Жизнь, застигнутая врасплох - Михаил Март Страница 17

Тем временем влюбленная парочка разгуливала по городу, каталась по Сене, обедая в плавучем ресторане, отдыхала на газоне Люксембургского сада. Голос продолжал комментировать:

«Я догадываюсь, кого они выбрали жертвой. Знает ли об этом писатель? Ловкая ведьма и ему морочит мозги. Сейчас ей нужно избавиться от своего мужа Этьена Бертрана. Он хоть и стар, но крепок. Однако соблазн слишком велик. Вилла на Лазурном берегу, сорокаметровая яхта и несколько миллиардов на счету.

Но как? Молодая красавица жена тут же превратится в главную виновницу смерти мужа. Ни один хитроумный план не сработает. Во Франции слишком дотошные следователи, они не берут взяток и не сдают дело в архив, пока не найдут преступника. Пусть на это уйдет четверть века, но подозреваемый всегда будет жить под колпаком. Приезд писателя дал мне подсказку. Она затянет его в болото по самое горло и сделает его убийцей. В такую версию полиция поверит. Все герои его книг превращаются в трупы. Теперь его надо убедить написать книгу об Этьене Бертране. Личность легендарная во Франции. На нем Слепцов и завалится. Важно вовремя подбросить нужные улики и не говорить ему, что речь идет о ее муже и наследстве. Трижды ей удавалось заставлять Слепцова плясать под ее дудку. Слепцов мечтатель и верит в то, что молодая хищница любит его. Наивный болван. Радуйся свежему осеннему воздуху Парижа. Вскоре ты узнаешь, как выглядят здешние застенки».

Далее съемка велась с крыши дома. Площадь, люди — букашки. Камера поднимается вдоль стен дома напротив и останавливается на распахнутом окне девятого этажа.

Девушка в красивом вишневом платье подходит к окну. На ее лице страх. От улицы ее отделяет невысокая решетка. Кто-то кладет руки ей на плечи. Камера делает максимальное увеличение, но лица человека, стоящего за ее спиной, не видно. Комнатный свет бьет ему в спину, заходящее солнце едва достает косыми лучами до лица напуганной героини. Она кладет свою руку на горло, словно ей нечем дышать.

«Черт! Что происходит?»

Голос комментатора осип.

Мужские руки резко толкают женщину, она спотыкается о парапет и летит вниз. Летит без крика и воплей. Потеряла голос. На какой-то момент камера дала сбой. Оператор попытался с крупного плана перейти на общий, удаляя изображение. Но полет был виден. Женщина шлепнулась на брусчатку, и под ней тут же образовалась лужа крови.

Объектив вновь вернулся к окну, но там никого не было. Лишь ветер раздувал прозрачные занавески.

На этом кадре запись кончилась.

В приемной повисла тишина. Такое переварить трудно. После долгой паузы Слепцов сказал:

— Я не толкал ее.

— Она погибла четвертого октября?

— Да. Дата и время на пленке совпадают с происшествием.

— Где же взяла эту пленку ваша жена? По паспорту, во всяком случае, она ваша супруга, и я буду называть ее Еленой Новоселовой. Как пленка попала к ней в руки? Это не оригинал, конечно, а копия. И все же?

— Она не считала нужным передо мной отчитываться. Предположительно, получила ее от Стаса Пестрикова. Он следил за Лилей и пытался ее шантажировать. Когда Лиля приехала в Париж, он ей помогал на первых порах, но благодарности не дождался. Лиля продала гностическое Евангелие, украденное у Угрюмова, за три миллиона долларов или евро, я не знаю. Стала жить на широкую ногу, а Пестриков продолжал рисовать портреты туристов на Монмартре. По предположению Новоселовой, Пестриков решил, что я убил Лилю из-за денег и уехал в Россию. Теперь он хочет получить с меня половину. Пестриков какое-то время участвовал в аферах сестер, он знает, как те разделались с сутенерами в Питере, и даже помогал им. Лиля, Лена и Стас вместе учились. Потом Стас уехал во Францию. Его данными воспользовалась Лиля, и бывшему майору-убийце, сбежавшему из-под следствия, сделали паспорт на имя Стаса. Он прислуживал Лиле, пока был нужен. Сдавал мои рукописи в издательство под псевдонимом Саша Фальк. Но очередь и до него дошла. Девушки устроили ему побег, чтобы отомстить за смерть одного из своих друзей. Но перед тем как с ним покончить, использовали его в своих целях. Одну из книг я посвятил ему.

