Океан ненависти - Чингиз Абдуллаев

Этот экзотический уголок еще не был известен многимохотникам роскошного отдыха, так любившим открывать новые места. Хотя,расположенный примерно в ста километрах от Стамбула, рядом с небольшим городкомСиливри, этот курорт уже успел заслужить репутацию одного из самыхфешенебельных на побережье Мраморного моря.

Он даже не слышал об этом местечке, пока ему не позвонилстарый знакомый, горячо рекомендовавший этот курорт. Он не любил шумных мест. Сгодами ему стала нравиться изысканная строгость элитарных отелей, где не бываетназойливых журналистов, так надоедавших своим постоянным вниманием. Он никогдане останавливался под собственным именем, предпочитая регистрироваться в отеляхпод вымышленным, которым никто не мог интересоваться. Но слух о знаменитом аналитикеДронго шел впереди него, и его часто узнавали.

Приехав в Силиври, он снял не обычный номер в отеле, авиллу, находившуюся напротив большого бассейна. На этом курорте можно былозанимать виллы, расположенные с правой стороны от дороги, ведущей к морю.Двухэтажные здания располагались таким образом, чтобы все балконы были обращенык морю и солнцу. А с левой стороны от этих строений находился большойплавательный бассейн, в котором с утра до позднего вечера купались приехавшиесюда французы, американцы, немцы.

Здесь действительно было красиво. При въезде гости сразуобращали внимание на находившееся справа от основного здания отеля казино, вкотором по вечерам кипели страсти и проигрывались нешуточные суммы. С левойстороны был вход в отель. При этом дорожка, по которой шли гости, была сделанаиз стекла, и под ногами был виден сад, находившийся прямо под этим стеклом. А всамом здании струились фонтаны и располагались многочисленные бары, позволявшиегостям насладиться превосходной кухней местных кулинаров. Говорили даже, чтошеф-повар отеля — японец, и отведать его кулинарные изделия приезжали гости изСтамбула и других городов Турции.

Из холла отеля лестницы вели вниз, в рестораны, выходившиетеррасами на море. Еще ниже были расположены сауна, тренажерный зал, массажная,откуда можно пройти к закрытому бассейну, находившемуся под большим стекляннымколпаком. Закрытый и открытый бассейны располагались рядом. В закрытом бассейнеразмещался еще один маленький бассейн с забавными аттракционами для детей, здесьже было отведено специальное место для еще одного мини-бассейна сгидромассажем.

Выйдя из стеклянного яруса, можно было попасть в открытыйбассейн с большим баром для посетителей, официанты обслуживали гостей прямо убассейна. Еще дальше — два кафе, в которых, кроме традиционного кофе, подавалии крепкий турецкий чай. И, наконец, спустившись по лестнице или пройдя подороге мимо двухэтажных домиков, можно было попасть во французский ресторан,находившийся в саду или спуститься еще ниже и выйти к последнему бассейну сморской водой. Рядом был небольшой залив, где желающие могли покататься наяхтах и лодках. Словом, на курорте были продуманы все условия для прекрасногоотдыха.

И если раньше здесь в основном звучала немецкая и английскаяречь, то сейчас можно было услышать русскую, варьирующуюся от среднеазиатскихакцентов до украинского говора. Легче всего было приезжим азербайджанцам. Припочти полной тождественности языков они чувствовали себя в Турции как дома,общаясь с местным населением на родном языке.

В последние годы благодаря бурному накату «челноков» наСтамбул и другие города Турции во многих отелях, ресторанах и магазинахпоявились люди, знающие русский язык. А вокруг большого стамбульского базара«Гапалы чарши» возникли рестораны с меню, написанными по-русски. Практически вовсех магазинах работали девушки из стран СНГ, общавшиеся с покупателями напривычном им русском языке.

Дронго, расположившись на круглом балконе виллы, наблюдал загруппой молодых женщин, выделявшихся среди других стройными, красивымифигурами. Одетые в модные купальные костюмы, скорее обнажавшие все достоинства,чем скрывавшие их, они весело щебетали по-русски, и Дронго невольноприслушался. Женщины обсуждали какого-то мужчину, не стесняясь в выражениях.

— Да я тебе говорю, он всегда такой, — горячилась пышнотелаяблондинка в темных очках с приделанным к ним носом, защищавшим от сильногосолнца, — вечно строит из себя супермена.

— Нет, ты его просто не знаешь, — возражала ее подруга.

У нее были длинные ноги и затянутые в тугой узел тяжелыетемные волосы. Третья молодая женщина почти не вмешивалась в разговор. Она былатакже брюнеткой, с распущенными волосами, которые время от времени отбрасывалахарактерным движением головы за плечи.

— Как это — не знаю! — возмущалась блондинка. — Я знаю егостолько дет, еще с восемьдесят девятого года, когда у него вообще не былоденег. Всегда такой задавака.

— Ты его знаешь не так, как я, — возражала длинноногаякрасавица. — Он просто много вкалывает, и у него бывает потребность расслабиться,отдохнуть, снять напряжение. Мужику нужно давать немного воли, иначе онначинает сходить с ума.

— Ах, Инна, — сказал блондинка, — вечно ты со своимитеориями. Вот доиграешься, он и тебя бросит.

— Не бросит, — улыбнулась длинноногая Инна, уверенная всебе, как бывают уверенны только очень красивые женщины.

К ним подплыла еще одна женщина. Она была несколькопостарше, лет тридцати, волосы прикрыты изящной красно-синей шапочкой. Выйдя избассейна, она сняла шапочку, тряхнула головой, рассыпая длинныетемно-коричневые кудри.

— А ты что думаешь, Юля? — призвала ее в качестве арбитраблондинка. — Как тебе Виктор?

— Мне-то какое до него дело, — равнодушно ответила та. —Пусть Инна о нем думает.

— Вот видишь, Света, — обратилась к блондинке довольнаяИнна, — все на моей стороне. Я тебе говорю, что ты не знаешь жизни.

— А ты чего молчишь? — спросила Света брюнетку сраспущенными волосами.

Та повернулась, и Дронго увидел ее четкий профиль, словносработанный лучшим скульптором. У нее были тонкие, идеальные черты лица. Онанахмурилась и вдруг громко сказала:

— А по-моему, он самое настоящее дерьмо. — И, бросившись вводу, поплыла к другому краю бассейна.

«Как интересно, — подумал Дронго, — четыре женщины — ичетыре разных мнения об одном и том же человеке. И, кажется, не все говорятискренне». Впрочем, это не его дело. Он все равно уезжает отсюда черезнесколько дней. Он еще раз взглянул на молодых женщин и, отвернувшись, пошел всвою гостиную. Проблемы какого-то Виктора его не интересовали.

За ужином он вновь обратил внимание на эту группу. Впрочем,на женщин нельзя было не обратить внимания. Все четверо были красивы, и многиемужчины в зале на них засматривались. Однако, к огорчению возможных воздыхателей,у всех четырех женщин были свои кавалеры, появившиеся почти одновременно,очевидно, спустившиеся в ресторан после усердного возлияния в баре.