Сокровища Массандры - Юрий Гаврюченков Страница 13

Краем глаза Макс тоже узрел бандитов, появившихся в воротах сквера. Терпилы огляделись и ринулись в его направлении, обмениваясь на ходу короткими репликами.

— Есть. Вот. — Макс достал три купюры с портретом Бенджамина Франклина, расправил и положил под доску.

— Куда заныкался, сука? — рыкнул на ходу бандит.

— Притырился, гад! — тут же рявкнул второй, налетая на Макса.

Макс закрыл голову руками, но его все же уронили на скамью. С треском разлетелись фигурки. «Свалят — запинают!» — мелькнула мысль, но Макса больше никто не ударил. Он убрал руки и увидел, что бандитов умело и крепко лупцуют четверо потасканных худощавых мужчин самого пролетарского вида. Макс выпрямился и сел. Поднял взгляд на старика. Тот сдержанно и, как показалось Максу, одобрительно кивнул.

Уяснив, чего на самом деле хотел странный молодой авантюрист, пенсионер успокоился и даже обрадовался, подсчитывая барыши. Сложная комбинация человеческих отношений решилась простым разменом фигур. Такой расклад старому жулику был понятен и, кроме того, приятно задевал сентиментальные струнки души: чуял «пионер», что не выстоит против двух бицепсов, и за помощью к людям пришел. Драка же обычное дело, для этого всегда отбойщики на подхвате. А пионер… «Пусть идет, — решил особо опасный рецидивист. — Если он где-то накосорезил, меня это не касается, а вот бакланы сейчас ответят деньгами за поломанную игру. Видели же, с кем лох играть сел!»

Макс встал и поспешно вышел из Катькиного сада. Ему никто не мешал. Триста долларов, оставшиеся под доской, были весьма умеренной платой за урок судьбы. Из этого происшествия Макс сделал выводы и больше никогда не связывался с бандитами и наркотиками.

И никогда ни с кем не садился играть в азартные игры, пусть даже в безобидные шахматы.

* * *

Вдохновленный удачным посещением фотоателье, Макс, заявившись домой, сразу принялся кулинарничать. Щедро налил в глубокую сковороду подсолнечного масла и высыпал овощи из пакета; на другую, помельче, котлет побольше. Полюбовался, как они шипят и скворчат, достал штопор, откупорил «Бастардо». Поднес наполненный бокал к окну. Улыбнулся. Солнце наполняло вино рубиновым светом. Казалось, свет можно было откусывать. Он выглядел твердым и вкусным, как съедобный драгоценный камень.

«Совсем недурно! — Макс пригубил, подержал вино на языке. — Гораздо лучше, чем думалось. Хотя домашнее вино в армии было куда нажористее и слаще. Должно быть, сорт винограда другой».

Он перелил «Бастардо» в полулитровый графин и убрал в холодильник. Бутылку с остатками поместил на столе, на самом видном месте, а в бокал налил сока. Перед сложной и кропотливой работой он не хотел пьянеть. Вишневый сок был по виду очень похож на вино, но, отпив, Макс понял, что на сей раз его надули.

«Прибыльное, должно быть, предприятие. — Макс не уставал восхищаться чужой ловкостью. — Вода, краситель, подсластитель и линия по расфасовке в пакеты. Самое дорогое, конечно, линия, не считая взяток, на это нужен хороший начальный капитал. Надо же, как правильно в свое время люди подсуетились!»

Макс ничего не имел против более успешных коллег и сразу забыл о них. Мысленно он находился уже там, в горах, среди пропеченных солнцем камней, желтой сухой травы и низкого колючего леса. Крым Крым представлялся Максу только по Кизилташу, каким видел его в армии. Наворачивая горячее овощное рагу, обильно политое кетчупом, Макс предвкушал встречу со сказочной страной, куда в душе много лет стремился и куда подтолкнул отправиться счастливый случай. Погруженный в свои мечты, Макс даже не заметил, как негромко клацнул замок и на кухне за его спиной возникла Майя.

— Угадай, кто пришел? — Она неслышно приблизилась и закрыла глаза ладонями.

От неожиданности Макс поперхнулся и чуть не нагадил в штаны.

— Ты больше так не делай, — сказал он, прокашлявшись. — У меня чуть сердце не разорвалось.

— Ай какие мы нежные! А я думала, что у рыцарей дух покрепче будет.

— У меня дух и так крепок, — запротестовал Макс.

— Заметно, — фыркнула Майя. — Ты когда последний раз мылся?

— Ты на паспорт сфотографировалась? — Макс понял, что его опять удачно подкололи.

— Конечно. — Майя достала из сумочки точно такой же белый конверт, в какой упаковали фотографии Максу, и положила на стол.

«Она уже в моем районе освоилась! — поразился Макс. — Или живет где-то рядом? Или просто конверты одинаковые во всех фотосалонах?»

— Паспорта принесла? — спросил он.

— Набрала примерно на наш возраст. Вот, три женских и четыре мужских. — Майя выложила поверх конверта толстую пачку темно-красных книжечек. — Было еще всякое старье, сама не знаю, зачем храню.

— Храни. Жизнь — штука сложная. Никогда не знаешь, что пригодится. — Макс бегло просмотрел документы. — Ништяк фанера.

— Какая фанера?

— Паспорта. Ты что, никогда не слышала, как их называют?

— Первый раз от тебя, клянусь, — призналась Майя. — Я девушка интеллигентная.

— Интеллигентная, — повторил Макс, словно пробуя слово на вкус, он вдруг показался себе очень старым. — Не смотри, что я горбат, — как мужчина просто клад!

— Ого! — Майя повертела в руках бутылку «Бастардо». — Мужчина… Ты с утра столько принял? Работать-то сможешь?

— Мастерство не пропьешь, — ухмыльнулся Макс и поцеловал Майю в щечку, обдав винным запахом.

— Я тоже хочу, — капризно попросила она.

Макс достал чистый бокал, налил и чокнулся с ней вишневым соком.

— За нашу поездку!

— Вкусное, — заметила Майя.

— Мы едем туда, где такого вина хоть залейся, — похвастался Макс. — Знаешь, дуй на вокзал за билетами. Нам чем раньше, тем лучше. Вот тебе мой паспорт, не смотри, что грязноват, зато как настоящий, и вот деньги. Желаю удачи!

Выпроводив подружку, Макс приступил к работе. Подделка документов требует аккуратности и сосредоточенности. Это занятие не для растяп, особенно после введения российских паспортов нового образца, с термоклейкой пленкой на третьей странице. Ее Макс считал заразой вроде гонореи — не смертельно, но жить мешает.

Пленку можно было отклеить, проглаживая утюгом, выставленным на минимальный нагрев. Макс решил не париться с каждым паспортом индивидуально, а поставить дело на поток. Он нашел за шкафом рулон лавсановой пленки и нарезал квадратиков размером чуть больше страницы. Ловко орудуя утюгом и листом мелованной бумаги, коричневеющей с каждой прожаркой, он отклеил пленку и проложил ее лавсаном, отделить который будет потом совсем несложно.

— Дорогие вы мои. — Макс нежно подул на остывающие пленочки и с умилением оглядел разложенные паспорта. Так много фанеры сразу ему подделывать еще не доводилось.

Для разгона Макс взялся за самый трепаный паспорт Коваленко Петра Леонидовича 1969 года рождения. Этот документ, траченный водою и грязью, он пустил под утюг первым, проверяя нагрев.