Черные минуты - Мартин Соларес Страница 12

Остаток дня Кабрера занимался бумажной работой. Он написал отчет о ходе расследования и оставил его на столе у шефа. Ровно в восемь, решив, что на сегодня хватит, он отправился домой. У него было свидание с женой, и он не хотел заставлять ее ждать. За последнее время в их отношениях произошли перемены. С декабря они жили порознь, но спали чаще всего вместе.

Последняя их ссора была из-за пульта. Жена упрекнула его в том, что он перестал с ней разговаривать и что, кроме телевизора и секса, его ничего не интересует. Кабрера ответил, что это неправда, и занялся с ней сексом. Потом включил телевизор — он не может без телевизора, это помогает ему расслабиться, — но она раскричалась, и кончилось тем, что он ушел спать в гостиную. Он уже забыл, когда это произошло, но она, несомненно, помнит — она помнит все. Рамон, в отличие от жены, — пацифист и, что бы она ни сделала, готов простить ей все.

В тот вечер они встречались у нее.

— Как я рада, что ты приехал, я тебя ждала, — на удивление ласково сказала жена, когда он вошел в квартиру. Кабрера насторожился.

Она усадила его на диван в гостиной, и тут все началось. Он пошарил вокруг, ища пульт, но пульта не было. Его чуть удар не хватил.

— Где пульт? — спросил Кабрера.

— Я его спрятала, — сказала жена, — он убивает наши отношения.

— Да ты с ума сошла? — Он полез под подушки. — Давай его сюда. Дай мне чертов пульт, Мариана, а не то я… Я хоть и пацифист, но ты напрашиваешься, и ты об этом пожалеешь.

— Да отдам я тебе твой пульт, — сказала она, — но сначала я сделаю тебе массаж.

— Массаж? Зачем?

— Так надо. Идем в постель.

А… в постель. Ну ладно, это он любит.

— Может, ты его там прячешь?

— Заткнись, грязная свинья. Идем в постель. Снимай ботинки и ложись на спину. Только не вздумай меня связать, терпеть этого не могу.

— Не беспокойся, не буду.

Она показала ему флакончик с маслом, которое распространяло очень приятный запах.

— Что это?

— Ароматерапия, тебе понравится.

И правда — после первого вдоха Макетон ощутил во всем теле приятную расслабленность, и на лице его расплылась глупая улыбка. Он шагнул к кровати и улегся на спину.

— Раздевайся! — велела жена.

— А ты? — возразил он. — Сама-то чего?

Поломавшись немного, она тоже начала раздеваться — сняла блузку, юбку и бюстгальтер, и под тихий медленный соул [3]массаж начался. При первой возможности Макетон схватил ее грудь, но она шлепнула его по руке.

— Тебе бы сразу трахаться! Обращайся со мной как с леди, извращенец!

Она массировала ему шею, руки, плечи — он был на все согласен, ибо понимал, что послушание есть вернейший способ получить пульт от телевизора. Впрочем, массаж был неплох. Пока ее руки мяли его тело, он улыбался все шире. И вдруг она остановилась. Что такое? Макетон, заинтригованный, взглянул на жену. Она растирала масло по плечам и шее, затем одна капля медленно скатилась на живот между ее грудями.

— Ага, вот, значит, как должна вести себя леди, — съехидничал Макетон.

— А по-твоему, не так?

— Нет. Но ничего, я не в претензии. Мы, пацифисты, очень терпеливы.

Вторая капля скользнула вслед за первой.

— Эй, ты так все масло изведешь, и мне ничего не достанется.

— Потерпи.

Третья капля упала ей на правую грудь. Макетон следил, как она медленно ползет вниз, оставляя блестящий след, и замирает.

— Тебе помочь? Если нужна помощь, то я готов.

— Спокойно, — велела она, — а не то я оденусь и уйду.

Последняя капля упала на левую грудь. Она с улыбкой взглянула ему в глаза…

Позже, Кабрера, осмелев, заметил:

— Это чертовски крутое масло.

— Понравилось?

— Да… Я хочу купить целый ящик такого. Буду продавать девчонкам из социальной службы.

— Бесстыжая свинья, грязный мачо.

Вечер закончился мирно. Обошлось без скандала.