Клинок князя Дракулы - Наталья Александрова Страница 12
Клинок князя Дракулы - Наталья Александрова читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
Он шел по безлюдной поселковой улице, принюхиваясь к струящимся со всех сторон запахам.
Странно, раньше он не представлял, как много вокруг разных запахов, в лучшем случае различал десяток-другой: запах кофе, корицы, ванили, еще кое-каких пряностей, духи знакомых женщин, запах бензина, запахи цветов, зимние запахи мандаринов и хвои.
Сейчас же он чувствовал и различал сотни запахов. Свой запах был у каждого предмета, у каждой вещи, у каждого живого существа. Больше того, свои запахи были у чувств и мыслей. Так, перед тем как умерла та противная женщина в подвале, он почувствовал резкий и жгучий запах ее страха, а потом – запах смерти, тяжелый и тусклый, как могильная земля…
Сейчас он почувствовал запах живого существа, агрессивный и самоуверенный. Взглянув вперед, туда, откуда доносился этот запах, он увидел бездомную собаку, большого косматого пса. Собака побежала было в его сторону, залаяла, обнажив крупные желтые клыки, но вдруг остановилась, словно налетела на невидимую стену, захлебнулась, попятилась, поджала хвост и жутко, жалобно завыла…
Он снова почувствовал запах страха – и усмехнулся, слегка обнажив зубы. Собака оборвала вой, всхлипнула и бросилась наутек.
Он прибавил шагу: какой-то голос внутри него сказал, что нужно поспешить.
Куда? Он этого не знал, но шел уверенно и быстро, как будто точно знал свою цель.
И очень скоро подошел к железнодорожной станции.
Не хотелось заходить в ярко освещенное здание вокзала, он обошел его и сбоку вышел на перрон. Здесь тоже горел фонарь, но в конце перрона было темно.
Вдруг из темноты долетел приближающийся грохот, появились два огромных слепящих глаза. Он почувствовал странное волнение, словно увидел какое-то высшее существо – но тут же понял, что это всего лишь пригородная электричка.
Так вот куда он торопился…
Дверь открылась прямо перед ним.
Он вошел в полупустой вагон.
Внутри было слишком светло, он поежился, во всем теле началась неприятная ломота. Тогда он прошел по вагонам и нашел один полутемный, в котором большая часть ламп перегорела. Сел в самом темном углу, прикрыл глаза и замер.
Электричка мчалась мимо ночных поселков и полустанков. Когда он открывал глаза и выглядывал в окно – видел рассыпанные в темноте огни, словно волчьи глаза, провожающие поезд.
На одном из перегонов в вагон вошли две женщины в железнодорожной форме. Одна из них подошла к нему и проговорила усталым монотонным голосом:
– Молодой человек, ваш билетик!
Он поднял на нее глаза, взглянул, не говоря ни слова.
Контролерша увидела его глаза. Она сглотнула, попятилась и прошла в другой вагон.
Наконец электричка подъехала к городу.
Он встал, вышел из вагона, как можно быстрее покинул вокзал с его круглосуточной суетой и назойливым светом, свернул в темный переулок и пошел вперед.
Теперь он точно знал, куда идет.
Он шел домой.
Из темной подворотни показалась сутулая приземистая фигура, заступила ему дорогу. Хриплый самоуверенный голос проговорил с наглой уголовной растяжкой:
– Дай закурить! Слышь, ты, козел, дай закурить! Я с тобой разговариваю – или ты не понял?
Правая рука незнакомца скользнула вниз, в ней сверкнуло лунным бликом узкое лезвие.
Он взглянул на незнакомца, чуть заметно опустил нижнюю губу, из груди вырвалось хриплое рычание. Тот покачнулся, как от удара, закашлялся и бросился бежать.
Наивный, он воображал, что ночь – это его время!
Фонарь возле подъезда не горел. Домофон на двери тоже не работал – кто-то из соседей вставил щепку в дверную петлю, и дверь не закрывалась до конца. Он проскользнул в подъезд.
Лифтом пользоваться не стал – представил себе тесную, ярко освещенную кабину, и от одной этой мысли заломило виски.
По лестнице легко, на одном дыхании поднялся на седьмой этаж, подошел к двери, позвонил.
Дверь открылась почти сразу.
На пороге стояла его жена, в розовом домашнем халатике, голова обмотана полотенцем.
– Гера, ты что-то забыл?
Он сразу же понял по запаху, что она только что занималась любовью. Никакая ванна не смогла смыть запах чужого мужчины. Вот, значит, как… Он там жил в полном одиночестве и отвратительных условиях, а она тут… Месяца не прошло, как они разошлись. Да они ведь женаты!
Наконец жена разглядела его и попятилась:
– Ты? Какого черта тебе здесь нужно?
– Какого черта? – переспросил он спокойно. – Живу я тут!
– Живешь? – проговорила она неожиданно спокойно. – Ну надо же, вспомнил! А я-то уже обрадовалась, что ты поселился где-то далеко и избавил меня от своего присутствия! Я-то уже подумала, что могу наконец сама строить свою собственную жизнь!
Он вспомнил этот спокойный насмешливый голос, голос, от которого у него сводило скулы и ломило виски, голос, который заставлял его чувствовать свою ничтожность, свою человеческую несостоятельность. Если бы она кричала, ругала его последними словами, била посуду – это было бы не так оскорбительно, это было бы легче перенести. Он мог бы ответить ей тем же. Но этот спокойный голос ржавым шурупом ввинчивался в его мозг, выносить это было невозможно.
Голод опять с новой силой проснулся в нем, голод слился в одно с ненавистью к этой спокойной, уверенной в себе женщине – и он бросился на нее.
Он хотел сразу же прокусить жене горло, чтобы заставить ее замолчать, заткнуться, но толстое махровое полотенце сползло на шею, и зубы увязли в нем.
В глазах жены вспыхнуло удивление и еще какое-то непонятное чувство.
– Ты с ума сошел? – проговорила она, слегка задыхаясь. – Да что с тобой? Нет, пожалуйста, только не это… надо же, откуда что взялось… да ты в своем ли уме?
Ему показалось, что в ее голосе, в ее глазах презрительное равнодушие сменилось женским интересом и волнением. И еще… он почувствовал запах ее кожи, чистый и свежий аромат ее волос…
Тут он наконец справился с полотенцем и добрался до горла, вонзил в него зубы, почувствовал вкус крови. Кровь была свежая, горячая, чуть сладковатая – не то что у той гнусной тетки в подвале. Он сделал жадный глоток.
– Ты… что… вообразил… – пробормотала жена, но тут же захлебнулась собственной кровью, закашлялась, ноги ее подломились. Он прижал ее к стене и медленно, смакуя, пил кровь. По ее телу пробежала короткая судорога, которая напомнила ему их лучшие времена. Впрочем, воспоминания о тех временах постепенно гасли, таяли в его мозгу, уступая место другим, новым мыслям и чувствам.
Она обмякла, глаза ее погасли. Он бережно поддерживал безжизненное тело и пил, пил, как пьют старое выдержанное вино, наслаждаясь каждым глотком.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии