. Я делаю это, потому что хочу сохранить мир в семье, потому что Софи так много для меня значит.

Мы с Обри так и не нашли собаку, и я начинаю грести обратно к коттеджу, когда внезапно раздается крик. Не пронзительный, но достаточно громкий, чтобы заставить меня обернуться к берегу. Я вижу, что моя жена борется с каким-то мужчиной. Бокал упал на землю и разбился. Софи что-то кричит, но я не могу разобрать слова. Я вновь поворачиваюсь к ним спиной и гребу так быстро, как только могу.

Обри, сидящая напротив, думает, что мы играем в игру. Я никак не могу достаточно разогнаться, хотя хожу в тренажерный зал два раза в неделю. Обри неправильно истолковывает ужас в моих глазах.

– Быстро! – кричит она. – Быстро!

Софи – довольно хрупкая женщина. В ней едва ли наберется 110 фунтов. Но она сильна. Легко может обогнать меня, и обгоняла. Когда я снова оборачиваюсь, то вижу, как незнакомец совершает нечто ужасное. Он бьет Софи кулаком в лицо. Она падает.

– Какого черта! – кричу я. – Отвали от нее!

Мне туда не добраться. Я гребу изо всех сил. Когда я оборачиваюсь еще раз, очки слетают с меня из-за резкого движения и падают в воду. Мир расплывается у меня перед глазами. Я вижу, как мужчина поднимает мою жену и уносит куда-то за коттедж.

Сердце выпрыгивает у меня из груди.

– Черт побери! Хватит! Оставь ее в покое!

Обри поняла, что это не игра. Она начинает плакать. Мне хочется выпрыгнуть из лодки и пробежать по мелководью, чтобы догнать похитителя, но я не могу оставить дочь одну. Я задыхаюсь. Пытаюсь взять себя в руки. Осталось всего двадцать ярдов. Я почти у цели.

– Помогите! – кричу я, обернувшись к «Хризантеме», коттеджу посередине, самому маленькому из тех, что стоит на берегу. Прошлым вечером я видел, как в окне горел свет, но больше ничего.

– Кто-нибудь, на помощь! – кричу я изо всех сил. Меня услышали бы даже посреди бури, что уж говорить про тихое утро. – Кто-то похитил мою жену!

Я выпрыгиваю из лодки, хватаю плачущую Обри и бегу по бетонным ступеням к лужайке за пляжем. Там я ставлю Обри на землю.

– Все будет хорошо, – говорю я. – Стой здесь. Никуда не уходи. Хорошо?

– Я хочу к маме, – жалобно говорит Обри.

– Да, милая, – я пытаюсь ее успокоить. – Я тоже.

Из коттеджа раздаются голоса, и я гадаю, не привиделось ли мне все это. Может, свет, отражавшийся от поверхности воды, исказил реальность. Я взбегаю по ступенькам террасы, пересекаю кухню, врываюсь в гостиную, окно которой выходит на Худ-Канал и покрытые хвойными деревьями холмы.

– Софи?

Конечно, это всего лишь телевизор. Софи здесь нет. Показывают рекламу кастрюли-скороварки.

Я сам словно очутился в кастрюле.

Я тяжело дышу. Мое сердце пытается вырваться из груди. У меня вот-вот случится сердечный приступ. Я упаду на этот старый сосновый пол, которым Софи так восхищалась сегодня утром, поедая вафли. Что происходит?

Я возвращаюсь наружу и вижу женщину с двумя детьми, видимо, возвращающуюся с прогулки.

– Кто-то похитил мою жену! Вызовите полицию! Помогите!

Женщина смотрит мне в глаза и понимает, что я не шучу. Она посылает мальчика с девочкой в «Хризантему», а сама достает телефон.

На бегу я кричу пожилому мужчине с собакой, чтобы он тоже набрал 911. Здесь ужасное покрытие. Мой телефон ловит сигнал от силы четверть времени – и не ловит, когда это нужнее всего. Как сейчас.