Четвёртая сторона треугольника - Эллери Квин Страница 10

Дейн видел, что она готовится вежливо удалиться.

— Не уходите, Шейла! — взмолилась миссис Вернье. — Я специально приехала из Райнбека, и никто не может обслужить меня толком, а мне нужна летняя и осенняя одежда… Дейн, помоги мне!

— Я бы последним стал удерживать страждущую душу от творческого экстаза, мисс Грей, но, если вы уделите тете Саре еще немного времени, я потом отвезу вас домой.

— Вот! — воскликнула миссис Вернье таким тоном, словно заявляла: «Теперь вы не можете отказаться!»

— Нет-нет, в этом нет надобности, — быстро отозвалась Шейла.

Дейн продолжал настаивать, апеллируя к ее профессиональной добросовестности:

— Подумайте о бедной тете Саре, обреченной носить все то же самое жалкое тряпье.

— Да будет вам известно, мистер Маккелл, что это «тряпье» куплено в моем магазине.

— Но, Шейла, я ведь купила его в апреле! — вмешалась миссис Вернье.

— Солидный аргумент, — усмехнулся Дейн. — Надеюсь, вы не считаете, что женщина может носить в августе вещи, приобретенные в апреле? Это противоречит конституции, мисс Грей.

— Это образчик вашего диалога? — отозвалась Шейла. — Ну ладно. Но если французы и итальянцы обойдут нас в следующем сезоне, вы будете знать, кто в этом виноват.

— Принимаю на себя ужасную ответственность. В случае чего готов встать у позорного столба и подвергнуться плевкам и граду камней.

— А я тем временем обанкрочусь. Хорошо, мистер Маккелл, сядьте на тот диван и бейте баклуши. Это работа для женщин.

Было очевидно, что ситуация если не интригует, то, по крайней мере, забавляет Шейлу Грей. Возможно, на ее решение повлиял и элемент риска. «Или я преувеличиваю? — думал Дейн. — Возможно, она считает это легчайшим способом отделаться от меня. Дать мальчику то, что он хочет, и отправить его подальше вместе с тетушкой».

— Что вы думаете об этом платье, Шейла?

— Ничего хорошего. Билли, забери его и принеси бело-голубое из чесучи.

Вскоре модельерша перепоручила Сару Вернье своему персоналу, села рядом с Дейном и стала болтать с ним о книгах, нью-йоркском лете и дюжине других вещей. Иногда она вставляла слово, чтобы разрешить сомнения миссис Вернье или отвергнуть предложение ее продавщиц. Все это проделывалось с большим опытом. «Она умеет обращаться с людьми, — думал Дейн. — Интересно, как она обходится с отцом?»

— Думаю, мы перешли Рубикон. — Шейла Грей внезапно поднялась. Дейн тоже вскочил с дивана. — Миссис Вернье больше не придется носить тряпье, а я должна отправляться домой.

— Я отвезу вас, как обещал.

— Ничего подобного, мистер Маккелл. Благодарю за любезность, но вам нужно позаботиться о миссис Вернье. Я поймаю такси.

— Как насчет ужина? — быстро спросил Дейн.

Шейла внимательно посмотрела на него — ему показалось, будто впервые. Не допустил ли он промах, торопя события? Прямой взгляд холодных серых глаз предупреждал о необходимости соблюдать осторожность.

— Почему вы хотите повести меня ужинать, мистер Маккелл?

— У меня имеются скрытые мотивы. Мне нужны сведения о профессии модельера, и я не могу придумать более приятного способа их получить, чем с помощью женщины, которой так восторгается тетя Сара. Договорились?

— Нет. Я собираюсь домой и работать весь уик-энд.

— Очень жаль. Очевидно, я был слишком навязчив.

— Вовсе нет. Это я должна извиниться за невежливость. Я могла бы пойти с вами на ленч в понедельник.

— В самом деле? Как любезно с вашей стороны. В час? В половине второго? Назовите время и место, мисс Грей.

Шейла колебалась. Со стороны казалось, что она ищет более удобный вариант. «Значит, я не внушаю ей отвращения», — с неожиданным удовольствием подумал он.

— Если вы действительно интересуетесь моей работой и вообще миром высокой моды, то почему бы вам не прийти сюда в понедельник немного раньше? Скажем, в полдень? Тогда мы могли бы обсудить основополагающие принципы.

— Чудесно! — воскликнул Дейн. — Вы не представляете, как много это для меня значит, мисс Грей. Значит, в понедельник в полдень. Пошли, тетя Сара?

— Похоже, вы друг другу понравились, — заметила сияющая миссис Вернье.

* * *

Дейн был осведомлен, что процесс моделирования женской одежды — дело куда более важное и сложное, чем проектирование атомного авианосца. Он слышал краем уха о соперничестве между европейскими и американскими домами моделей, в результате чего их деятельность протекала в обстановке крайней секретности. Но он едва ли был готов увидеть охранников из агентства Пинкертона в каждом углу заведения Шейлы Грей, кроме самого салона.

— Почти как ЦРУ! — воскликнул он.

Сравнение было достаточно точным. То, что творилось за кулисами высокой моды, напоминало Пентагон, хотя и в меньших масштабах. Мужчины со взглядом одержимых идеалистов, женщины, производившие впечатление усердных учениц Мата Хари, корпели над чертежами, напрягали усталые глаза над эскизами, передвигались из офиса в офис, словно зомби, изучали образцы ткани, как будто это было секретным оружием, и сосредоточенно разглядывали красивых молодых манекенщиц, казавшихся вылепленными из гипса. Одежда была здесь единственным живым существом.

— И это происходит ежегодно? — спросил Дейн.

— Да. Позвольте показать вам… — Дейн следовал за Шейлой, внимая ее литании. Марк Боан от Диора, Краэ от Нины Риччи, Кастильо от Ланвен (прямо как средневековые святые, феодальные вассалы или Исаак из Йорка [25]и Макдоналд с Островов [26]), Карден, Шанель, Жак Эйм, Бальмен, Гома, Берне и, наконец, прославленный Ив Сен-Лоран. Судя по тону Шейлы, Сен-Лоран мог исцелять золотуху наложением рук.

— И это только Франция, — говорила Шейла.

Дейн старательно записывал.

— Это как вино, — объясняла она. — Любой француз в здравом уме признает, что некоторые французские вина уступают их американским аналогам. Но мы такие снобы! Мы предпочитаем посредственное вино с французской этикеткой превосходному калифорнийскому. То же самое с одеждой. Ладно, Сен-Лоран действительно недосягаем, но не потому, что он француз, а потому, что он Сен-Лоран. А еще меня выводят из себя женщины, которые не желают носить платье, если его создатель не мужчина. От этого я просто прихожу в ярость.

— Вам это к лицу, — сказал Дейн.

И в самом деле, гнев окрасил ее щеки румянцем и придал блеск глазам.

Шейла засмеялась своим коротким освежающим смехом:

— Ладно, пошли на ленч.