Шоу не должно продолжаться - Алексей Макеев Страница 10

Сейчас же ему было необходимо разобраться с первоначальными версиями и определить, какая из них наиболее предпочтительна.

Поначалу наиболее очевидным казалось предположение об участии террористов, но вчерашний визит на телестудию заставил сомневаться в состоятельности этой версии. Если в ходе сегодняшних собеседований удастся доказать, что репортаж действительно был постановочным, о «террористическом» направлении в расследовании можно просто забыть.

Но, прежде чем отказываться от этого направления окончательно, необходимо получить подтверждение «из первых рук», то есть пообщаться с актерами, исполнявшими роли этих «террористов», и убедиться, что они не могли иметь претензий к Березину по поводу того, что он раскрыл их тайные «явки».

Если предположения о постановке подтвердятся, тогда на первый план выходит «личная» версия, и это — дополнительная мотивация для разговора с Мариной. Гурову хотелось «прощупать почву» и под предлогом выведывания секретов профессиональной деятельности выведать что-нибудь и о личных отношениях бывших супругов.

Когда он вошел в знакомую уже комнату, где вчера беседовал со Щегловым, то вновь нашел всю компанию в полном составе.

— А вот, кстати! — увидев его, оживленно воскликнул Щеглов. — Марина, это по твою душу. Гражданин полковник очень хотел побеседовать с тобой, но вы с Ильнуром как-то уж слишком быстро свалили. Не иначе, грешки за вами водятся.

Он улыбался, уверенный, что очень удачно пошутил, но на лице эффектной шатенки отражались лишь настороженность и плохо скрываемое неудовольствие. Она явно не была в восторге от того, что на телестудию снова явился полицейский, да еще и «по ее душу».

— Где мы можем поговорить? — сдержанно спросил Гуров.

— Что ж, так и быть, предоставлю вам свои апартаменты, — вновь с улыбкой проговорил Щеглов. Он явно был в очень хорошем настроении. — Пойдемте, ребята, у Славика посидим. Кстати, и последний материал нужно будет отсмотреть. А здесь пускай наш гость располагается. Со всеми удобствами, так сказать.

Толпа удалилась, оставив полковника наедине с недовольной Мариной.

Привыкший замечать мелочи, Гуров, хотя и сосредоточенный сейчас на вопросах, которые следует задать бывшей жене Березина, вновь обратил внимание на открытую и непринужденную манеру Щеглова. Ну никак этот человек не ассоциировался в его сознании с организатором тайного заговора. И недовольство высказывал явно и открыто, и хорошего настроения, раз уж оно случилось, не скрывал, хотя навряд ли вызвано оно было гибелью конкурента.

«Если и причастен к смерти Березина кто-то из коллег, то это явно не он, — думал Лев, провожая глазами выходившего в дверь Щеглова. — Что ж, тем больше поводов подольше задержаться на студии и побольше узнать».

— Это правда, что Евгений использовал в репортажах актеров? — спросил он, когда все вышли.

— Актеров?

Марина явно была не готова к вопросу. По-видимому, Щеглов еще не успел рассказать ей о том, чем закончилось его вчерашнее общение с Гуровым, и, вновь увидев полковника на горизонте, она ожидала, что речь пойдет о чем-то другом.

«О чем, интересно? Чего она ждала?» — думал Гуров, с интересом следя за выражением лица Марины.

Тем временем она уже сориентировалась в ситуации и, поняв, о чем пойдет разговор, даже перестала хмуриться.

— Конечно, использовал, — без всякого жеманства и ненужных обиняков ответила она. — Как еще, спрашивается, можно было бы выпускать новую передачу каждые две недели?

— То есть получается, что журналистских расследований как таковых, не было?

— Ну почему… Были. Особенно на первых порах. Но потом… Потом нас стали интересовать только деньги, — с саркастической усмешкой резюмировала Марина. — Полноценное расследование требует времени. А иногда и денег. А Женечке вовсе не хотелось, чтобы деньги уходили. Он стремился к тому, чтобы они приходили и приходили. Как можно чаще и как можно больше. Поэтому и программы выпекались, как горячие пирожки. А уж какая там была в них начинка… никто не спрашивал. Люди это смотрели, рейтинги шли. Чего еще нужно? Все довольны.

— Вам это не нравилось?

— Не то чтобы не нравилось, — немного поумерив пыл, проговорила Марина. — Просто… неприятно было. Как будто поддельными картинами торгуешь.

— Подбором актеров занимались вы?

— Да, в основном. Иногда Женя и сам находил. Но чаще я.

— Был кто-то, кого приглашали регулярно?

— Витя Пахомов часто снимался. Еще Гена Кольцов. У них внешность очень удачная. Немного грима — и уже другое лицо. Мы их частенько брали. Это ведь тоже… Не особенно хотелось рекламировать, как именно делается передача. А чем меньше народу, тем…

— Проще сохранить секрет? — подсказал Гуров.

— Ну, секрета тут, конечно, никакого не было. Свои-то все знали. Но в целом… чем меньше, тем лучше.

— Вы можете отличить постановочный репортаж от материала, снятого с реальными героями?

— Я не эксперт, конечно, — медленно, как бы оценивая свои способности, проговорила Марина, — но думаю, что смогу. Профессиональные актеры все-таки немного иначе ведут себя перед камерой, чем люди неподготовленные.

— На ваш взгляд, последний репортаж Евгения тоже был постановкой?

Прежде чем ответить на этот вопрос, Марина молчала минуты две.

— Я думаю, да, — наконец произнесла она. — Хотя если это актеры, то довольно своеобразные, конечно. Но… сейчас довольно широкий выбор, на кастингах кого только не увидишь. Думаю, можно подобрать и таких.

— Но среди тех, с которыми работали вы, подобных персонажей не было?

— Нет. Я их не знаю.

— Вы не могли бы дать мне координаты актеров, регулярно работавших с Евгением? Пахомов и Кольцов, если не ошибаюсь?

— Да, конечно, — просто сказала Марина.

Она достала телефон и, просмотрев список контактов, нашла нужные номера.

Увидев, что информация всегда под рукой, Гуров вновь подумал о том, что знакомства в актерской среде приносят Марине пользу и при работе со Щегловым.

Записав в свой блокнот номера телефонов, он перешел к следующей интересовавшей его теме.

— Понимаю, что это — вопрос личный, но не могли бы вы в двух словах пояснить причину развода с Евгением?

Марина снова нахмурилась, и в воздухе повисла пауза. По выражению ее лица Лев догадался, что неудовольствие в начале разговора было вызвано именно ожиданиями, что ее начнут расспрашивать об этом.

— Мы перестали понимать друг друга, — коротко и с явной натугой проговорила она.

— В чем это выражалось?

— Во всем. Женя все больше сосредотачивался на доходах, все меньше уделял внимания качеству репортажей. К тому же от постоянно растущих рейтингов у него слегка поехала «крыша», стал воображать себя гением журналистики, считал, что ему нет равных. Появилось какое-то дурацкое самолюбование, а по отношению к другим — высокомерие. Короче, он стал невыносим.