Инопланетяне в Гарволине - Иоанна Хмелевская Страница 13

Марыся давно уже была дома, и звонок фоторепортера доставил ей нежданную радость. Радость несколько поубавилась, когда девушка выслушала просьбу Януша.

— Марысенька, коханая, мне нужна тесемка, пятьдесят метров, — нежным голосом излагал фоторепортер необычную просьбу. — Такая узенькая, знаешь… И чтобы не скользкая. Возьми такси, моя радость…

— При чем здесь такси? — перебила собеседника девушка. — Ты что, думаешь, я могу это купить сейчас в магазине?

— Я думал, может, центральный универмаг…

— Уже час как закрылся.

— Холера! Тесемка срочно нужна. Не посоветуешь, где ее можно сейчас достать? Может, есть какая знакомая портниха? Ты почему ничего не говоришь?

— Я думаю.

Януш замолчал, с волнением ожидая результатов раздумий Марыси. А она попыталась вспомнить, сколько тесемки найдется в ее доме. Мысль о том, что жалко лишаться запасов дефицитного товара, секретарша загнала в самый дальний уголок сознания. Не тот случай, чтобы жадничать!

И она решилась:

— Ну, ладно, у меня найдется такое количество. Так ты сказал, тесьма должна быть хлопчатобумажной?

— Чтобы не скользкая…

— Значит, хлопок. У меня есть целый моток, так и быть, отдам.

— Нет, ты прелесть! Хватай свою тесьму, хватай такси — я оплачу — и дуй в редакцию. Я так и знал, что на всем свете ты одна можешь меня выручить!

Секретарша подумала — интересно, что понадобится любимому мужчине в следующий раз? Может, он попросит ее связать на тех спицах свитерок из вот этой самой тесьмы? Ну да ладно, надо ковать железо, пока горячо. Каждая такая просьба на шаг приближает ее к любимому, а в редакции, глядишь, удастся что-нибудь разузнать. Вон опять засиделись допоздна. И тесьма зачем-то понадобилась.

И Марыся послушно выполнила просьбу фоторепортера. Через полчаса редактор, художник и консультант занялись привезенной ею тесьмой, а фоторепортер — ею самой.

— Нет, дорогая, не жди меня, — нежно говорил он девушке. — Мы еще не скоро разойдемся, у нас срочная работа. А тебе зачем страдать? Отправляйся домой, тем более что такси ждет.

— Не ждет, я заплатила и отпустила машину.

— Холера! То есть того, я хотел сказать, — поймаем другую. Не можешь же ты одна возвращаться домой в столь позднее время, я тебя обязательно провожу. А тебе спатеньки пора, надо выспаться, ты так чудесно выглядишь, когда выспишься. Очень я люблю смотреть на тебя, когда ты выспишься. Ни одна женщина не сравнится с тобой. Ты самая чудесная-расчудесная!

Секретарша вдруг подумала, что еще никогда не слышала столько нежных слов от возлюбленного, и еще больше убедилась: секретная работа группы редакционных сотрудников льет воду на ее мельницу. Она, девушка неглупая, прекрасно понимала, что фоторепортер не имеет ни малейшего понятия, как она выглядит по утрам, неважно, выспанная или нет, но ведь появляется реальный шанс обратить его внимание на это обстоятельство! И девушка решила выглядеть наутро и в самом деле как можно лучше.

И еще одну вещь открыла для себя Марыся. А именно: секретной работой конспираторы занимаются в редакции по вечерам, когда там уже никого нет. И на этот счет девушка тоже приняла решение…

Обмотанный камерами и перевязанный тесемками сатирик выглядел еще лучше. Теперь уже оба его плеча украшали дуршлаги. На левое бедро редактор привязал ему металлический веничек для взбивания пены — так художнику виделась экипировка космического пришельца.

— Кто бы мог подумать, что эти кухонные причиндалы такие авангардные! — с восхищением произнес редактор, тяжело дыша и любуясь делом своих рук. — Ой, отвалился!

И он, сопя, опять принялся возиться с непослушным веничком.

В этот момент вернулся фоторепортер.

— Ну как, сплавил Марысю? — поинтересовался консультант.

— Да, она уехала, — задумчиво произнес фоторепортер. — А знаете, это чудесная девушка! Очень умна, лишних вопросов не задает и вообще прелесть…

В этот момент редактору удалось закрепить веничек в нужном положении. Отступив на шаг, редактор с восторгом уставился на украшенного таким образом сатирика и воскликнул:

— А как выглядит! Красота!

— Чтоб вам лопнуть! — от всего сердца пожелал сатирик.

Фоторепортер включился в аврал. Представив, сколько великолепных снимков он сможет сделать, молодой человек испытал бурный прилив трудового энтузиазма.

— Ну а теперь приступим к этим, — вскричал он, указав на автомобильные камеры. — Как будем их одевать на него? Через верх или через низ?

— Понятия не имею, — отвечал автор проекта. — Придется решать на месте, то есть на фигуре. И вообще занимайтесь этим сами, у меня тут идея появилась…

И, присев к письменному столу, художник принялся набрасывать что-то на листке бумаги. Ему не дали поработать спокойно.

— Ясь, а что с хвостом? — отвлек его консультант.

— В том-то и дело, что насчет хвоста у меня появилось свежее, оригинальное соображение, — ответил художник, не отрываясь от проекта. — Вот так, хорошо… и вот тут еще пустить этакую закорючку… неплохо, неплохо. Впечатляет! Так вот, мне вдруг пришло в голову… что, если хвост пришельца заменить третьей ногой? Как думаете?

Оригинальное предложение застало компаньонов врасплох, они озадаченно молчали. Бросив камеру, фоторепортер глянул через плечо художника на эскиз и в полном восторге воскликнул:

— Ясно, третья нога! Никаких хвостов! И хорошо, если на ней будет гореть огонек…

— …и мигать? — обрадовался художник. — Здорово!

И оба принялись воплощать в жизнь свежую идею. Остальные тоже одобрили ее, лишь у консультанта были сомнения. Накачивая третью автомобильную камеру, он заметил, что уже в самом начале, при обсуждении общего проекта, электрик был очень недоволен и высказывал сомнения в его реализации.

— Не уверен, что он одобрит мигающий огонек на задней ноге, — сказал консультант, сопя и отирая пот со лба. — Как какая нетипичная проводка или инсталяция — электрик сразу встает на дыбы. Слышали бы вы, как он разорялся насчет бенгальских огней! Не выдержит он мигающего огонька, помяните мое слово.

— Это не электрик, а я не выдержу, — сердито пробурчал полузадушенный сатирик, задыхаясь под сплетениями резиновых змеевиков и прочей амуниции.

— Кончайте скорее свою примерку, не могу больше.

— Сейчас, сейчас, потерпи еще немножко.

Сатирику и в самом деле можно было посочувствовать. Он стоял посередине комнаты и представлял собой весьма впечатляющее зрелище. Дуршлаги и прочий кухонный алюминиевый инвентарь, перемежаемый черными змеями велосипедных камер, загадочно и на редкость эффектно серебрился в электрическом свете. В углу громоздились автомобильные камеры, причем три из них привезли уже надутыми, ибо у редактора были все основания полагать, что с камерами от грузовиков консультанту будет трудно справиться вручную.