— Значит, есть предположение, что Пестриков в Москве и строит все эти козни?

— Логично так думать. Но у него нет сильной поддержки в России. И я не уверен, что он обладает таким умом и фантазией. Здесь чувствуется опытная рука. Талант, смекалка, отличная ориентация и долгая тщательная подготовка. Можно назвать бредовой идею поехать в редакцию журнала и спросить у них, о ком они писали, кроме Приваловой. Поездка к старику тоже была экспромтом.

— Но вы ему звонили?

— За несколько часов до встречи.

— Вот именно.

— Но надо успеть составить план, сориентироваться и осуществить его. Я не верю, что какой-то художник с Монмартра, уехавший из России много лет назад, сумел осуществить задумку. Тут должен работать целый коллектив опытных аферистов. Кто их нанял и на какие деньги? За гроши такие люди не работают.

— Спонсором может быть Бурцева.

— Вы читаете мои мысли, Настя. Вероятно, она видела кассету и решила мне отомстить за подругу. Но такие люди не делают холостых выстрелов. Они во всем ищут выгоду. Убивать меня бессмысленно. Сенсации не произойдет. Я сошел с главной дорожки на запасную. Не та фигура. А вот обвинение меня в убийстве после выхода очередной книги в свет может иметь эффект разорвавшейся бомбы. Тогда все убийства повесят на меня. Сообщница мертва. В ответе за все грехи я один.

— Резонно. Но я не судья и не комиссар французской полиции. Я могу оставить у себя кассету?

— И паспорт тоже. Мне ничего при себе иметь нельзя. Любая вещь тут же может превратиться в улику.

— Искать владелицу паспорта уже не имеет смысла?

— Надо искать тех, кто хочет со мной покончить.

— Здесь все намного понятнее. Вы готовы оплатить поездку моего человека в Париж?

— Без вопросов. Только что ему там делать?

— Погулять по Монмартру, например. Может быть, месье Пестриков продолжает рисовать туристов и никогда о вас не слышал. А мы начнем устраивать на него облавы. Ведь это лишь версия.

— Очень убедительная.

— Мое дело сомневаться. Даже в подлинности этой кассеты. Вы человек совсем другого склада. Вам нравится идея, и вы строите на ее основе сюжет, а потом так увлекаетесь, что сами начинаете верить в свои фантазии. Это хорошо для писателя. Оттого ваши книги убедительны и читатель верит вам. В жизни все куда прозаичнее и скучнее. И не считайте подполковника Марецкого простачком. Он проверяет любую мелочь по нескольку раз. Вы удивлены, что он вас не арестовал возле дома Галины Приваловой? А я не удивляюсь. И сейчас вы пришли ко мне в тех же ботинках, следы которых оставлены на всех возможных местах преступления. Значит, и в доме Вадима Лодзинского вы оставили те же следы. Представим себе, что вы решили его убить. Для начала надо сделать так, чтобы вас не видели свидетели. Трудно, но возможно. Нельзя оставлять следов. Кому, как не вам, это известно? Мы же читаем ваши книги. В третьих, войдя к жертве, надо запереть дверь. И глупо оставлять отпечатки пальцев на орудии убийства. В данном случае на шприце. Настоящий убийца ни одной из подобных ошибок не совершит. А вы сделали все наоборот. Только потому, что не были готовы к событиям. Вас застали врасплох.