Не время умирать - Дмитрий Янковский Страница 17

– Понимаю, Василий Федотович. Но ситуация грозит выйти из-под контроля, я не знаю, с кем можно еще связаться, чтобы предотвратить развитие очень опасных событий.

– Обратитесь в ФСБ по инстанциям! Вы же официальное лицо!

– Вот этого бы не хотелось. В первую очередь потому, что у меня нет надлежащих санкций от моего начальства. А во вторую, придется долго объяснять. Мы потеряем время, а именно его у нас сейчас нет.

– Ох… Мне кажется, вы затеяли опасную игру.

– Нет. Я очень хорошо понимаю, что делаю и зачем.

– Да. Наверное. Вы всегда были умницей. Но вы уверены, что Ковалев вам поможет? Что не вывернет опять все наизнанку, как в тот раз? Ведь Миша погиб из-за него.

– Я все помню, – повторила Наталья. – Спасибо. Простите за беспокойство.

Она добралась до своего кабинета в этом же здании, отворила дверь и сняла со шкафа картонную коробку с разным электронным хламом, который выкинуть не поворачивалась рука, а потом становилось не до него. Порывшись, чуть ли не с самого дна она вытянула телефон «Моторола» с четырехстрочным монохромным экраном и зарядное устройство к нему. Включила в розетку.

Первой мыслью было позвонить прямо с этого аппарата. Генерал тогда перепугается до поноса… Звонок от покойничка! Он-то считает Лемеха погибшим. Но, нет, это была бы глупая ребяческая выходка. Тем более что номер уже давно заблокирован за неуплату. Зато в его памяти можно будет найти контакт Ковалева. Ведь это именно тот аппарат, о котором только что говорил Василий Федотович Лемех. Именно тот…

Пятнадцать лет назад Наталья встретилась с Ковалевым. Оба знали, что друг другу верить нельзя. Но, прощаясь, генерал, словно в издевку, дал ей свою визитку и сказал: «Позвоните, когда будет нужна помощь».

Наталья выбросила картонный прямоугольник с телефонным номером сразу, как оказалась на улице. Слишком сильна была ненависть к Ковалеву. Миша тогда мог его убить, но не убил. Чистые руки. Может, зря? Он, подстраховывая Наталью, держал генерала на прицеле снайперской винтовки. Генерал это понял или почувствовал. Очень опасная тогда получилась игра. Да и не игра вовсе.

Наталья принялась перебирать записи в памяти телефона. На зеленом экранчике появилась надпись латиницей «Kovalev» и номер. Переписав его на листок, Наталья сложила телефон и зарядку обратно в коробку. Привычка. Каждой вещи положенное ей место. А вот выкинула бы его?

Старые, давно пережитые эмоции с новой силой нахлынули на женщину, но она вынырнула из них, как опытный серфер выныривает, если его накроет волной. Не время сейчас.

Она набрала номер с листочка, не особо надеясь на удачу. Все же прошло пятнадцать лет. Пятнадцать. Это не шутка. За такое время меняются люди, судьбы, привычки, мировоззрения, а не то что номер телефона. Но генерал ФСБ – случай особый. Да и номер прямой, московский. Недобитое в девяностые бандючье такие номера брало для понтов, но для Ковалева, конечно, это был вопрос удобства. И есть вероятность, что за полтора десятилетия, меняя телефоны и SIM-карты, телефон он сохранял каждый раз. Такая стабильность вполне в его духе.

К счастью, потянулись длинные гудки. Это означало, что номер не снят с обслуживания. Уже хорошо. Долго ждать не пришлось. Для Ковалева ее номер незнаком, если сразу не возьмет, значит, чего-то боится и пробивает звонящего. Если сразу примет вызов – совесть чиста. Хотя в отношении Ковалева это вряд ли. Скорее, ему тогда нечего или некого бояться. Так правильнее.

– Я слушаю! – раздалось в трубке.

Наталья почти не помнила его голос, все-таки полтора десятка лет не общались, и тогда он был моложе.

– Максим Константинович?

– Да, с кем имею удовольствие общаться? – Генерал всегда был не равнодушен к женщинам. В этом он тоже сохранил стабильность.

– Меня зовут Наталья Викторовна Евдокимова.

– Откуда у вас этот номер, Наталья Викторовна?

Вряд ли генерал помнит ее имя, и вряд ли оно что-то ему говорит. Забыл, забыл. Или прикидывается, ждет реакции? Да и голос у Натальи изменился, конечно, жизнь и потери добавили в него хрипотцы и металла.

– Вы мне его сами дали, Максим Константинович. Вероятно, забыли. Мы с вами встречались пятнадцать лет назад, и вы дали мне визитку, добавив: «Если понадобится помощь». Так вот, мне нужна ваша помощь.

Наталья старалась говорить как можно безучастнее, не выдавая своих чувств в отношении собеседника. Это сейчас ни к чему. Это сейчас лишнее. Она вообще старалась выбраться из потока эмоций, который в любой миг готов был подхватить ее, понести и заставить нажать кнопку отбоя. Но она взяла себя в руки, не выдавая себя ни тоном, ни вздохом. Разговор и так предстоял непростой.