Четвёртая сторона треугольника - Эллери Квин Страница 11

* * *

— Совсем забыла, что ленч может быть таким забавным, — сказала Шейла Грей. — Благодарю вас, мистер Маккелл.

— Не могли бы вы называть меня Дейн?

— Хорошо, Дейн. Вы уверены, что пишете книгу, где фигурирует модельер?

— Почему вы в этом сомневаетесь?

— Очевидно, мне не нравятся люди со скрытыми мотивами. — Она усмехнулась. — Я всегда настороже.

— Единственный скрытый мотив, который мог бы у меня иметься, был бы очень личным… Я не могу представить, чтобы женщина им возмущалась.

Шейла поднялась:

— Мне пора возвращаться на свою каторгу.

— А мы не можем это повторить? Скажем, завтра?

— Мне не следовало бы…

— Еще одна лекция в вашем салоне, а потом снова ленч?

— Изыди, сатана! Ладно, сдаюсь.

Дейн проводил ее на Пятую авеню, и она всю дорогу говорила только на профессиональные темы.

Вспоминая сегодняшнюю встречу, Дейн пришел к определенным выводам относительно Шейлы Грей. Она была доступна в том смысле, что всегда брала то, что хотела. Не началась ли таким же образом ее связь с отцом — быстро, без всякого флирта? Быть может, Шейла столкнулась с Эштоном Маккеллом в лифте, решила, что этот мужчина ей подходит, и пригласила его выпить?

Дейну хотелось бы встретить Шейлу при других обстоятельствах. Он восхищался ее прямотой, непохожестью на других женщин, даже слабо заметными при дневном свете веснушками. Странно, что она не возбуждала мужские бойцовские инстинкты. Ей можно было предлагать свое общество спокойно, без всякой суеты, и она либо принимала, либо отказывалась от него. Ему это нравилось.

Дейн вздохнул. Между ним и Шейлой Грей стояли эгоистичная самонадеянность Эштона Маккелла и беспомощная самоотверженность Лютеции. Раз эта женщина решила стать любовницей его отца, не думая о чувствах его матери, ей придется принимать все последствия этого решения.

* * *

Но это было единственным, что омрачало их растущую привязанность. Шейла была восхитительна. Она жевала попкорн в кинотеатре под открытым небом, как сидящие вокруг них подростки, наблюдая, как чудовищный пришелец из космоса топчет крошечных людей и опрокидывает дома, покуда стройный молодой ученый и его очаровательная ассистентка не уничтожили его изобретенным ими лучом смерти. Шейла хлопала в ладоши от восторга, когда Дейн привел ее в закусочную, которую содержали приверженцы индуистской секты, и ела творог и сыворотку, беззаботную покинув сказочный мир Матушки Гусыни. [27]Когда бородатый хозяин предложил ей засахаренный инжир со словами: «Это приводит все в порядок, сахиба», Шейла улыбнулась, взяла инжир и заметила:

— Я бы хотела, чтобы в высокой моде был наведен порядок. Сегодня утром мы поймали одного из служащих, делающего снимки мини-камерой. Естественно, я его уволила и уничтожила пленку. Но что, если кому-то это удалось вчера? Мы об этом узнаем, если копии наших изделий появятся на распродаже на Четырнадцатой улице по цене семь долларов девяносто восемь центов за штуку на следующий день после нашего осеннего показа.

Оказалось, что шпионаж в области от-кутюр был высоко развит.

— Я могла бы дать вам материал для дюжины романов, — мрачно сказала Шейла.

— Мне хватает неприятностей с одним, — усмехнулся Дейн. — Кстати, как насчет обеда в восемь?

На сей раз ее взгляд пронзил его.

— Вы глупый, но славный. Я надену мантилью и буду держать во рту алую розу.

Дейну стало не по себе. Все шло слишком хорошо. Но он быстро отогнал тревожные мысли.

Они пообедали в бельгийском ресторанчике с возмутительными ценами, отправились на пароме на Стейтен-Айленд, посетили Хобокен, согласившись, что это место имеет европейский облик — Дейн сравнил его с 14-м округом Парижа. Когда они возвращались на пароме, стоя рядом, он взял Шейлу за руку, как любую женщину, которая ему нравится. Ее пальцы были прохладными и дружелюбными, ветер ерошил ей волосы.

— Как насчет того, чтобы завтра сходить в центральный зоопарк? Там в кафе подают роскошного жареного броненосца. Это лакомство ни на что не похоже.

— Вы сами ни на что не похожи, — засмеялась Шейла, но в ее смехе слышались тоскливые нотки. — Нет, Дейн, я слишком долго бездельничала. Вы дурно на меня влияете.

— Тогда ужин? Я знаю армянский ресторанчик…

— Нет, не могу. Я слишком отстала в работе. Завтра отпадает.

Завтра была среда. Эта мысль оглушила Дейна, как удар дубинкой. Ну конечно! В среду вечером она не стала бы встречаться и с самим Ивом Сен-Лораном. Это время зарезервировано для его отца.

* * *

Но были другие дни и вечера — боксерские матчи, балет, опера в коннектикутском амбаре, сельская ярмарка, официальный обед в «Павильоне», а на следующий вечер рубленая печень в «Линдис». Несколько раз они проводили вечер в квартире Шейлы, слушая пластинки или проглядывая по телевизору повторные летние показы. В таких случаях Шейла кормила Дейна.

— У меня взаимопонимание с поставщиками мороженых продуктов, — шутила она. — Они не моделируют одежду, а я не изучаю поваренные книги.

— Не извиняйтесь, — сказал Дейн. — Обед под телевизор — наш единственный национальный вид искусства.

Шейла засмеялась, откинув назад голову. Глядя на ее гладкую кремовую шею, Дейн ощутил сильное влечение к ней и подумал, не следует ли поддаться этому чувству. В конце концов, он уже давно ухаживает за ней, но дальше этого дело не шло. Не начинает ли она удивляться?

Зазвонил телефон. Все еще смеясь, Шейла взяла трубку.

— О, привет, — сказала она совсем другим тоном, опускаясь на стул. Дейн вздохнул — момент был упущен. — Как поживаешь?.. Нет, у меня все в порядке… Я не могла позвонить… — Она бросила быстрый взгляд на Дейна, и он подумал: «Это отец». Поднявшись, Дейн отошел к окну и увидел в стекле отражение нахмуренного и, как ему показалось, злого лица.

— Я бы хотела выпить, — послышался сзади голос Шейлы. Телефонный разговор был окончен — комедия продолжалась. — Что-нибудь с джином. Будьте моим барменом.

Дейн повернулся к ней, и они оказались лицом к лицу. Шейла выглядела увядшей, даже вульгарной, на ее губах играла самодовольная улыбка. «Так ведет себя распутная женщина. Она ест, вытирает рот и говорит: «Я не сделала ничего дурного»… Дейн почувствовал тошноту и был рад возможности отвернуться и начать возиться с бутылками и кубиками льда.

Время от времени Шейле снова звонили по телефону в присутствии Дейна — дважды в ее офисе и еще два раза в ее квартире. Судя по ее осторожным ответам, это опять был его отец.

* * *

Однажды ночью в конце августа они смотрели старый фильм в кинотеатре Нижнего Истсайда, выйдя оттуда почти в три часа. Сидя за рулем, Дейн обнял Шейлу за плечи, но она выскользнула: