Моя незнакомая жизнь - Алла Полянская Страница 11

– Не надо. Подождите меня, пожалуйста, в другой комнате.

Андрей берет меня за руку и решительно ведет к выходу. Собственно, мне уже все равно. Я так расстроена и разбита, что, упади сейчас всем нам на головы метеорит, даже не удивилась бы.

– Не паникуй, Рита, уверен, все сейчас найдется и вернется к тебе. – Андрей усаживает меня на диван и садится сам. – Тебе надо выпить. Есть что-нибудь?

– Ты же знаешь, что я не пью.

– В медицинских целях. Где-то был коньяк, который я не допил в прошлый раз.

– В гостиной, в баре. Туда никак…

– Ладно, но потом обязательно выпей.

Ага, сейчас. Да меня мутит от одного запаха спиртного, не то чтоб еще и пить эту дрянь.

– Андрюша…

– Не надо мелодрамы. Зачем еще нужны друзья?

Зачем? Они просто нужны, потому что со временем становятся даже не друзьями, а семьей. Я крестила их с Наткой младшего сына, который сейчас превратился в маленькое чудовище, не дающее никому минуты отдыха. А еще помню, как родилась у них старшая, которая всегда была хорошей девочкой, и сейчас такая. И… Да многое! У меня с Коломийцевыми связано столько воспоминаний, самых разных! Я знаю их семью, а они отлично осведомлены, что я за цаца, но принимают меня такой, какая я есть. Друзья просто нужны, ни за чем. Мне жаль людей, у которых их нет.

– Не принимай так близко к сердцу, это у нас обычные вещи. – Андрей принимается ходить по комнате. – Пока суета, то да се, менты под шумок собирают материальные ценности, а потом пойди докажи, что именно они взяли. Я не раз подобное видел.

– И что?

– А ничего. В твоем случае, надеюсь, все разрешится прямо сейчас. Парни молодые, неопытные, нашли деньги – и нет чтобы молча в карман сунуть, громко сообщили о находке. Им велели внести их в протокол. Они и внесли, но не всю сумму. Хорошо еще, если окажется, что драгоценности взяли тоже эти двое, иначе можешь с украшениями попрощаться.

– Да, на сей раз все разрешилось на месте. – Игорь Васильевич, наверное, подслушивал. – Вот, возьмите. Проверьте, все ли вещи в наличии.

Следователь заметно устал. И щетина отросла. Видимо, семьи у него нет, потому что пуговица на куртке болтается на одной ниточке. А те бутерброды, что мы с ним ели, явно готовил он сам.

Панков выложил на стол деньги и горку украшений. Я поднимаю на него взгляд, наши глаза встречаются… Как же ему стыдно! По-настоящему!

– Чертовы кретины! – Игорь Васильевич резко разворачивается и подходит к окну. – Темно уже совсем… Рита, я могу быть уверен, что инцидент исчерпан?

– То есть не буду ли я жаловаться? Нет, потому что не вижу смысла.

– Собственно…

– Я благодарна вам за заботу.

– Не за что. Но мои подчиненные украли ваше имущество. Я с этим разберусь, а вы…

– А я завтра должна ровно в десять быть в прокуратуре. Сейчас уже вечер, я голодная, устала, мне надо в ванную. И еще у кого-то есть ключи от моей квартиры.

– Переночуешь у нас. – Андрей тоже спешит домой. – Устроим тебя в гостиной на диване.

– Нет уж. Спасибо, кум, но я останусь у себя дома.

– Рита, у кого-то по-прежнему находятся ключи от твоих замков!

– Я люблю спать дома. И сегодня как никогда хочу остаться в своей кровати.

Да, я не терплю ночевок в чужих квартирах. Там все не так: иначе пахнет, другие звуки, белье, мыло, рядом люди… И даже если никого, все равно. Мне проще остаться у себя, хоть и опасно, чем ехать куда-то на ночь глядя.

– Я думаю, это не проблема. – Игорь Васильевич поворачивается к нам от окна. – Я могу переночевать в вашей квартире – вот хоть здесь, на диване. Так, на всякий случай.

Его идея показалась мне настолько дикой, что я не знала, что и сказать. Но, с другой стороны, если представить себе: вот сейчас все уйдут, и я останусь в квартире одна, а в гостиной нужно будет отмывать кровь, при этом убийца может снова появиться в квартире… Собственно, ничего плохого не случится, если Панков переночует на диване. Вполне приемлемо.

– Отличная мысль! – Андрей щелкает замком портфеля и тянется за курткой. – Значит, так тому и быть. Рита, в полдесятого я за тобой заеду, чтоб была готова.

Он поворачивается к Игорю Васильевичу, и мужчины жмут друг другу руки.

– Вы тут мою куму не обижайте. И разбудите ее в полдевятого, иначе проспит.

Это у Андрея шутки такие. Кивнув нам на прощанье, муж Натки уходит, унося с собой портфель и кучу всяких мыслей, постичь которые я никогда не смогу. Кажется, он не испытывает неприязни к менту, а я верю Андрюшкиному чутью больше, чем своему. Иногда. Но после инцидента с моими украшениями Игорь Васильевич стал мне не совсем неприятен. Я представляю, что он тоже, пользуясь горем и суматохой, заглядывает в чужие тайники… Какая гадость!

– Я знаю, о чем вы сейчас думаете. – Следователь снимает куртку и вешает ее на дверь. – Вы думаете о том, что я тоже мог вот так брать чужое. Угадал?

– Ну, собственно, да.

– Никогда. – Игорь Васильевич делает шаг ко мне, и наши глаза вдруг оказываются очень близко. – Ни разу. А я работаю уже семнадцать лет. Нет, я совершенно не хочу сказать, что все мерзавцы, один я д’Артаньян, но каждый такие дела решает сам для себя. Понимаете?

– Оставим эту тему. План действий таков: вы снимаете занавески с окон в гостиной и бросаете их в машинку – надо постирать, пока кровь свежая. А я на правах хозяйки дома первая иду в ванную. И сейчас выдам вам тапки, халат и полотенца.

– Халат?!

– Вы примерно такого калибра, как мой младший брат, который иногда у меня гостит, поэтому его халат живет здесь. Так что милости прошу, он только что постиран. А потом мы что-то поедим… если найдем еду. А то ведь так и помереть недолго. Я, когда нервничаю, делаюсь голодная, как стая волков. А вы?

– Собственно…

– Все, хватит болтать. После еды вымоем гостиную и приберемся в квартире. И не надо делать такое лицо. Мы приберемся сегодня, и точка. Еще только восьмой час, времени – вагон. А потом перестираем одежду, повесим на место занавески, снова искупаемся, и – спать. Стремянка на балконе, приступайте.

Я оставляю своего неожиданного гостя наедине с его душевными терзаниями и иду в спальню. Какое блаженство – снять одежду, в которой бегала с самого утра, и надеть мягкий чистый халат! Вообще-то считается, что ходить дома в халате, особенно когда наличествует гость, – дурной тон, но мне плевать на условности. Я не отдыхаю как следует, если на мне надето что-то, кроме халата. А еще лучше – нырнуть сейчас в ванну, в ароматную пену, и пусть хоть мир рухнет. Но пока с этим никак, меня ждет уборка, и хорошо, что есть кому помочь.

Душ оживил меня, а запах яичницы ни с чем не спутаешь. Я быстренько вытираюсь насухо, одеваюсь и иду в сторону кухни. Игорь Васильевич, повязав мой фартук, переворачивает на сковородке колбасу. Яичница уже в тарелках. Черт, как есть-то хочется!