Эта война еще не кончилась - Борис Бабкин Страница 9

– Твой старший, – заводя машину, сказал Алексей, – говорят, в вытрезвителе был. Рановато он…

– Разберусь! – недовольно бросил Бабич. – Он и домой уже пару раз навеселе приходил. Тут еще с армией этой… Верка хлопочет – вроде как хочет отмазать. По-моему, лучше бы шел. А то… – Не договорив, махнул рукой. – У тебя телефон Колькин есть, – вздохнул он, – ты позвони, пусть встретят. Я сегодня вечером в Москву поеду.

– Ладно, – кивнул Алексей. – Билет возьмешь, зайдешь, скажешь. Я вечером и позвоню.

– Эй! – Отверстие люка загородил плечами и лысой головой смуглый бородатый мужчина. – Гяуры, жрите! – Он с коротким смешком бросил вниз завязанный холщовый мешок и задвинул крышку люка.

Локтев подполз по накрытым выцветшим ковром полатям, взял мешок, развязал тесемки и достал две лепешки и обмотанный старой телогрейкой помятый солдатский термос с чаем.

– Давай поедим, – угрюмо проговорил он, – иначе ноги протянем. Нас все-таки хоть пару раз в день, но кормят. Я раньше у одного из этих гребаных полевых командиров был. Думал, кранты. Пару недель меня держали. Все трясли, может ли кто за меня заплатить. Когда поняли, что хрен чего с меня поймают, чуть не пришибли. Хорошо еще Ахмет, – он кивнул вверх, – хозяин, купил. А так бы…

– Жжет, – потирая руками шею, буркнул Николай.

– Первые дни и мне казалось, что ошейник все еще на шее, – согласился Сергей. – Потом вроде как ничего. Ты молодец, зубы сжимаешь, а молчишь. Я думал, сорвешься. Но молодец, держишься. Здесь у нас задача одна – выжить. Знаешь, если освободят меня, то как только чуть оклемаюсь, в самую «горячую точку» пойду. И бить буду гадов!.. – Он скрипнул зубами.

– Ты же сам недавно говорил, – перебил Николай, – что хрен нас…

– Говорить – одно. Если так думать, то ради чего все это терпеть? Все-таки где-то там, – Локтев стукнул себя по груди, – надежда есть на то, что освободят нас. Тогда с ними и посчитаюсь.

* * *

Вскрикнув, черноволосая девушка упала.

– Соглашайся, – усмехнулся в густую длинную бороду смуглолицый рослый мужчина в камуфляже, – а то разрешу своим джигитам с тобой поиграть. Думаешь, мы забыли, как твой братец с Гантамировым за русских собак воевал? Помним. Так что…

– Лучше убей! – Она с ненавистью посмотрела на него.

Он, гортанно рассмеявшись, поправил ремень короткого автомата.

– Даю три дня, потом плохо будет. – Он быстро пошел к стоявшей рядом с колодцем белой «Ниве». Девушка плюнула ему вслед.

– Малика, – плача, проговорила пожилая чеченка, – ведь убьют нас! Почему, за что?…

– Лучше смерть, – поднимаясь, ответила Малика, – чем быть рабой у него. Им сейчас по шариату многоженство разрешено.

– Тебе бежать надо. Я старая. Ты себя спасай. Беги, Малика! Я останусь, годы свое берут. Смерть на родной земле встретить хочу. А ты беги, – повторила она.

– Я не оставлю тебя, – подойдя, обняла ее Малика.

– Запомни, – жестко проговорил стоявший у двери Денис, – больше никогда ко мне не обращайся. Понял? – И, не дожидаясь ответа, громыхнул дверью.

– С ним нужно кончать! – красноречиво чиркнул себя по горлу вскочивший Александр.

– Нет, – возразил Иван Викторович. – Если думаешь, что он где-то вякнет, то зря. Калмык не дурак и в суках не хаживал. Это я точно говорю. Тем более что у него рыльце, как говорится, в пушку. Да он и так бы об этом нигде не заикнулся. Ну а если вдруг, – он с шумом глотнул чай, – то это бездоказательно. Менты и так знают, что мы торгуем наркотой. Это в столице они берут тех, кто им не отстегивает. А здесь так, иногда для отчета возьмут пару-другую торгашей, вот и вся борьба с наркоторговлей. А Калмык молчать будет.

– Привет, Калмык, – услышал шагавший по тротуару Денис. Обернувшись, увидел подходивших к нему троих крепких молодых мужчин.

– Здорово, – кивнул он. Поочередно пожал всем руки. – Что за дела? – увидев смурное лицо рыжего верзилы, спросил он.

– У Бордового племяша хлопнули, – буркнул черноволосый амбал. – Похоронка пришла. Сеструха его в панике, сердце схватило. Вот мы и топаем в военкомат. Пусть нас туда отправят. На кой хрен пацанов в Дагестан слать? Да еще того и гляди наши в Чечню войдут. Ведь не будут же на берегу Терека стоять. Сто процентов – в Чечню эту гребаную пойдут. Пусть и нас шлют. Нам много не надо, – он оскалился в усмешке, – автоматы и патроны. Остальное сами себе найдем. И воевать умеем, Афган прошли. Вон Толя и в Грозном был, – мотнул он головой на крепко сбитого мужчину со шрамом на лбу. – Отметину ему духи оставили. Нет желания? – спросил амбал. – Ты же все-таки в разведвзводе ВДВ служил, старлей. Так что, может…

– Читал я, – не дал договорить ему Денис, – предлагают службу в «горячих точках» по контракту. Но особо подчеркивают, чтобы несудимы были.

– Нам на кой хрен какие-то контракты нужны? – усмехнулся Бордовый. – Мы по своей инициативе. Вроде как вольнонаемные. Опыт у всех имеется. Кроме войны, мы еще и с ментами бодались. А ОМОН покруче басаевских боевиков будет. И то сколько раз пальцы обсасывали. Это в кино они раз – и в кутузку. Так что воевать мы умеем. Я бы на месте Путина набрал бригаду в лагерях. И эту Ичкерию гребаную месяца за три на уши поставили бы. Ведь сколько нашего брата за колючкой парится! Я про «афганцев» базарю. Да и еще парней полно. Ведь после Чечни в лагеря многие и угодили. Наверняка есть указ такой: кто умеет воевать, автомат в лапы – и вперед, за родину.

– А что, – пожал плечами Денис, – пошли. Лично я «за» обеими руками. Но только навряд ли нам что выгорит.

– Ты чего, тетя Люся? – хмуро поинтересовался лежавший на полу и поднимавший штангу Илья.

Всхлипнув, тетка промокнула глаза передником. Илья встал.

– Что случилось-то?

– Да вон, – она мотнула головой в окно, – сосед… Пашка. Собака у него. Опять уток подавила. Я ему уж говаривала: если ты…

– А он чего?

– Так обматерил с ног до головы, – всхлипнула тетка. – И такая я, и сякая.

Илья натянул олимпийку, сунул ноги в кроссовки и шагнул к выходу.

– Илья, – опомнилась тетя Люся, – постой! Не надо с ним связываться. У него друзей в милиции полно. – Догнав, она схватила племянника за руку.

– Все будет нормально, – улыбнулся Илья. – Мы с Пашкой старые друзья-приятели. Все будет хорошо. – Он осторожно освободил руку.

– Илюша, – недоверчиво воскликнула тетя Люся, – не ходи! Слышишь? – Она бросилась следом.

– Все будет нормально, – повторил племянник и вышел.

– Илюша! – Догнав, женщина загородила ему дорогу. – На кой тебе этот супостат нужен? Ну их, этих уток! – Она замахала руками.

– Хорошо, – легко согласился Илья, – только…

– Пойдем в дом, – взяв его за руку, умоляюще проговорила тетка, – чайку попьем. У меня же там чайник включен.